Помни о русалке - Х. П. Мэллори

Я качаю головой.

— Ты изгнана, и изгнание освобождает от обязательств перед Калленом, — я многозначительно смотрю на нее. — И ты это знаешь.

Глаза Мары становятся пустыми, а плечи сутулятся.

— Тебе не нужно казаться такой счастливой из — за всего этого, — бормочет она, и я удивлена, потому что я не знала, что это звучит радостно. — Некоторые из нас были довольны Корсикой и хотели бы вернуться.

— Прости, — начинаю я, но она не дает мне времени сказать что — то еще.

— Все в порядке, — лжет она. Судя по ее тону, выражению лица и позе, скрещенной на груди, все явно не в порядке. Она глубоко вдыхает. — Я собираюсь поискать Майера.

— Поискать Майера? — спрашиваю я, хотя мне и приходит в голову, что я не видела его с тех пор, как мы с Сойером вернулись. Я наполовину ожидала, что Майер был в доме, позволяя Сойеру и мне уединиться, но, видимо, я ошиблась.

— Он исчез, — сообщает мне Мара. — Вероятно, выдает нас Каллену.

Кожу покалывает от беспокойства, но у меня нет времени уделять этому много внимания. Если Майер вернулся в океан и, в конце концов, в Корсику и к Каллену, он будет разочарован приемом. Но я сильно сомневаюсь, что это так.

— Ну, в любом случае, мы не можем держать его взаперти в этом доме вечно, — говорю я.

— Хочешь сказать, что мы не должны?

— Я говорю… он взрослый мужчина и на земле у него есть права. И эти права позволяют ему делать то, что он хочет, и идти, куда он хочет.

— Это не значит, что мы должны ему доверять, — возражает она.

— Я никогда не говорила так, — отвечаю я, когда она направляется к входной двери, прежде чем снова повернуться ко мне.

— Увидимся позже.

Я киваю.

— Удачи в поисках, и если ты его найдешь, не убивай его, пожалуйста.

Улыбка Мары — мрачная полоска юмора на ее лице, когда она отворачивается от меня.

— Не обещаю.

Глава девятая

На следующий день я решаю, что было бы неплохо воспользоваться предложением Майера обучить меня искусству самообороны. Прошло около недели после нападения Каллена на пляже, и я очень хорошо осознала, что, поскольку мое тело в основном исцелилось, его тоже.

Когда я говорю об этом Майеру, он, кажется, в восторге от моего решения и, не теряя времени, ведет меня на траву прямо в моем заднем дворе.

— Я буду учить тебя точно так же, как меня учили в королевской гвардии, — говорит Майер.

Я киваю.

— Первое, что нужно понять, это то, что когда ты находишься в разгаре нападения, ты будешь испытывать страх и панику, а также естественный прилив адреналина. И ты можешь использовать этот прилив адреналина, чтобы увеличить свою силу.

— Сила, которая все равно не сравнится с Калленом.

— Верно, — кивает он, но потом качает головой. — Но это не относится к делу. Дело не в том, чтобы быть сильным, как Каллен. Речь идет о возможности защитить себя от него.

Затем он хмурится, как бы говоря, что не ценит, что я прерываю.

— Извини, продолжай.

Он кивает.

— Главное, что нужно помнить, происходит задолго до нападения. А это значит доверять своим инстинктам. Не игнорируй тихий голосок в затылке, который говорит, что что — то не так. Твой инстинкт — лучший детектор опасности. В следующий раз, когда вы услышишь этот тихий голос, послушай, что он говорит, и подготовься к этому.

— Хорошо.

— Во — вторых, если у тебя есть возможность сбежать от Каллена и его прихвостней, используй ее. Если дело дойдет до нас с тобой… позволь мне встретиться с ним и с ними. Драться с Калленом следует только в том случае, если нет других альтернатив.

Я упираюсь руками в бедра.

— Что заставляет тебя думать, что ты вообще будешь там, когда Каллен снова покажет свое уродливое лицо? — спрашиваю я, прищурившись, но лишь отчасти в шутку. С того момента, как я решила принять предложение Майера тренировать меня, я фактически признала (по крайней мере, себе), что Майер не был тем монстром, как я раньше считала. В глубине души я верю, что ему можно доверять. Во всяком случае, я на это надеюсь.

Он глубоко вздыхает и, кажется, не знает, как справиться с моим комментарием.

— Ну, скажем так, я надеюсь, что буду там, — отвечает он. — Что касается меня, я останусь с тобой, пока ты не скажешь мне уйти.

Я не знаю, что делать с этим заявлением, поэтому просто киваю.

— Хорошо, продолжай.

— В ситуации самообороны одним из секретных орудий является элемент неожиданности.

— Что это значит?

— Это означает, что Каллен будет уверен, что ты не будешь защищаться, и ты должна извлечь выгоду из этого заблуждения. Но ты и не хочешь, чтобы он знал, что ты тренировалась, иначе он станет еще сильнее. Вместо этого встань в расслабленную позу, когда бедра и плечи выдвинуты вперед, руки согнуты, а ладони подняты и открыты.

Он принимает такую ​​позу, чтобы показать мне, и я тут же теряюсь.

— Что? С поднятыми руками? Это будет выглядеть так, будто я сдаюсь.

Майер кивает.

— В яблочко. Это заставит его думать, что ты напугана, слаба и готова подчиняться его требованиям. Таким образом… когда ты, наконец, нанесешь удар, он не будет к этому готов и не узнает, что его ударило, — он улыбается, и я не могу не заметить, какой он по — мальчишески красивый. — В прямом и переносном смысле.

Злясь на себя за то, что я это заметила, я не могу сдержать разочарования, которое звучит в моем тоне, когда я говорю:

— Хорошо… Я не знала, что так много самообороны связано с тем, что происходит до того, как вступишь в драку с кем — то.

— Ну, разве ты не счастлива, что согласилась тренироваться со мной? — спрашивает он с еще одной обаятельной улыбкой, и я тяжело сглатываю.

— Продолжай, — отвечаю я, хмурясь.

— Каллен решит, что ты не можешь защитить себя, Ева. Так что стоит воспользоваться элементом неожиданности. Если говоришь с ним, у тебя есть возможность удивить его, и ты увеличиваешь свои шансы нанести первый удар.

— Ладно, это звучит хорошо.

Он кивает.

— Теперь мы собираемся перейти к реальной тактике. Первое, чему я научу тебя, это «Удар центром ладони», — он занимает стойку, делая один шаг перед другим и поднимая ладонь так, чтобы она была обращена ко мне. — Удары открытой ладонью уменьшают вероятность того, что