Крестьянка в наказание - Вероника Азара
Стесняясь, начала с помощью горничной раздеваться. Та помогла снять драгоценности, оттянувшие уши и шею, быстро и ловко расшнуровала корсаж, расстегнула и сняла платье. Драгоценности сложила на столик у зеркала. Мне стало не по себе — камни и золото переливались в свете свечей. Они лежали открыто… Не приведи боги что-то пропадёт. Ведь могут меня обвинить — украла… Ох, скорее бы начать учиться быть барышней, они, небось не переживают за дорогущие украшения.
Служанка помогла натянуть ночную рубашку.
— Очень красивая вещь, — похвалила она. — Удивительно тонкие кружева.
— Сама плету, — оправдалась я.
Не хотелось, чтобы служанка подумала, будто я разорила этой рубашкой родных.
— Удивительная работа, миледи, — со странным взглядом ответила женщина. — Прошу вас, позвольте взять платье, которое вы собираетесь надеть с утра. Приготовлю его к завтрашнему дню.
— Да, вот здесь, — протянула платье, вынутое из сумки и развешенное на спинке кресла.
— И этот наряд упакую, миледи, — служанка собрала свадебный наряд.
— Благодарю вас, — промямлила, чувствуя, как щёки заливаются краской.
Женщина смотрела уверенным взглядом, а мне хотелось залезть под кровать, ну или, хотя бы под одеяло, и не видеть ни её, ни кого другого.
— Прошу, миледи, — откинула она угол одеяла.
— Да… Спасибо…
Голос у меня стал тоненьким.
— Не волнуйтесь, миледи, всё будет хорошо, — неожиданно подобревшим голосом проговорила женщина. — Милорд очень добрый человек. Он не обидит вас.
Она погасила часть свечей и ушла, оставив меня в одиночестве.
Сколько пролежала, внутренне дрожа, не знаю. Постепенно пригрелась и задремала. Проснулась от прикосновения к лицу горячих пальцев. Дёрнулась.
— Успокойтесь. Нам надо консумировать брак. Другого варианта нет.
Крепко зажмурив глаза, кивнула.
— Вы хотите, чтобы я погасил все свечи?
— Не з-знаю. А как надо?
Хмыкнув, герцог поднялся с кровати, на которой сидел.
Приоткрыла один глаз и посмотрела на высокую фигуру, проходившую по комнате, гася одну свечу за другой.
На его светлости был свободный длинный наряд, расшитый диковинными зверями.
Оставив только одну свечу, он вернулся к кровати.
— Не волнуйтесь, миледи, доверьтесь мне и всё будет хорошо.
Стоило ему сделать движение, скидывая халат, опять зажмурилась, страшась увидеть его и замерла, как мышь перед котом…
Но руки у него были такими теплыми, казалось, это тепло проникает в моё тело. Глубоко вздохнув, вспомнила наказы матушки и постаралась расслабиться…
Глава 4
Столица гудела. Разговоры в эти дни велись только об одном — предполагаемая женитьба герцога Отеро ди Алиаль.
В домах, где были девицы на выданье с мало-мальски приличным магическим даром, стоял или злой крик и ругань, или лились реки слёз. Вероятность потери самого выгодного жениха после его величества, привела большую часть аристократок столицы в отчаяние. Его светлость, конечно, тот ещё подарок — никогда не улыбнётся, не сделает комплимент, не потанцует на балу, но состояние и положение, которое будет иметь его супруга, компенсировало в глазах девиц и их матушек все недостатки характера.
Мужская часть светского общества вела себя сдержаннее. Из дворца просочились-таки сведения — браку поспособствовала её величество. Поговаривали, она самолично провела ритуал поиска невесты для его светлости. Знатные господа, в отличие от своих супруг и дочерей, прекрасно понимали — отказаться от подобной милости герцог не мог. Поэтому в курительных и клубах царило скорее сочувствие бедняге.
Единственным местом в столице, где была тишина, оказался, как ни странно, дворец.
Его величество, передав своему другу приказ жениться на выбранной её величеством невесте, попросту скрылся из столицы. Предлог был выбран благовидный — инспекция нескольких гарнизонов. Но окружающие прекрасно понимали — скрылся его величество именно от супруги.
А королева пребывала в ярости.
Нет, она не вопила, как торговка, которая громит посуду, если дома дела пошли не так, как ей хочется. Её величество молча распускала руки при каждой ошибке прислуги или фрейлин.
Кто бы мог подумать, что это хрупкое создание, внешне похожее на дивное видение, может избить в кровь несколько служанок за день? А она избивала любую служанку, не взирая на возраст и статус. Бедняжкам было некуда деваться и дворецкому приходилось присылать её величеству, и без того обычно весьма требовательной к слугам, всё новых и новых служанок. Большинство могли продержаться не более пары дней, а дальше теряли пристойный вид, допустимый для прислуживания королевской особе.
Фрейлинам тоже доставалось. Её величество проводила тайные обряды день за днём, выкачивая силу из бедняжек. Несколько, обладавших не слишком сильным магическим даром, уже выгорели, столько магии потребовалось её величеству, и были изгнаны. Молодые и не очень дамы боялись показываться во дворце, в страхе занять место фрейлины, за которое ранее бились бы до крови.
* * *
Утром проснулась одна. Рядом смятая подушка и откинутый край одеяла.
Уф-ф… Не придётся смотреть ему в глаза. Стыдобища. Я ночью позабыла всё, чему учили. Не ожидала от себя такого! Это ужасно, но прошедшая ночь стала почти приятной. Муж, похоже, достался мне совсем не страшный!
Вскочила с постели, нашла на кресле сорочку. Кто на кресло-то положил? Помнила, герцог отбросил на пол… Натянула быстренько и осмотрелась по сторонам. Платья нет, и во что одеться?
Пришлось забраться обратно под одеяло, дожидаясь прихода служанки.
Время тянулось томительно медленно.
Вспоминала вчерашний день. Лежала и вспоминала родных. Казалось, они исчезают вдали, от этого одолевала тоска. Вдруг захотелось сходить в храм и подойти к статуе Судьбы и спросить — за что она меня так… Дома я могла бы стать счастливой. А теперь не знаю, как себя вести, что делать. Одна надежда на компаньонку, обещанную герцогом.
Едва подумала о компаньонке, дверь без стука распахнулась.
В комнате появилась сухонькая старушка. Она шла, будто плыла с удивительно ровной спиной, не то, что бабушка, которую годы согнули в дугу. Дивно причёсанная голова с роскошными локонами удивила. Это сколько же она времени делала причёску?
Светло-зелёное платье не надела бы даже девица у нас в деревне. Рукавчики по локоть прикрывали кружевными воланами сухие ручки с браслетами. Тонкие пальчики, усажены кольцами. В большом вырезе, тоже украшенном кружевом, на сухой груди лежали белоснежные бусы из перлов. Платье, расшитое вышивкой, тихо колыхалось и слегка шелестело от движений.
Старушка окинула меня взглядом.
— Доброе утро, милочка. Я леди Доротея Ласто. С сего дня ваша компаньонка и учительница хороших манер. Можете называть меня
