Академия для наследников - Анастасия Ольховикова
– Прости. Мера предосторожности. Чтобы никакие враждебно настроенные элементы не возобновили своей подрывной деятельности.
– Ты о чем? – на мгновение я даже забыла о том, что разговариваем мы посреди столовой, и это привлекает совершенно ненужный интерес.
– Поговорить–то я с Дарием поговорил, только вот кажется мне, что просьбе держаться от тебя подальше он не внял, – объяснил Амон, и я против воли бросила еще один взгляд в сторону Маерийского принца. – Кажется, он в Академии ничего не боится, раз даже имя не удосужился поменять. Так что считай мое неожиданное влияние простой заботой о братьях наших меньших.
– Какая я тебе меньшая! – возмутилась я, хотя попыток высвободиться не сделала. Просто ощущались объятия Амона как братские, и мне в них оказалось очень уютно. – Ненамного я и ниже тебя! И младше – тоже!
– Ой, птичка, уймись, – попытался скрыть улыбку некромант, – а то от моего хохота пропадет вся конспирация. Боевой воробей, вот ты кто, Армина!
– Ш–ш–ш, – зашипела я на него, – не называй меня так в Академии, пожалуйста!
Парень искренне покаялся:
– Прости, само вырвалось. Ну, думаю, теперь можно отпускать – Дарий все увидел и проникся важностью момента. Твоя подруга, кстати, тоже, – кивнул он в противоположную сторону. Мне даже смотреть туда не хотелось: знала, что при первой возможности испытаю на себе все прелести допроса с пристрастием. – Приводи ее за наш столик на обед, – между тем продолжил некромант, и я, осознав смысл его слов, вскипела.
– Что значит – в обед и за ваш столик?! – на всякий случай решила поинтересоваться я. Мало ли, мы ведь могли и неправильно понять друг друга…
– Помнится, ты говорила, что находишься передо мной в неоплатном долгу, – тут же кое о чем напомнил Амон. – Так вот, можешь считать долг возвращенным, если вы с подругой будете проводить время приема пищи за нашим столом.
Поначалу я совершенно искренне хотела возмутиться и даже начала готовить изобличительную речь. Но тут на ум пришла догадка, от которой разом пропало все желание спорить с Амоном:
– Тебе что…Авидала нравится?
Ни единый мускул не дрогнул на лице некроманта, только в глазах на мгновение появилась досада, что тайну так быстро раскрыли, однако признаваться, конечно, никто не желал:
– Не выдумывай проблем больше, чем их у тебя есть. Просто выполни мою просьбу – и больше я ничего требовать не стану.
– Как ты вообще это представляешь? – возмутилась я. – Я ни с того ни с сего приглашаю подругу за стол к магам Смерти?!
– Придумай что–нибудь, – выкрутился парень. – Ты же у нас мастер до разговоров, – подмигнул он тут же.
Пылая праведным гневом, я начала удаляться от столика с использованной посудой, когда вновь услышала его оклик:
– С тобой точно все в порядке… Морин?
– Просто замечательно! – выдала я раздраженно, махнув рукой. Вот паразит! Решил подкинуть проблем в мою и так не сильно спокойную жизнь…
Но, надо признать, злость на принца королевства Смерти отвлекла от мыслей о предстоящем испытании. Так что вспомнила я о том, что первая пара будет посвящена некромантии, только у деканата факультета Жизни. Вздохнула с облегчением: стор Эвангелион еще не подошел, так что было время, чтобы морально подготовиться к встрече. Что я и сделала, опершись на стену перед дверью в кабинет стора Хонгрема и ненадолго погрузившись в себя.
Из раздумий меня вывел бодрый голос преподавателя высшей некромантии:
– Долго ждали, суола?
Подняв на него взгляд, я обнаружила сосредоточенное лицо стора Эвангелиона. Одет мужчина был в привычный костюм представляемого факультета, с собой ничего не имел. Только какая–то едва уловимая свежесть подсказала, что, скорее всего, на встречу со мной собирались прямо после душа. Смутившись ходу собственных мыслей, я помотала головой:
– Нет, стор Эвангелион. Только пришла – завтрак совсем недавно кончился.
– Выспались? – поинтересовался мужчина и, получив утвердительный кивок, впервые с момента встречи еле заметно улыбнулся. – Значит, готовы к проверке. Это похвально.
– Стор Эвангелион? – решила все же полюбопытствовать я. – А в чем она будет заключаться? Честно говоря, при одной мысли о том, что придется ступить на территорию магов Смерти, я чувствую себя неуютно.
Я знала, что он смеяться не станет. Почему–то чувствовала это на интуитивном уровне. И дело было не только в преподавательской этике – просто насмешки в Эвангелионе не было заложено в принципе. И в который раз мои ожидания оправдались – стор спокойно глянул на меня, а затем произнес:
– Вы зря переживаете, Морин. Ничего такого, что могло бы напугать вас, не произойдет. Вы просто должны будете обозревать пространство вокруг на предмет чего–то неожиданного или нехарактерного. Например, как это было в оранжерее.
– В смысле? – не поняла я.
– В смысле, духи и привидения там обитать не должны, – тут же пояснили мне. – И не удивляйтесь, если атмосфера на уроке покажется вам немного не соответствующей действительности: мы с вами еще не встречались в ситуации, когда нужно работать бок о бок, а ребята знают меня уже три года, у нас выработалась определенная манера взаимоотношений. Впрочем, все увидите сами, – подытожил стор, но у меня против воли вырвалось:
– Мы…встречались, стор Эвангелион.
– Правда? – мне подарили заинтересованный взгляд. – Ну, в коридорах – конечно, – тут же добавил он, но я решительно покачала головой:
– Нет, не в Академии. Пять лет назад. Вы были в составе комиссии, приезжавшей в школу при Академии на день открытых дверей. И помогли подняться после падения.
Он задумчиво рассматривал меня несколько минут, потом его лицо озарило догадкой:
– Птичка?... Простите, Морин, – тут же исправился мужчина, – я невольно дал той девочке прозвище. Это действительно были вы? Храбрая школьница, не побоявшаяся открыто смотреть на нашего декана, а после занятия окрыленная успехом настолько, что не удержалась на ногах?
Тут уж пришла моя
