Мой обаятельный мерзавец (СИ) - Эми Эванс
Осеннее полуденное солнце встретило меня приветливо, согревая едва ли не в последний раз перед затяжными месяцами зимы. Прекрасный день, и погода просто чудесная. Вот только повод, заставивший меня выбраться из дома, отнюдь не такой радостный.
С этими мыслями я и двинулась вниз по улице, с каждым шагом отдаляясь от переулка Пустых грез.
* * *
Томас Шервуд нетерпеливо постукивал кончиками пальцев по деревянной столешнице, то и дело поглядывая на часы. До назначенной встречи с тэрой Ирис Стейб оставались считаные минуты, и Томас невольно начинал нервничать.
Сложно было оставаться спокойным и хладнокровным, когда вопрос, стоящий на повестке дня, решал будущее всех сторонников Сопротивления. Да и его будущее тоже, если не кривить душой.
Целых пять лет он возглавлял Сопротивление, усердно работал, налаживал связи, координировал действия повстанцев и все это ради одной-единственной веры в то, что подходящий момент когда-нибудь настанет. И им удастся свергнуть правящую десятку и вернуть магию и свободу в каждый дом.
Похоже, фортуна улыбнулась Томасу Шервуду. Потому что более подходящего момента, чем серьезная болезнь одного из членов правящей десятки, и представить себе невозможно.
Главное — этот удачный момент не упустить. И лидер Сопротивления надеялся, что тэра Ирис Стейб, за которую был готов поручиться его ближайший соратник, в этом ему поможет.
— Она точно не опоздает? — подняв голову, поинтересовался он у Сурина, когда стрелка часов отсчитала, что до назначенной встречи оставалось не более пяти минут.
— Ирис? — фыркнул тот, а после заявил уверенно, — Можешь не сомневаться, она явится вовремя.
— Как думаешь, она согласится выполнить нашу просьбу? — задал новый волнующий его вопрос лидер сопротивления и слегка выгнул бровь, внимательно изучая лицо его ближайшего соратника.
Но для Сурина все эмоции, написанные на лице Томаса Шервуда, оставались неведомы. Сумеречная маска, сотканная из чистой тьмы, была непроницаемой. И даже Сурин, проводивший много времени бок о бок с лидером Сопротивления, понятия не имел, что за лицо скрывается под ней.
— Ирис верна Сопротивлению, — откликнулся Сурин, — И ненавидит правящую десятку и всю систему правопорядка даже больше, чем мы все вместе взятые. Но однозначного ответа на этот вопрос я тебе дать не могу. Когда Ирис в последний раз передавала нам списки приговоренных к смертной казни, ее едва не поймали.
— Вот как? — удивился в ответ тэр Шервуд и продолжил задумчиво барабанить пальцами по крышке стола, отбивая на этот раз какой-то беспокойный и нервный такт.
С каждой минутой Томасу все меньше верилось, что эта встреча принесет положительный исход. Вдруг окажется, что тэра Ирис не готова взять на себя больше ответственности, чем она несла ранее? Вдруг испугается? Решит, что это может быть слишком опасным для нее? А, вдруг, вообще окажется так, что Сурин ошибается насчет своей подруги детства, и ей нельзя доверять в полной мере?
Скорее бы выяснить ответы на все эти вопросы и перейти к дальнейшим пунктам их плана, список которых был внушительным. Все, что Томас Шервуд успел сделать за последние пять лет и рядом не стояло с тем, что ему только предстоит провернуть за ближайшие дни или недели.
И самым скверным в этой ситуации было то, что он не мог никому дать никаких гарантий успешного финала. Даже самому себе.
Все эти тревожные мысли пронеслись в голове лидера Сопротивления буквально за считаные мгновения. А потом дверь, ведущая в комнату для совещаний, где они с Сурином и расположились, отворилась. И внутрь вошла Ирис Стейб. Спокойная, уверенная и безмятежная на первый взгляд.
* * *
Когда я оказалась в главном столичном штабе Сопротивления, в котором Томас Шервуд проводил большую часть времени, жизнь там кипела вовсю. Это на улицах столицы в законный выходной горожане напоминали ленивых мух, греющихся под полуденным солнцем, никуда не спеша и ни о чем не тревожась. А в катакомбах, находящихся прямо под закрытым еще двадцать лет назад заводом, соратники тайного политического движения не теряли времени даром и трудились в поте лица.
— Тэра Ирис? — окликнул меня мужчина.
И, обернувшись на голос, я мгновенно узнала его владельца, несмотря на то, что в штабе мне доводилось бывать нечасто. С одним из служащих столичного музея я познакомилась еще пару лет назад во время одного из общих собраний Сопротивления.
Оказалось, что тэр Норрети раньше преподавал магию рун в столичном университете Темных искусств. Удивительным было то, что магистру удалось не только остаться в живых, но и занять свое место в претерпевшем изменения обществе.
— Тэр Шервуд уже вас ждет, — мягко улыбнулся мне пожилой профессор, — Позвольте, я проведу вас в его кабинет.
Томас Шервуд? Хотя это был ожидаемый исход. Лидер Сопротивления не мог не заинтересоваться моей скромной персоной в свете последних событий.
Любезность тэра Норрети не знала границ. Потому что встречаться один на один с лидером Сопротивления мне раньше не доводилось, и я понятия не имела, как проходят эти встречи.
Расспрашивать бывшего рунолога я не решилась и покорно двинулась вслед за ним по узким и темным коридорам катакомб.
Ходят слухи, будто их вырыли еще четыреста лет назад. И подземные туннели охватывают всю столицу, соединяя город воедино. А в разных частях города есть отдельные входы в катакомбы, большая часть из которых затеряна навсегда.
Говорят, что этими тайными ходами пользовались представители тайной службы Императора еще в те далекие времена, когда единоличный монарх правил нашей страной.
Но так ли это было на самом деле, я не знала. Вот только оказываясь каждый раз в этих подземельях, начинала опасаться, что в какой-то момент потолок обрушится прямо на меня.
Благо мои страхи не спешили подтверждаться, и потолок в этот раз не планировал придавливать к земле мою бедную голову.
За очередным поворотом бесконечной сети коридоров тэр Норрети внезапно остановился. Пальцы пожилого рунолога сложились в замысловатую фигуру, а в следующее мгновение неприметная на первый взгляд стена из серого камня начала стремительно меняться. Блеклый и унылая отделка стекала вниз, оставляя за собой на месте стены прочную металлическую дверь.
В Сопротивлении не принято задавать лишних вопросов. Но в этот раз я, пожалуй, впервые поступилась этим негласным правилом.
— Вы еще и маг иллюзий? — выдохнула я с восхищением, наблюдая за тем, как качественный морок продолжает исчезать с двери.
В штабе Сопротивления защита ничуть не уступает той, что наложена на мою квартиру. Пожалуй, даже моя темная магия и руны — детская шалость по сравнению с тем уровнем подготовки, который я могу наблюдать здесь.
— Седьмого уровня, — не без гордости отметил тэр Норрети.
