В любви и на войне все средства хороши! Книга 2 (СИ) - Ведуница Ирина

Идиот! Явно же плохо ему. Чего ради хорохорится и молчит? В таком состоянии он явно не ходок, а все туда же. Судя по всему, рана все же воспалилась, оттуда и симптомы эти. Надо бы осмотреть ее, не откладывая, и заново перевязать. Но не сейчас, сначала еду приготовлю и накормлю. А потом уже в освободившемся котелке нужный травяной отвар заварю, жаропонижающий.

Мда, и с молчанием покорным, кажется, придется завязывать. Тут уже дело нешуточное, нужно оставаться, как ни крути.

Подвесив котелок над огнем, подошла к открывшему глаза при моем приближении Рону и опустилась рядом с ним. Пресекая его попытку выпрямиться и сесть ровнее, одной рукой придержала за плечо, другую же положила на лоб, оказавшийся и впрямь очень горячим.

— У тебя жар, Рон. Дальше идти в таком состоянии нельзя, — серьезно глядя на него, объяснила и так очевидное.

— Ерунда. Поем, отдохну, и станет легче! — мотнул головой этот упрямец. — Нам надо как можно быстрее выбраться на тракт. Время не ждет.

От его слов у меня вдруг как тормоза какие-то сорвало. Усталость, раздражение, обида на его отношение ко мне, просто вся нелепость этой ситуации сложились в одно взрывоопасное зелье. Которое я благополучно и вылила на голову своего дурного пациента, под конец уже заметно повысив голос, благо в лесу мне стесняться было некого.

— Время как раз таки ждет! Подождет и твой тракт, балбес несчастный! Я тебе сейчас как медик говорю, если не сбить жар и заново не обработать рану, ты свалишься по дороге прямо в лесу, не пройдя и нескольких километров, несмотря на все свое хваленое здоровье!

— Вечером и обработаешь, — пытался было возразить слегка обалдевший от моего напора мужчина, но меня уже понесло.

— В темноте? Издеваешься?! Что я вообще там увидеть смогу? И это при условии, что мы вообще дойдем к ночи до запланированного места. Твой организм истощен, понимаешь? Ты недавно при смерти был! Хочешь снова по недомыслию и упрямству подойти к грани, так и не завершив важного задания? Или на меня всю ответственность сбросишь, а сам тут от горячки загнешься по собственной дурости?!

Может не совсем профессионально, да. И не слишком-то этично тоже. Но как до него еще донести всю серьезность возникшей угрозы, я просто не знала. В конце концов, я санитарка, а не целитель высшей категории, да и ситуация экстремальная. Зато такой подход неожиданно сработал. Не знаю уж, что его зацепило больше, объясненные мной риски для здоровья или мысль о возможном провале задания, но нужный эффект это дало.

Окинув меня каким-то странным, немного удивленным и явно оценивающим взглядом, мужчина медленно кивнул и подвел итог:

— Я тебя услышал, Эрин. Но сделаем так: сейчас едим, делаем перевязку и смотрим по состоянию. Если я почувствую себя лучше, тогда идем дальше. Если также или будет ухудшение, останавливаемся на ночевку здесь. Такой вариант устроит?

— Вполне, — кивнула я, вновь принимая спокойный вид. Дыхание… главное, помнить о дыхании и держать эмоции в узде. Тем более, я была абсолютно уверена, что лучше ему не станет, а значит, вопрос о стоянке можно считать закрытым. Особенно, если принять некоторые меры для подстраховки. Но Рона я в свои мысли посвящать не стала, коротко добавив: — Я пока займусь готовкой, а ты полежи и попробуй немного подремать. Это пойдет на пользу. Каша сварится — разбужу.

На такое предложение я возражений не встретила. Рон, на удивление, даже от помощи моей не отказался, когда я расстелила его одеяло на земле и помогла удобно устроиться, положив под голову сложенный плащ. После чего дала напиться из кружки воды, в которой размешала небольшой запас жаропонижающего зелья, а затем хорошенько укутала, накрыв сверху своим одеялом. К этому времени тело его начала сотрясать мелкая дрожь, хоть он и старался зачем-то ее сдерживать. Видимо, уже пошел озноб. Плохо дело.

Отойдя ненадолго — подкинуть веток в костер и помешать кашу, — по возвращении обнаружила Рона крепко спящим. Чему и порадовалась. Вот и замечательно! А я пока делами займусь. До темноты осталось всего несколько часов, а успеть нужно было многое.

