Тайна генерала, или Заколдованный цветок (СИ) - Лисина Василиса
Берилл схватил меня за плечи и заставил отойти подальше.
— Агата! — прорычал он.
Отругал одним именем. Да я и сама понимала, что опять во что-то вляпалась. В отличие от ситуации с колдуном, сама.
От расколотого камня слышалось шипение и звук, как будто сдавленным горлом кто-то сипел «О-о-о». Дым из чёрного стал серым, более разреженным, а потом закончился. И… ничего больше не произошло.
Ещё пару секунд мы ждали, а потом Берилл отпустил мои плечи, которые до этого крепко сжимал.
— Не подходите и не касайтесь камня, — приказал он, хотя я и так не собиралась этого делать. — Найдём другое место ночлега.
Мы вернулись к Кармините в молчании. Она пыталась успокоить беснующегося ежа. Господин Яспис вновь пытался сбежать.
— Почувствовал колдовство, — прокомментировал действия зверька Берилл. — Жаль, что он не может нам ничего рассказать.
Ёж несколько раз недовольно фыркнул.
Чем дальше отходили от камня, тем спокойней вёл себя Яспис. Наконец, мы выбрали новое место ночлега и остановились. Я чувствовала за собой вину и поэтому вызвалась помочь с розжигом костра. Благо, что собранный хворост не выкинула и могла приступить практически сразу. Берилл пока готовил лежанки для сна, а Карминита собирала ещё хворост.
Я положила трут на хворост, взяла в руки кремень и кресало, чиркнула. Ничего. Чиркнула ещё пару раз, но выбитые искры угасло ветерком. Спустя попыток тридцать у меня начало получаться выбивать хорошие искры. Но хворост всё равно не хотел разгораться. Тогда я вспомнила о том, что всё равно хотела избавиться от писем. Почему не сделать это сейчас.
Я взяла первое попавшееся и специально не стала открывать, чтобы не расстраиваться, не вспоминать. Искра быстро его зажгла, а потом огонь перешёл на хворост. Спустя непродолжительное время я уже сидела напротив разгоревшегося костра и медленно скармливала ему остальные письма, глядя на то, как они быстро чернеют и тают в пламени.
Когда осталось три письма, я всё же открыла одно, поддавшись искушению взглянуть на почерк того, в кого была влюблена, в последний раз. Глаза заскользили по строчкам.
«Когда я писал вам первое письмо, то и подумать не мог, что наша переписка продлится так долго. И вот, мы возвращаемся с победой, и наша личная встреча уже не кажется такой далёкой и сказочной.
Агата… я действительно хочу увидеть вас. Я не представлял, что возможно так близко знать человека лишь по переписке. Знать и любить заранее, до первой встречи.
Вы скажете, что это глупость — влюбиться в слова… Но как тогда назвать это чувство? Чувство тоски от невозможности оказаться рядом, желание узнавать о вас всё больше, заглянуть в ваши глаза, говорить с вами каждый день, всю жизнь…
Агата, я сам себе устроил западню и попался. Не знаю, что будет дальше, но помните: я всегда был с вами искренен…»
Я вытянула руку с письмом, но застыла, не решаясь отпустить его в огонь. Слуха достигли тяжёлые шаги, приближающиеся ко мне. Берилл. Рука дрогнула, и письмо полетело в огонь. Но прежде чем оно коснулось пламени и загорелось, Берилл перехватил его.
Я в недоумении взглянула на него. На лице Берилла промелькнула тень, словно он грустил, а потом он улыбнулся одним уголком губ.
— Если вы всё равно хотите это сжечь, давайте завтра. Зачем тратить весь розжиг в один день?
— Вы правы, — я опять почувствовала себя глупо.
Из-за эмоций я вела себя нерационально и ничего не могла с этим поделать. Взяла оставшиеся два письма, протянула руку, чтобы забрать у Берилла спасённое. Он нехотя отдал, и я спрятала их все в глубине сумки.
Мы поужинали у костра. Ёж ел наравне со всеми и с большим аппетитом, а мне кусок в горло не лез.
Берилл повернул ко мне голову и явно хотел что-то сказать. Я напряглась: не отругает ли за расколотый камень, не спросит ли про письма? Обе темы затрагивать не хотелось. Но спросил он другое:
— Вас что-то беспокоит?
— Имеете в виду, помимо того, что я превращаюсь в каменную статую? — хмыкнула я.
