Практика по брачному контракту. Магия не пригодится! - Ольга Дмитриева

– Странно, – улыбнулась я. – Жак и Сандро говорили, что места здесь тихие, диких зверей нет. И так легко согласились сопровождать меня на прогулку.

Мой фиктивный муж тут же помрачнел, а я почувствовала удовлетворение. Поймать его на лжи оказалось неожиданно приятно. Правда, никаких оправданий я не услышала. Эдвин уставился в окно, даже не думая мне что-то объяснять!

Но высказать свое возмущение я не успела. Карета остановилась, и супруг предложил мне:

– Пообедаем в Хэлмилэне. Покажу тебе одно интересное заведение.

Его улыбка была вполне искренней, но я была слишком уязвлена и раздражена всем, что происходило вокруг меня. И эти чувства требовали выхода. Так что вместо ответной улыбки я попыталась уколоть его:

– Заведение, в котором заправляет очередная твоя любовница?

Лицо Эдвина перекосило, но отпираться он не стал. Молча распахнул дверь и первым покинул карету. А затем подал мне руку. Мы прошли в трактир, явно предназначенный для людей хорошего достатка. Даже удивительно было встретить его в таком провинциальном городе, как Хэлмилэн. Я в таких местах никогда не бывала, и теперь украдкой глазела по сторонам, разглядывая богатую и красивую обстановку. Эдвин выбрал столик в глубине зала.

В ожидании обеда мы молчали. Я в очередной раз пыталась свести все концы, и ничего не выходило. А еще я так и не решилась рассказать Эдвину, что знаю о риспи. Правда, пока я совершенно не понимала, как набеги огненных духов связаны с тем, что происходит в семье Рокфоссов. В Академии о них почти не рассказывали. Магистр Веньян рассказал совсем немного. И советовал обходить их десятой дорогой. Но Эдвин, судя по всему, ночью сражался с кем-то из риспи.

А еще – им нужен был Кетту, и я совершенно не понимала зачем. Жаль, что лисенок не умеет говорить. Наверное, он мог бы рассказать мне много интересного.

Мои мысли перекинулись на арбалет. Оружие очаровало меня, и я спросила:

– Кстати, как прошла ночная охота? Если здесь так опасно, дикие звери встречаются… Может, мне тоже положено оружие?

Эдвин саркастично усмехнулся:

– Топор?

Я вспомнила свой жалкий лепет на экзамене. Стало обидно, я опустила взгляд и поджала губы.

– Не волнуйся, – уже серьезно произнес мой фиктивный муж. – Я смогу защитить тебя, что бы ни случилось.

От этого внутри меня проснулась горечь. Будет защищать? Наверное. Если случайно не узнает, кто я.

В этот момент Эдвина отвлекли. Один из слуг поклонился и почтительно обратился к ректору:

– Господин Рокфосс. У дверей вас ждут. Срочное донесение.

Эдвин сразу посерьезнел и поднялся. На ходу он бросил мне:

– Останься здесь. Я скоро вернусь.

Я проводила его взглядом и закусила губу от досады. Всё время у него какие-то дела. И ничегошеньки мне не рассказывает. В одиночестве я чувствовала себя здесь не в своей тарелке. Привёл меня, а сам ушёл…

К счастью, зал был почти пуст. Только пара пожилых дам у окна, да мужчина лет сорока пяти со скучающим лицом. Чёрные волосы ложились на его плечи, от виска тянулась одинокая седая прядь. Стоило мне задержать на нём взгляд, как незнакомец поднял голову и улыбнулся. Я поспешно опустила глаза, не зная, как вести себя. Не полагается, наверное, замужней леди глазеть на незнакомцев. Правда, Эдвин, ни сколько не смущаясь, привёл меня в лавку своей любовницы. Может, стоит ответить тем же и завести новое знакомство?

Я вскинула подбородок и снова посмотрела на мужчину с седой прядью. Тот улыбнулся и отсалютовал мне бокалом.

В этот момент, наконец, принесли обед. Фигуристые служанки сноровисто расставляли тарелки. Как назло – брюнетки, как на подбор. Настроение от этого почему-то испортилось. Только когда они удалились, я нехотя потянулась за ложкой. Но начать обед не успела. Мальчишка в серой ливрее поклонился мне и протянул записку со словами:

– Это вам, леди.

После этого он также быстро исчез. Я замешкалась, но Эдвин не возвращался, и я рискнула развернуть листок и начать читать.

Глава 8. Предупреждение

“Уезжайте из Хэлмилэна. Эдвин вам не пара. Если не хотите, чтобы вас постигла участь Татианы, Алины, Маргариты и Флоранс, уезжайте”.

Хлопнула входная дверь, и я поспешно свернула записку и сунула в карман. Эдвин двигался к столу, и лицо его было мрачным. Как только он сел напротив, я тут же спросила:

– Что случилось?

Ректор смерил меня удивленным взглядом:

– Ничего серьезного. Что тебя так взволновало?

Только в этот момент я поняла, что сердце колотится в груди, а ложку я стиснула так, что костяшки пальцев побелели.

Я постаралась взять себя в руки и ответила:

– Ты ушел, а я никогда не была в подобных местах. Конечно, мне не по себе.

Эдвин снисходительно усмехнулся:

– Прислуга не кусается. Ешь.

Кухня здесь и правда оказалась выше всяческих похвал. Нежнейший сливочный суп с грибами, тонкие ломтики белого хлеба. Я старалась есть медленнее, а Эдвин наблюдал за мной. Иногда на его губах играла легкая улыбка.

– Нравится? – спросил он, когда подали десерт.

– Очень, – кивнула я и подцепила ложкой фрукты и крем с песочной корзиночки.

Ректор улыбнулся так самодовольно, будто собственнолично встал к плите для меня. А мои мысли вернулись к записке. Кто ее послал? Взгляд то и дело тянулся к столу, где совсем недавно сидел незнакомец с седой прядью. Интуиция шептала, что он к этому причастен. Может быть, потому, что серая ливрея мальчишки, который принес записку, чем-то напомнила цвет костюма этого господина. Смущала только фраза “Эдвин вам не пара”. Она наводила на мысль, что записку послала обиженная любовница ректора.

Но… Татиана, Алина, Маргарита, Флоранс. Последние три имени не были мне знакомы. Но Татиана… Кажется, именно так звали погибшую жену Роберта, одного из старших братьев Эдвина. А значит, мне недвусмысленно угрожали. Интересно, кем были остальные девушки, и почему они тоже погибли? И если спросить Эдвина, то я снова получу пространное объяснение об охоте и пожелание не лезть не в свое дело?

Я продолжала есть, мысленно взвешивая все варианты. И в очередной раз поняла,что не хочу ничего рассказывать ректору. Ни о том,что знаю про риспи, ни о записке… Но, похоже, настало время попытаться разузнать, что здесь происходит и перестать надеяться на Эдвина.

Всю дорогу домой мы молчали. Эдвин внимательно смотрел в окно, а