Сердце химеры - Анна Сергеевна Платунова
Арен смотрел на отца и пытался понять, не шутит ли он. Может быть, это такое испытание? Но лицо Зула Виларда казалось застывшей бесстрастной маской, как всегда в минуты наивысшего гнева. Это он, Арен Вилард, рассердил его и теперь готов был на что угодно, чтобы загладить вину.
Он вспомнил Агнару Ньорд. Ее темные локоны, рассыпанные по плечам, тонкие пальцы, которые он держал в своей ладони, когда вел наследницу рода Ньорд в танце. Когда Нари улыбалась, то на ее щеке появлялась ямочка, такая милая, что хотелось незамедлительно ее поцеловать.
На смотринах Арен изо всех сил держал себя в руках, хотя выходки Нари иногда доводили его до бешенства. Спойте! Спляшите! Тащитесь пешком к черту на рога по темным пещерам, потому что так захотелось избалованной наследнице рода. Арен боролся с собой, чтобы не съязвить или не прикрикнуть на девчонку, уверенную в том, что вселенная должна вращаться вокруг нее.
Но еще сильнее ему хотелось сжать ее плечи, притянуть к себе, преодолевая сопротивление, впиться поцелуем в маленький рот.
Вместо этого он, пытаясь сохранить остатки достоинства, выполнял все прихоти взбалмошной юной драконицы. Отец прав! Тысячу раз прав – жена должна быть покорной!
Арен улыбнулся. Такие правила ему нравились гораздо больше! Он представил хрупкую Нари, которая становится перед ним на колени. Представил, как она склоняет хорошенькую головку: «Да, мой господин!» Он не будет слишком груб с ней, не больше, чем это необходимо. Возможно, иногда позволит себе быть нежным с женой. Это даже лучше воспитывает покорность.
– Я понял, отец! – И старший сын правителя поклонился отцу.
Глава 2
Маргарита Ньорд занималась делом, недостойным аристократки, принадлежащей к высшему драконьему роду. Она пекла печенье.
Впрочем, все настолько привыкли к тому, что госпожа частенько спускается на кухню для того, чтобы своими руками приготовить мужу и дочери какое-нибудь новое блюдо, что уже не удивлялись.
И сам Скайгард Ньорд знал, где можно наверняка отыскать жену – на кухне. Хотя у хозяйки замка и без того хватало забот, баловаться стряпней ей никогда не надоедало.
Вот и сейчас она раскатывала на столе темное тесто, которое должно было превратиться в рассыпчатое печенье.
Нари находилась здесь же. Устроилась на стуле, обняв колени, – такая тоненькая, что без труда уместилась на сиденье. Она напросилась помогать, но уже скоро отвлеклась. Сидела, отщипывая кусочки сладкого теста, и задавала вопросы, на которые Маргарита за последние несколько недель отвечала снова и снова. У другой на ее месте давно бы лопнуло терпение, но Ри понимала, как нелегко сейчас дочери, в одночасье ставшей невестой. Любящей матери и самой было трудно это принять, но она успокаивала себя тем, что впереди еще целый год, когда ее девочка останется рядом.
После смотрин Нари совсем не напоминала себя прежнюю – беззаботную, веселую пташку. Она сделалась задумчивой и грустной, и Маргарита готова была на что угодно, лишь бы на лице дочери ненадолго зажглась озорная улыбка.
Маргарита знала, что терзает ее девочку. Мало того что она стала невестой, так еще и этот парень, который спас ее, а после прочно обосновался в сердце Нари, он… Маргарите тяжело было произнести это даже мысленно. Он оказался химерой!
А все вопросы, которые отныне задавала дочь, касались химер, и только их. Как ни больно было хозяйке горы Ньорд вспоминать прошлое, ради Нари она отвечала прямо и честно.
– Значит, это то самое печенье, которое пекла старая экономка? Как ее звали… Гвен, кажется?
– Да, Нари. Ее звали Гвен. И она была не только экономкой, она была членом семьи, верным другом… – Маргарита ненадолго замолчала, вспоминая доброе морщинистое лицо пожилой гоблинки. Столько лет прошло, а она помнила каждую черточку.
– И ее убили… химеры?
«Ох, Нари, сколько же можно спрашивать одно и то же!» – вздохнула Маргарита Ньорд про себя, но вслух ничего такого не сказала. Она понимала, что дочь не хочет верить в то, что химеры настолько вероломны и опасны.
– Да, Нари. Ее и всех остальных наших слуг убили химеры дома Харосс – правящего дома, – терпеливо повторила она то, что говорила уже десятки раз. – И чудом не убили нас всех. Мы живы только благодаря тебе, моя девочка.
Маргарита улыбнулась, прикоснулась пальцем, вымазанным в муке, к носу Нари, а та наконец рассмеялась беспечно и радостно, как в детстве. И тут же обе начали сражение, превращая кухню в заснеженный бастион, вот только вместо снега была мука.
Они хохотали и отряхивались, когда на лестнице раздались шаги, а через секунду в проеме двери появился молодой черноволосый мужчина. Он посмотрел на двух юных девушек, которые, по мнению несведущего человека, могли показаться ровесницами, и в его темных глазах сверкнули лучистые искры.
– Мои девочки! – Скайгард Ньорд поцеловал жену в краешек губ, Нари в макушку, а потом, зачерпнув муки, вывел на щеке дочери белую полоску. Выглядел он при этом довольным, словно нашкодивший мальчишка.
– Ну, папа!
– Драконы коварны, моя радость!
– И еще как! – согласилась Нари, устроив отцу мучной снегопад.
После все трое пили взвар с печеньем, которое немного пригорело, но, по словам Ская, почти не отличалось от того, что когда-то пекла Гвен.
Нари вновь сделалась молчалива. Родители переглянулись, и Скай сказал:
– Горошинка, если за год ты не привяжешься к принцу Арену, то, поверь, я найду способ разорвать договор.
– О, папа… – Нари прижалась к отцу, чувствуя, что ее сердце разрывается от любви и признательности. Она знала: отец не обманет, приложит все усилия, чтобы брак не был заключен против ее воли, но также она знала, какими бедами это может обернуться. Опала, гнев короля, даже изгнание…
К тому же не только предстоящее замужество пугало ее. Нари боялась, что больше никогда не увидит Керина. Эта мысль так сильно ее мучила, что она плакала по ночам. Любовь не становилась слабее, горела в ее сердце так же ярко, как в тот день, когда она поцеловала его.
Поцелуй влюбленной химеры… Она больше никогда не сможет его забыть. А помнит ли он о ней? Станет ли ждать у фонтана на центральной площади Селиса в первый день месяца, как обещал?
Этот день приближался, а Нари до сих пор не придумала, как она сумеет вырваться из-под опеки родителей, как окажется в мире людей. Правда, кое-какой план у нее был, но очень уж ненадежный. Она ждала подходящего момента, чтобы претворить его в жизнь, а тот все не наступал.
– Нари, чем нам порадовать тебя? – спросила Маргарита.
Она встревоженно смотрела на дочь, которая притихла, погрузившись в свои невеселые мысли. «Сейчас или никогда!» – решилась Нари.
– Я бы хотела навестить бабушку и дедушку в Орлиных Крыльях. Я так давно их не видела. Да и они, наверное, соскучились!
Нари опустила взгляд, как и положено скромной
