Алая птица - Анна Рудольф
Маги долбили его несколько часов, пока не решили, что легче пробить стену.
Через эту дыру Рунар проник в кабинет, велев Соловью оставаться снаружи. Насчитав четырех магов и прислугу, он коротко приказал:
— Все вон.
Мажордом сунулся следом:
— Господин Придворный маг согласился оказать услугу герцогу…
— Все вон, пока я не закончу! — рявкнул Рунар.
Герцог отчаянно заверещал, умоляя подчиненных остаться, но маги и прислуга не рискнули перечить Советнику короля.
Оставшись с герцогом наедине, Рунар накинул на проход щит.
— Хорс, сколько лет! — он поставил напротив герцога кресло и чинно опустился в него, закинув ноги на стол. — Значит ты, крыса, сбежал от меня в Аулукс. Не то, чтобы я тебя искал, но полагал, тебе хватит ума засунуть язык в задницу и усесться на нее покрепче.
Герцог заскулил. От него несло, как от выгребной ямы. Он простоял в неудобном положении почти шесть часов. Лед сковал преимущественно его корпус, включая бедра, колени, плечи и локти. Он вынужден был оставаться в той позе, в которой его настигла руна: на чуть согнутых ногах, упираясь при согнутых же локтях кулаками в столешницу.
— Я не знаю, где она! Помоги мне, и я все тебе расскажу.
— Можешь начинать.
Четверть часа спустя Рунар, не изменившийся в лице, выяснил все.
Герцог Горгад точил на него зуб с тех пор, как с подачи Рунара его выслали из столицы за насилие над служанкой. Взятками и лестью герцог — тогда еще барон — втерся в доверие к главе местного приората, мейстеру Овену Кароси, и через него получил титул и имение, принадлежавшее раньше роду Форестер.
На этом моменте Рунар мазнул взглядом по карте за плечом Горгада.
«Род Форестер, где я о нем слышал?» — он порылся в памяти, пока герцог в подробностях описывал, как и кому давал взятки, и его осенило. — «Марсар Форестер, посол в Эскальте, отец Айрин!»
Горгад оказался достаточно умен, чтобы через прежние связи наладить контрабанду с Шарибом и Тауруксом. Имея все, он не получил отмщения. Мейстер Кароси подкинул ему мысль об освобождении Аулукса от гнета Рейненберна и, как следствие, необходимости платить долю и скрывать доходы. К середине осени с ним связался доброжелатель, который в обмен на услугу любезно предоставлял сведения о Придворном маге и княжне. Услуга заключалась в том, чтобы передать ему в руки княжну и уничтожить Придворного мага, а заодно — это была идея мейстера — убить кронпринца, тем самым ослабить Рейненберн и провозгласить Аулукс независимым городом.
Они с мейстером тщательно готовились к обороне: удерживали зерно и часть импорта, предлагали более выгодные контракты заморским торговцам, заготавливали оружие.
Выслушав признание, Рунар с деланым спокойствием поднялся на ноги.
— Ты никогда не видел берегов, Хорс, — маг обошел стол и положил руку на плечо рыдающего герцога. — У тебя был целый город, почти собственное маленькое королевство. Ты идеально скрывался, даже я не нашел ничего подозрительного. Алчность ведь первородный грех, знаешь? Ты жалок. Но твоя самая большая ошибка в другом. — Рунар дружелюбно улыбнулся ему. — Ты посмел протянуть свои грязные жирные ручонки к моей женщине, — он покатал признание на языке, и ему весьма понравился вкус. — И если с ней что-то случится, ты не отделаешься так же легко.
Рунар с силой опустил герцога вниз, в кресло, ломая скованные льдом суставы, и под вой Горгада вышел в коридор.
Маги и прибывший начальник аулукской стражи смотрели на него во все глаза.
— Мне нужен провожатый, — к губам Рунара приклеилась вежливая улыбка. — Я желаю навестить мейстера Кароси.
Слухи летели быстрее лучших рейненбернских скакунов.
По прибытии Придворного мага и его спутника ждал отряд стражи при параде и без конца кланяющийся приорат во главе с Кароси.
Старики представить не могли, зачем представителю Малого королевского Совета тайно прибывать в Аулукс, а мейстер прекрасно понял, чем ему грозит такой визит и немедленно проводил Рунара в свой кабинет.
Бард остался в коридоре окучивать служанок и выискивать крупицы красоты в грязном потоке сплетен.
Кароси обставил кабинет не без изящества. У этого человека имелся вкус, а самое главное, мера: мебель дорогая, но без излишества, экзотические статуэтки без пошлой вычурности, ковер из обычной шерсти без золотых или серебряных нитей.
Усадив дорогого гостя, мейстер предложил ему заморский алкоголь на любой вкус, ничуть не смутился отказа и мягко начал издалека.
— Господин Придворный маг, вы проделали долгий путь. Позвольте оказать вам надлежащее гостепреим…
— Гогард сдал тебя с потрохами.
Мейстер от неожиданности прикусил язык. Его глазки забегали туда-сюда, пока, наконец, не остановились на перламутровой шкатулке на краю стола.
— Ситуация щекотливая, — согласился Кароси, однако, снова был прерван:
— Определенно: фальсификация документов, взяточничество, мошенничество, контрабанда, измена, сговор с целью убийства королевской особы…
— Я понимаю, как все выглядит! — мейстер замахал руками. — Это смягчит вас?
Он открыл шкатулку и достал туго набитый кошель.
— Здесь ровно три сотни золотых.
Рунар вскинул бровь.
— Три сотни?
— Кажется, я ошибся, — тот поспешно достал из потайного ящичка еще один кошель. — Пять сотен.
— Эдгар будет счастлив услышать, что его жизнь стоит пять сотен.
Кароси тяжело сглотнул.
— Хорошо! Еще семьдесят. Это все, что есть.
— И того, пятьсот семьдесят золотых, — Рунар встал, нависая над съежившимся мужчиной. — Вы действительно ошиблись, Кароси. В главном. Вы причинили боль моей благословенной княжне.
— Я тотчас распоряжусь найти ее, вся стража…
— Нет, — Рунар покачал головой. — Не утруждайтесь. Я сам.
— Значит, мы договорились? — просветлел мейстер.
Маг вернул ему улыбку.
— Разумеется. Только вот, монет так много, а у меня совсем нет карманов.
Соловей вовсю заигрывал со служанкой, как вдруг их идиллию вдребезги разбил истошный крик, от которого душа ушла в пятки. Все присутствующие — около дюжины человек — отшатнулись к стене, свалив несколько статуй. Кто-то бросился бежать, а пара служанок сползла в обмороки.
Крики стихли также резко, как появились.