— Что именно вы загадали? — продолжил он расспрашивать.
— А вас как угораздило превратиться в дракона? — вместо ответа спросила я. — Несправедливо, что только я о себе рассказываю.
Берилл помолчал, потом всё же ответил:
— Это родовое проклятие. Но оно не проявлялось, пока на мне не пришлось выгонять из своего города этого колдуна.
— Из вашего города? — означало ли это, что он владеет землями, да ещё и такими, где есть города, по крайней мере, один. — А что он делал?
— Наводил смуту. Пугал всех своей магией, пытаясь перенести по воздуху украденную наковальню кузнеца из окраины. Люди вооружились и останавливали на улице всех худых и бородатых мужчин.
Я посмотрела на ежа, уплетающего тонкую полоску вяленого мяса. Похоже, он хотел наковальней разбить яйца феникса? Других способов не было?
— Теперь ваша очередь, Агата. Что вы загадали.
— Не хотела чувствовать. Видела в этом корень своих проблем. В итоге сделала ещё хуже, — вздохнула я. — Как с тем камнем.
— Думаю, корень проблем был не в вас, а в том человеке, что вас обидел.
Я улыбнулась. Его слова поддержали меня: приятно было знать, что он на моей стороне. Несмотря на всё. По крайней мере, пока…
Если Берилл знал моего отца, то рано или поздно слухи обо мне и Азурите тоже бы дошли до него. А Розелитта, как только узнает (а это практически неизбежно), растрезвонит всем о переписке с генералом. Это было ещё одной причиной, почему я не хотела ничего не чувствовать.
На этот раз мне было тепло не только снаружи, от костра и сидящих рядом Карминиты и Берилла, но и внутри, в сердце. Но когда мы закончили разговор у костра и разошлись по лежанкам, вновь вернулось ощущение холода. Я никак не могла согреться, и так и заснула — слегка дрожа от холода. Лишь во сне мне стало отчего-то теплее.
А утром нас ждал неприятный сюрприз.
Глава 23
— Как же так? Почти ничего не осталось! — Карминита в тщетной надежде перепроверяла наши сумки.
Та, где лежали припасы, была открыта, еда исчезла, а рядом спал ёж с подозрительно большим и круглым животом. Тут не нужен был сыщик, чтобы понять, что произошло.
— Но как в него столько влезло? — вслух задумалась я.
— Судя по следам, он поделился с друзьями. — Берил хмыкнул. — Отомстил, зараза.
Зверёк, наконец, проснулся, поднял мордочку и заметил нас, стоящих рядом и с укором глядящих на него. Икнул.
— Господин Яспис, как вы могли? — Карминита посмотрела в глаза ежу. Он отвернулся. — Что нам теперь есть?
— Я займусь этим, — заверил Берилл. — В лесу полно дичи. Плохо только то, что охота нас немного задержит.
Он бросил не меня немного обеспокоенный взгляд. Да я и сама знала, что времени у меня уже мало.
— Но у вас же нет лука и стрел, — нахмурилась я, оглядев Берилла.
— Это не проблема, есть тетива и нож. Сделаю лук прямо по пути.
На том и решили. Я с интересом смотрела, как ловко Берилл сделал из сорванной ветки лук. А затем заострил другую — и получилось стрела. Я невольно восхитилась его умелыми движениями.
— Моя принцесса, там куст смородины, давайте я наберу в дорогу? — спросила Карминита.
— Тогда давайте остановимся. Вы разведёте огонь, а я пока схожу, подстрелю кого-нибудь.
Я только рассеянно кивнула. Совсем не чувствовала голода, так что мне было всё равно. Кажется, колдун предупреждал о чём-то подобном.
Проводила удаляющуюся спину Берилла взглядом и невольно в очередной раз отметила хорошую фигуру, широкие плечи, сильные руки. Как ожившая картина с воином, висевшая в кабинете отца.
Вздохнув, я принялась за хворост. Заметила, что неосознанно ищу хворост в той стороне, куда ушёл Берилл. Как будто тянусь к нему.
Да что это за наваждение такое! Он просто пару раз меня выручил, а ещё он весьма хорош. И он единственный мужчина в этом лесу! Колдун не в счёт — он ёж. Поэтому я прониклась к Бериллу симпатией и тянусь к нему, как к защитнику. Точно! Как я сразу этого не поняла. Как обычно, я слишком легко обманывалась.
