Плетения Судьбы. Не потерять себя - Татьяна Мираббилис
Небольшая белая таблетка была отправлена в рот и запита родниковой водой. Мужчина прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям. Прилив сил не заставил себя ждать. Ректор ощутил, как тело обновляется, словно после весенней линьки.
— Эристел!
Крик прошил мозг, и портал моментально перенес некроманта в спальню его дома.
Часть 1. Глава 14
Полузадернутые портьеры впускали в помещение ночные тени, вызывая странное ощущение неоднозначности, словно ты совсем не один в этой большой комнате, но тебе нестрашно. Между шторами, как кулон между девичьими грудями, светил месяц, освещая дорожку к постели- полигону — бархатные подушечки, бархатное покрывало и цветы в вазе.
«Готовился… Что же там произошло? Откуда крокодил, если это он? Был ли раньше? Эрилия не преминула бы рассказать, а так… Вот что думать? — я взобралась на постель. Никого не было. И стесняться тоже было некого. Усталость о себе заявляла громко. — Полежу чуть-чуть.»
… И снова мне снился сон. Кровать с балдахином из прозрачной кисеи. Двое мужчин пытались подойти к моей постели. Один ближе стоял, другой — дальше. Но, похоже, друг друга не видели, и второй не мог перейти условную черту. Его образ раз за разом размывало. Я смотрела во все глаза через воздушную ткань полога кровати, но лишь различала смутные очертания за плотным слоем тумана. А после меня накрыло толстенным одеялом, и я потеряла картинку. Визуальный контакт прервался. Я как будто в вакууме оказалась. Но он быстро рассеялся, когда мужская рука коснулась моей головы и поиграла завитком волос у шеи. Очень интимное движение.
— Эристел?
Рука замерла. И исчезла. Да, чего только не приснится через любовные ожидания… Осторожный, но настойчивый, словно проверка на взрослость, поцелуй. Во мне зашевелилось беспокойство.
— Эристел?
Вместо ответа, губы двинулись дальше и коснулись основания шеи. Секунда остановки — меня пробовали на вкус, раздумывая, продолжать или нет. Язык прошелся по артерии, оставляя за собой панику и влажный след. Острый ноготь царапнул край уха, поиграл мочкой. Длинные пальцы потянули ее вниз, комкая и сжимая. Болезненно. Неприятно. Но, ночному гостю нравилось. Дыхание обожгло кожу.
Путы сна подправились новым слоем липкой лентой. Я недовольно застонала. Тяжело-то как, не вырваться. Чужая рука легла на мою шею, оценивая ее хрупкость и требуя затихнуть. Я окончательно испугалась. Даже во сне я поняла, что мужчина — не Эристел. Неужели это мое извращенное понимание близости, взращенное на невежестве, тайные желания? Оставалась надежда, что сон пройдет, а я постараюсь забыть весь этот кошмар. Но сон не желал проходить. Ноготь незнакомца подцепил одеяло и медленно стянул его с меня. Прохлада проникла под легкую ночную рубашку, которую оставил для меня Эристел, и я почувствовала себя последней дрянью.
Я нашла рубашку на краю кровати и не могла не надеть. Ее явно приготовили для меня — легкое, прозрачное, простенькое ночное платье, но не оторвешь взгляд. И сейчас ее разглядывали чьи-то глаза, по-хозяйски оценивая мое тело под ней.
Я спала на боку. Странное состояние, когда не можешь двигаться. Это не давало возможности увидеть искусителя — черты расплывались. Но это не мешало ему рассматривать меня. И не только рассматривать. Царапающее движение вдоль позвоночника разбудило сознание — это все по-настоящему! Это я сплю, но ощущения настоящие!
— Эристел!!
— Не кричи, не услышит.
Мой требовательный зов остановил чужака. Но лишь на мгновение. Меня больше не царапали, а весьма ощутимо прошлись по пятой точке, а закончили легким движением вдоль ноги, зацепив место под коленом. Не люблю щекотки!
— Эристел!!
— Не слышит? — в голосе прозвучало «участие», пропитанное насмешкой. — Не позволю!
Ватная глухота забиралась в рот, уши, не давала стряхнуть себя к чертовой матери. Сон паучьими лапками снова обвил меня плотной сетью. Я не могла проснуться, но слышала и чувствовала все. Тело реагировало настороженно. Ночные тени вдруг ожили, и теперь недосказанность не была уютной. Мелкие волоски на теле поднялись все скопом, но не от холода. Неприятное ощущение неправильности разлилось под кожей. А я вдруг пожалела, что я не дикобраз. Сейчас бы волосы-иглы стали моим оружием.
— Спи! И забудь его! Он для тебя никто!
Никем не останавливаемая рука, продолжила свое путешествие. Меня изучали, как экспонат. Медленно, никуда не торопясь, со вкусом и знанием дела. Уже не пальцы, а вся рука, легла на мою коленку, оценила ее округлость и двинулась дальше. А мою голову посетил странный вопрос: «А где второй? Куда пропал?» Его действительно не было, пропали даже размытые очертания.
— Как странно на тебя влияет сон. Но мне нравиться ход твоих мыслей, шалунья.
И я замерла. Этот… читал мои мысли, но понял неправильно. Я затаилась, опасливо надеясь на случай. А чужак медленно, тягуче медленно, двинулся вверх по моему бедру, по пути задирая и комкая легкую ткань рубашки до самой верхней точки бедра и открывая взгляду живот.
— Я изменю твою судьбу. Ты станешь моей.
Мужские, крепкие руки с острыми ногтями… Одна из них двинулась вверх, оценивая изгиб от бедра до груди. Другая надавила на ногу, лишая меня возможности дернутся даже мысленно. Рука скользнула под рубашку и легла на грудь. Требовательно, но осторожно сжала, не желая моего пробуждения.
Локон возле уха шевельнулся от дыхания:
— «Мышь не шевельнулась. Клянусь… Я бы не поверил, когда бы не бесспорная порука моих же глаз»*. Твоим миром станет мое ложе, девочка. Всем твоим миром! От тебя родятся крепкие малыши. Очень, очень много малышей. Они станут новой расой. Как прекрасно пахнет твоя девственность. Она сводит с ума. И она станет моей. Чувственная неопытность так привлекательна, она делает из мужчины бога.
Что он несет?! Кто этот урод? Какая мышь?! Какого бога? Только бы сбросить с себя это наваждение! Но сон лишь крепче сжимал свои сети. Я собрала все силы:
— Эристел!!! — вышло истерично. Но паутина треснула. Мужская рука накрыла мое лицо, а один палец прошелся по коже:
— Влажная звезда… Болела тьмой, как судный день…** Я вылечу тебя, глупышка.
Он точно больной! Я что-то «мукнула» в ответ, но мои челюсти
