Александр Бромов - Начало пути
— Если Ваше Высочество разожмет свои страстные объятия, то я смогу дышать и проживу еще немного, — пошутил Шали, и Ласайента, с трудом расцепив руки и пробормотав извинение, сдвинул капюшон и повернул голову, чтобы видеть дорогу.
Где-то впереди был загадочный рубеж с крепостью, где надо было носить куртки с металлическими заклепками, чтобы кто-то клыкастый обломал о них свои зубки. Там его ждала новая неизвестная ему жизнь. Йёвалли повертел головой, выискивая герцога, и обнаружил его, скачущим чуть позади Шали. Ветер трепал его темные волосы. Сантилли весело подмигнул ему.
"У меня все получится", — поверил ему принц, — "У меня все получится!"
Глава 2 Любовь и ненависть
Проблемы начались, когда отряд встал на вечерний привал в небольшой ложбине.
Граф Орси только передал уставшего полусонного Ласайенту на руки Сантилли, как тело принца вдруг выгнулось дугой в сильной судороге. Не ожидавший такого герцог чуть не выронил мальчика и упал на колени, стараясь прижать его к себе и хоть как-то удержать. Но потерявший сознание Ласайента так же неожиданно резко обмяк. Все произошло настолько быстро, что ашурт от растерянности застыл, не зная, что делать.
Выругавшись, Шали скатился с седла и попытался подхватить принца, но ничего не получилось. Ласайента страшно захрипел, затем снова выгнулся. Кое-как положив бьющегося в судорогах мальчика на землю, они стали расстегивать одежду, чтобы облегчить дыхание, растирали ему грудь и руки. Подбежали встревоженные происходящим дэмы, но граф Орси резко приказал разбивать лагерь и не путаться под ногами.
"Дьявол! Будь все проклято! Да что же это такое?" — с отчаянием подумал Санти и вдруг понял, что надо делать. Это было как озарение свыше.
— Зубы ему разожми, — закричал он другу, прижимая йёвалли к земле.
Шали выдернул нож из ножен.
— Осторожно! — ашурт крепко держал голову Ласайенты, действуя по какому-то странному наитию.
Принц был проклят! Полукровка. Испорченная кровь. Просто нужна свежая сила! Санти выпустил когти и, вскрыв себе вену на руке, быстро прижал ее к полуоткрытым губам Ласайенты. Кровь толчками потекла в рот. Теперь оставалось только ждать неизвестно чего.
Судороги кончились так же неожиданно, как и начались. Мальчик обмяк без сознания, вытянувшись на плаще. Герцог зарастил рану и, машинально прижимая принца к земле, плечом попытался вытереть вспотевшее лицо и стал дрожащими руками укутывать Ласайенту обратно в плащ. Он давно так не боялся. С самого детства.
Ничего не говоря, Шали взял на руки йёвалли и понес его к костру в центре лагеря. Сантилли медленно и тяжело поднялся и пошел следом, про себя горячо поблагодарив всех богов сразу. Пока разбивали палатки и готовили ужин, ашурт, сидя на чьем-то разостланном плаще, держал укутанного в одеяла мальчика на руках и покачивался взад — вперед, бездумно глядя в огонь. Подошел граф, протянул ему глубокую тарелку с мясом и овощами.
— Тебе поесть надо.
Герцог отрешенно кивнул. Потом спокойно проговорил:
— Понятно, почему Андерс так трясся над ним. Но ведь можно же это как-то снять или нет? — Сантилли снизу вверх вопросительно посмотрел на дэма, — Надо порыскать в библиотеке, если что, потрясти драконов. Должны же они хоть что-то знать.
Шали-то думал, что герцог в растерянности от того, что произошло, а он просто перебирал возможные пути решения очередной проблемы.
"Плохо ты знаешь друга, граф Орси, плохо", — мысленно укорил он себя.
— Давай подержу, — дэм поставил тарелку на плащ, осторожно взял мальчика у Сантилли и пристроился рядом.
— На поклон к Таамиру? — спросил он, не поворачивая головы.
Вечерний огонь завораживал и успокаивал. У соседнего костра разговаривали, перешучивались, пустив по кругу фляжку разбавленного вина. Если герцог узнает, что пили что-либо крепче этого, голову открутит в прямом смысле.
— Не хотелось бы, — поморщился Его Светлость, грея руки о тарелку.
— Чем расплачиваться будешь? — вопрос был более чем неприятным.
— У меня где-то камешки завалялись, он оценит, — Санти проверил как там принц, поправил одеяло, — Главное, чтобы их хватило.
Больше говорить было не о чем, думать не хотелось.
— Как там караулы?
— Караулят.
Его Светлость невесело усмехнулся и принялся за еду. Эту привычку усмехаться он как-то незаметно перенял от отца. Как и многое другое: умение делать, все тщательно взвешивая и просчитывая; ценить друзей и близких; тягу к книгам и знаниям, способность к языкам; любовь к удобным добротным вещам, неприятие роскоши и лжи, упоение боем и полетом. Герцог уважал и любил своего отца и при этом жалел его, стараясь никак не показывать этой жалости. Найири потерял на войне всех, кого любил: жену, братьев, дочь, племянников, многих друзей.
И Сантилли всю жизнь будет помнить то солнечное весеннее утро, когда он сам потерял и отца и себя.
Накануне Найири вместе со старшим сыном Чарти, взяв половину гарнизона, отправился в рейд по окрестным деревням и крепостям. А через два дня вместе с первыми лучами солнца и звонким пением птиц в родовой замок ворвались ийет. Среди них многие были магами, но они призвали на помощь еще и двух драконов.
Ашурты сражались яростно, как никогда, но были обречены. От всепроникающего пламени горело все, даже камень стен плавился. Ворота не выдержав, рухнули, и ийет ворвались во двор.
Сантилли было шесть лет, и он уже умел обращаться с мечом. Сейчас, сидя у костра, он смотрел в огонь и видел, как тогда, двести двадцать четыре года назад, один за другим умирали защитники крепости, как ийет деловито ходили по двору среди горящих обломков и добивали раненых. На стенах живых уже не осталось.
Отделавшийся легкими царапинами маленький принц Наследственный титул Сантилли — принц, так как его отец король. Впоследствии ему был присвоен военный титул герцога. Постепенно окружающие привыкли к этому, называя ашурта Ваша Светлость. Все равно упрямый демон на Высочество не отзывался, не желая быть наследником престола, затаился возле кузницы, стараясь даже не дышать. Тело уже затекло от долгого неудобного лежания, когда сквозь треск пламени, он вдруг услышал топот лошадей, бряцанье оружия и разъяренные боевые крики воинов отца, которые возвращались в крепость к родным, чтобы застать там только смерть и огонь.
Но ийет, вместо того, чтобы принять бой, стали стремительно покидать разрушенный замок, растекаясь в разные стороны, как крысы. Мальчика подвело нетерпение и неопытность. Он посчитал, что опасность уже миновала, и, вскочив на непослушные ноги, рванулся к отцу, уже влетевшему на коне во двор замка.
