Анила - Лайла

— Хочешь сказать, то, что ты меня бросил одну в пустой комнате, полураздетую… Это и есть помощь? После того как проверил все, что хотелось?

Наллиалан смутился. Такой моей реакции он точно не ожидал. Я же, должна рассыпаться в благодарностях, и таять от одной улыбки. Хотя, улыбается он мило… Я повнимательней пригляделась к эльфу. Темные, почти черные волосы, карие глаза, искрящиеся даже в темноте. Свет, падающий на него из открытой балконной двери, создает причудливые тени, кожа, и так достаточно смуглая от загара, кажется еще темней. Красивый он! Только почему-то от его улыбок мне не горячо, не холодно.

Наллиалан внимательно наблюдал за тем, как меняется выражение моего лица. Интересно, что именно он увидел? И почему его взгляд вся чаще и чаще останавливается, где то в районе моего живота?

— Я не думал, что с заклинанием все так получится, — голос звучал так виновато, так виновато, что хотелось простить ему все. Чувствуется большой опыт в покаяниях. — Кто же знал, что ты в группе риска. А по тебе и не скажешь…

Он все знает. Чего и следовало ожидать. Страха не было. Надоело, мне боятся. Только этим сегодня и занимаюсь.

— Что не скажешь? — последняя попытка сделать вид, будто ему все померещилось.

Наллиалан замялся:

— Ты ведь знаешь, "Раскрытие сущности" опасно только женщинам, и только тогда, когда… как сказать, когда в ней две разных сущности.

Меня на мгновение охватил ступор. Это он о чем? И постепенно до меня начало доходить. Две сущности, две души. Ну да, у женщин это бывает. Когда они ребенка ждут. Но я-то, тут, при чем?

Примерно так я его и спросила. И получила в ответ:

— Можешь не притворяться. Все равно, я уже все знаю. И то, что отец твоего ребенка не человек. Ведь только так, может появиться, не просто вторая душа, а вторая сущность.

— Ты как будто кого-то цитируешь, — я с трудом улыбнулась, пытаясь понять, стоит ли пытаться переубедить Наллиалана. Или лучше оставить все как есть?

— Так мне объясняли.

— Учителя?

— Лучший друг. Я тебе потом о нем расскажу. Сейчас-то разговор не о нем, а о тебе! Кто-нибудь в замке знает?

— А ты кому-нибудь рассказал?

— Я никому не говорил! Поэтому и вернуться не смог.

— Значит, никто не знает, — я приняла решение, и не подумала, что в замке, есть лишь один кандидат на роль будущего отца. — И не узнает! Ты, ведь, не будешь никому рассказывать? — я смотрела на Наллиалана умоляюще.

Мгновения его колебаний, показались мне вечностью.

— Не скажу. Пока что.

Глава 12 "Сплетни, слухи и прочие прелести"

Ненавижу сплетни! Особенно, когда они касаются лично меня. Разве мало историй обо мне гуляло по замку? И о том, откуда я появилась, и о том кто я есть, и о том, что же на самом деле я делаю в замке. Меня называли и дочерью господина Ревеньена, и его любовницей. Согласно одним "достоверным сведениям" я явилась в замок, чуть ли не из дворца, скрываясь от знатных родственников, согласно другим меня подобрали на помойке и приютили из жалости. А теперь появилась свежая сплетня о моей беременности. И откуда что берется? Наллиалан клянется, что никому не говорил. Неужели кто-то еще кроме него умудрился углядеть признаки? Как же мне надоели шепотки за спиной, внимательные, оценивающие взгляды, разговоры, прекращающиеся, стоит только зайти в комнату…. Из замка уйти нельзя. Приказ, весь день находится рядом с эльфами, еще никто не отменял. Каждый вечер требуют отчета — куда ходили, о чем говорили. Мне кажется, таким нехитрым способом пытаются отвлечь внимание от настоящих соглядатаев. Не может же кто-то на полном серьезе считать, что я одна услежу за дюжиной эльфов? Даже и пытаться не стоит.

Общаться с эльфами оказалось неожиданно приятно. Вот уж кого никакие сплетни не волновали. Стоило сказать, что находится рядом с ними мне приказано, и мое постоянное присутствие перестало вызывать вопросы. Чаще всего я проводила время с Наллиаланом. Сопровождала его на прогулках, наблюдала, как он возится в лаборатории.

Как я и думала, большинство прибывших эльфов оказались охраной, (по крайней мере, именно такую роль они играли). Четверо послов и восемь охранников, по двое каждому. Охрана продолжала изображать бессловесные статуи, и Наллиалану просто не с кем было общаться. Он, единственный, чья роль в этом спектакле под названием "посольство" не была понятна. В переговорах не участвует, да и вообще ничем не занимается. Только и делает, что жалуется, как ему тут скучно, и заняться ему тут нечем. Один раз сказал это при Энналине. Тому одного взгляда хватила, чтобы пресечь весь этот поток жалоб. А пара резких фраз вообще практически прекратили нытье:

— Разве тебя заставляли ехать? Не стоит обвинять других в собственном легкомыслии.

Еще Наллиалану очень часто приходили письма. В небольшом мешочке, который он всегда держал при себе, находился тот самый маячок. Иногда раздавался мелодичный звон, оповещающий о получении письма. И Наллиалан доставал из мешочка очередной свиток. Внимательно проверял, не заглядывает ли кто через плечо, и читал. Особенно интересно было наблюдать за сменой эмоций на его лице. Изумление, удивление, и такая безграничная радость, какая бывает лишь у детей, получивших долгожданный подарок.

Вот и сейчас — светится так, будто то, что ему написали — самая лучшая новость в его жизни. Хотя, кто его знает!

— Ура! — от его крика заложило уши. — Скоро приезжает мой лучший друг!!! Наконец то я его увижу! — с этими словами Наллиалан подхватил меня и закружил по комнате.

— Что за друг? — спросила я, когда, наконец, меня поставили, и я смогла говорить. Не то чтобы мне не интересно… Интересен не сам друг, а реакция на него Наллиалана.

— Мы учились вместе некоторое время.

— А потом?

— Потом он чуть не погиб при одном эксперименте. Очень долго был между жизнью и смертью. Вернулся буквально из-за черты. Нет бы нормально дома восстановился… Опять его куда-то несет! То ли невесту он потерял, то ли сестру. Ищет вот. Будто больше некому! Ринулся на поиски этой девчонки как сумасшедший. Думает, пока он учился, она любила и ждала?

— Ты не веришь в верность?

— Я знаю, что ее не существует! Нет смысла ждать, если можно жить здесь и сейчас!

— А я вот ждала… — неожиданно вырвалось у меня.

— И что? — немедленно проснулось эльфийское любопытство.

— И ничего, — рассказывать не хотелось.

— Как ничего? Он тебя бросил, беременную?

— Он? Нет, не бросал… он погиб, — вторую часть вопроса я по своему обыкновению пропустила.

— И теперь ты одна с ребенком. Осталась вдовой не став женой… — феноменальная способность делать выводы!