Первым делом добавила в кашу еще воды: пусть будет побольше бульона, вряд ли Рон сегодня захочет много есть. А вот пить — обязательно! Пока закипала вода и варилась каша, взяла кружку и снова сбегала к ручью, набрать сочной лесной малины, так кстати примеченной мной еще во время умывания. Чувствую, она-то мне точно пригодится. Увы, все жаропонижающее зелье я уже использовала, напоив им Рона. Там и было-то всего ничего — маленький флакончик на одну порцию. Никто же не мог предугадать, что такое с нами случится. Так что теперь придется обходиться тем, что найду.

Вернувшись с доверху наполненной ягодами чашкой, добавила в закипевшее на костре варево мелко порезанное вяленое мясо и специи. После чего, бросив виноватый взгляд в сторону спящего мужчины, развязала его вещмешок и стала перебирать его содержимое в поисках второго котелка. Может, случится чудо и он у него будет, а? Гораздо удобнее было бы сразу поставить готовиться отвар, а не ждать, пока мы съедим всю похлебку и освободим тару.

Боги меня услышали, чудо случилось! Уж не знаю, какими судьбами в вещах Рона оказался этот котелок, но он пришелся как нельзя кстати. Странной формы, непохожий на мой, но намного более удобный и вместительный. Он стал мне еще милее, когда внутри обнаружились завернутые в тряпицу жестяные чашка, ложка и даже тарелка. Замечательно!

Сняв с огня и поставив чуть в стороне от кострища котелок с похлебкой, накрыла его тарелкой, чтобы получше разварилась. Подбросила веток в костер, чтобы не потух, и снова сбегала к ручью за водой и ягодами. Заодно собрала еще листьев малины и найденной неподалеку земляники для отвара. Сушеная ромашка имелась у меня в аптечке, но ее я планировала заварить отдельно.

Повесив котелок с водой над огнем, занялась не менее важным и самым трудоемким делом: следовало собрать как можно больше хвороста, чтобы поддерживать огонь в течение всей ночи. Честно говоря, я заботилась не только о тепле, но и опасалась диких животных. А к огню, говорят, они лишний раз приближаться не рискнут.

Последующие два часа я упрямо искала и собирала хворост, стараясь не слишком удаляться от нашей стоянки, чтобы не потеряться самой. Прервалась только на то, чтобы заварить травы и ягоды закипевшей водой, разбудить и покормить Рона и поесть самой. Как и ожидала, много мужчина не съел, лишь с заметным усилием выпил чашку наваристого бульона и затолкал в себя пару ложек каши. После чего снова лег и заснул.

Я ему и не мешала. Перевяжу чуть позже, как раз и отвар готов будет: сразу и рану обработаю, и напою, и устрою получше. В таком состоянии на голой земле спать — плохая идея. А вот сделать почти такую же подстилку, как у Беркута, мне вполне себе по силам. Осталось только ельник найти. Ну, или хотя бы несколько елочек, и нарубить с них лапник. Думаю, меч Рона для этой цели прекрасно подойдет.

И снова мне повезло. В поисках хвороста забравшись чуть дальше от стоянки, чем планировала, я наткнулась на несколько не слишком крупных елей, с разлапистыми ветвями, вполне подходящими для моих целей. Тут же обнаружился и сухостой, прекрасно сгодившийся на хворост. Радости моей не было предела, потому что силы мои были уже на исходе.

Дневной переход сам по себе дался нелегко, а тут еще и свалившиеся на мои плечи хлопоты с обустройством лагеря и заботой о больном спутнике. Ужасно хотелось уже самой сесть, а лучше лечь и вытянуться во весь рост, закрыв глаза и дав себе хоть несколько минут отдыха. Но делать этого было нельзя, иначе встать потом будет гораздо сложнее. Ну, да ничего, сейчас со всем управлюсь и тоже отдохну.

Чего мне стоило неприспособленным к этому мечом нарубить нужное количество лапника и сухостоя, теперь и вспоминать страшно! Но я все же справилась, дотащив потом все это богатство до нашего лагеря в несколько ходок. После чего позволила-таки себе небольшую передышку.

Однако долго себе расслабляться не позволила, сумерки опускались все стремительней, прочерчивая длинные тени от стволов и погружая лес в сонное оцепенение. Голоса дневных птиц смолкли, а ночных еще не зазвучали в полную силу, поэтому тишину притихшего леса нарушал лишь шорох листьев на ветру. Небо все так же оставалось ясным, но почему-то заметно похолодало, поэтому наше импровизированное ложе я устраивала возле костра. Недостаточно близко, чтобы случайная искра могла причинить вред, но в то же время, чтобы тепло огня хоть немного согревало.