В объятиях камня - Глория Эймс
Несколько дней дороги по жаре выбили из отца привычную уверенность в том, что он всё держит под контролем. Но он старался не подавать виду, с наигранным воодушевлением показывая места, что посещал в молодости.
Когда за окном вместо лесов и лугов потянулись пустоши, поросшие кустарниками, похожими на хворост, отец с удовольствием отметил:
- Вот и гарига началась!
Я уже знала, что так называют выжженные солнцем пустоши с редкими кустарниками, но впервые увидев их, поразилась: как вообще можно жить среди этих бесплодных земель?
Окрестности Имоледо с их буковыми лесами и холмами стали мне ещё дороже в тот же миг, когда горячий ветер ворвался в окно экипажа.
- Пора надеть вуали! – обрадованно сказала мама, как будто только и ждала повода примерить новую ткань.
Вуаль должна была крепиться на голове с помощью небольшой диадемы, и мне пришлось повозиться, пока вуаль не разместилась по-настоящему удобно.
- Мне обязательно её всегда носить? – спросила я отца.
Не дожидаясь его ответа, мама сразу начала уговаривать меня:
- Да тебе понравится! Она защищает от местного солнца, от ветра с песком. Потом так привыкнешь – даже дома носить будешь!
- Вот это вряд ли, - заметила я. – Отец, ты как считаешь?
- Я считаю, что нужно уважать обычаи места, куда приходишь в качестве гостя. Не нужно выделяться среди прочих, и будет меньше проблем. Многие мужчины в Асхаине не видели женщин без вуали, для них это всё равно, что для лагледорцев увидеть посреди улицы даму с неприкрытой грудью. Леа, ну зачем тебе лишние трудности?
Отвернувшись к окну, я смотрела на плывущую мимо гаригу. Вуаль оказалась достаточно плотной, чтобы скрыть моё выражение лица. Что же, буду искать плюсы в сложившейся ситуации.
И тут мы резко остановились. Впереди раздались крики, затем звуки ударов.
- Что это? – испуганно заметалась мама. – Нас что, грабят? Леам, сделай же что-нибудь!
- Не дёргайся, наша охрана сама разберётся, - сухо ответил отец.
Словно в подтверждение его слов, шум утих. Мимо пронеслось несколько всадников. Один из всадников придержал коня возле экипажа. Нижнюю часть его лица скрывала повязка – должно быть, мама отчасти права, в этой пыли без вуали никак. Но даже под пёстрым шёлком угадывался острый профиль. Должно быть, всадник почувствовал, что я за ним наблюдаю. Вдруг повернувшись, он резанул по экипажу взглядом карих глаз, и я невольно отодвинулась от окна. Пришпорив коня, он умчался следом за остальными.
Когда пыль осела, точно так же, без предупреждения, наш караван снова тронулся в путь. С нами поравнялся главный охранник. Перекинувшись с ним парой фраз на асхаинском, отец удовлетворённо откинулся на подушки:
- Всё в порядке, это их личные трения с местными. Спорили, кто отвечает за нашу безопасность.
- Поделили?
- Да. Запомни, Леа, всегда можно договориться! Вопрос только в цене…
Усмехнувшись под вуалью, я перевела взгляд на каменистые склоны за окном. Кустарники будто несколько лет не видали ни капли воды с неба. Странные растения, похожие на большие утыканные шипами подушки, теснились в щелях между плоскими камнями. Редкие пучки бледных цветов среди сероватых листьев выглядели усохшими на корню. Всё казалось выцветшим и тусклым от жары; единственным ярким пятном было синее небо с испепеляюще жарким солнцем над нами.
- Ты хоть понимаешь, о чём местные говорят? – вдруг спросил отец.
- Нет.
- Вас в Хальторне разве языкам не обучали?
- Отец, я же говорила, курс асхаинского языка читался как предмет по выбору, - устало ответила я.
В этом был весь отец: он каждый год спрашивал, выучила ли я асхаинский, напоминая, что у него куча торговых связей с Асхаином, и что было бы неплохо иметь под рукой ещё кого-нибудь, знающего язык. Из одного духа противоречия я принципиально не прикасалась к учебнику асхаинского языка.
- И что, ты его не выбрала?
- Я тогда записалась на «Историю Теспора», - повторила я ответ, что уже несколько лет отец от меня выслушивал, тотчас забывая.
Вот куда бы я с удовольствием съездила! Магические острова к западу от Лагледора, где магов в разы больше, чем обычных людей. Там точно не будут презрительно говорить, что без магии можно прожить. Там меня бы принимали такой, какая я есть… А вместо этого я глотаю пыль посреди высушенной солнцем гариги.
Да закончится чёртова дорога или нет?!
И в ответ моим мыслям отец привстал, оживлённо выглядывая в окно:
- А вот и Сорда! Наконец-то!
Глава 20. Сорда
Город Сорда – столица Асхаина – лежал в большой низине среди каменистых холмов. Как только мы миновали городские ворота, на нас обрушилась пестрота и шум. Всюду я видела непривычную избыточность: слишком много людей на улицах, яркая и вычурная одежда, громкие разговоры, резкие запахи и всепроникающее горячее солнце. Слишком то, слишком это - всё было «слишком»… И в этой избыточности мне предстояло жить.
Мужчины, одетые в пёстро-полосатые балахоны, женщины под разноцветными вуалями, иногда почти непрозрачными, до земли – везде чужой облик, чужая речь. Не успев прибыть в Сорду, я уже чувствовала себя выброшенной на берег рыбой, что жадно хватает воздух губами, но всё равно задыхается.
Экипаж медленно двигался среди уличной толпы, а вокруг текла незнакомая жизнь. Женщины из-под вуалей бросали взгляды по сторонам, пробираясь семенящими шажками в сутолоке, а мужчины откровенно разглядывали их, что-то говоря вслед. Такой неприкрытый интерес был для меня внове. По обычаям Лагледора мужчина и женщина в большинстве случаев имели равное право выражать свой интерес, разве что у простых смертных считалось, что женщине приличествует большая скромность. Но все, в общем-то, держали себя в рамках приличия. А в Асхаине бросалось в глаза молчаливое непротивление женщин и напористость мужчин.
Несколько молодых парней проводили взглядом наш экипаж, причмокивая вслед.
- Леа, отодвинься от окна, - брезгливо сказала мама. – Не хватало, чтобы всякие мутные личности на тебя заглядывались.
- Да успокойся, - хмыкнул отец. – Обычаи здесь таковы, что все эти выпады ничего не значат. У асхаинцев, понимаешь ли, несколько иное понимание межполовых отношений. Для любого местного мужчины здесь почти неприлично быть невозбуждённым в присутствии дам.
- Фу, что ты говоришь, Леам?! – возмутилась мама. - Да ещё и при ребёнке! Леа, не слушай!
