Нора Робертс - Обманутое время
— Ох, как же я рад тебя слышать!
- Ответ утвердительный.
— Компьютер, сообщи все известные данные, связанные с теорией путешествий во времени.
- Недоказанная теория, выдвинутая доктором Линуордом Бауэрсом в 2110 году. Бауэрс предположил, что…
- Нет. — Кэл дернул себя за волосы. — У меня нет времени для всего этого. Вычисли и рассчитай, какова вероятность выживания при встрече с черной дырой и путешествия назад во времени.
- Ввожу данные… Данных недостаточно.
— Черт побери, да ведь это случилось. Рассчитай необходимое ускорение и траекторию. Погоди! — Он услышал, как Либби поднимается по лестнице. Перед тем как она вошла, он едва успел выключить микроустройство.
— Что ты делаешь?
Напустив на себя невинный вид, Кэл улыбнулся и повернулся в крутящемся кресле.
— Жду тебя.
— Если ты читал мои записи…
— Не мог удержаться. Изумительно!
— Да уж. — Она окинула стол мрачным взглядом. Как будто все в порядке. — Мне показалось, ты с кем-то разговаривал?
— Здесь никого нет, кроме тебя и меня. — Кэл снова широко улыбнулся. Если удастся отвлечь ее на несколько минут, он отсоединит свое устройство и дождется более удобного случая. — Наверное, разговаривал сам с собой. Либби… — Он шагнул к ней, но она ткнула в него подносом.
— Я сделала тебе бутерброд.
Он взял поднос и поставил его на кровать. От ее простодушия и доброты он почувствовал себя виноватым.
— Ты очень хорошая.
— Не собираюсь морить тебя голодом только потому, что ты меня бесишь.
— Я не хотел тебя бесить. — Кэл быстро отступил, пропуская ее к компьютеру. — Мы оба столкнулись с непреодолимой силой… Мне очень жаль, что тебе не понравилось.
Либби метнула на него быстрый, смущенный взгляд.
— Об этом лучше забыть.
— Нет! — Томясь от желания дотронуться до нее, он накрыл ее руку своей. — Что бы со мной потом ни случилось, этого я не забуду. Ты что-то всколыхнула во мне, Либби. До тебя я ничего подобного не испытывал.
Она прекрасно поняла, что он имеет в виду. И испугалась.
— Мне пора приниматься за работу.
— Интересно, почему все женщины так боятся откровенности?
— Я еще не разобралась в себе, — выпалила Либби. — И не знаю, что с этим делать. Я не слишком уверенно чувствую себя с мужчинами. Наверное, страсть не моя стихия.
Услышав его смех, она развернулась к нему, смущенная и сердитая.
— Ничего смешнее я в жизни не слышал! Да в тебе море страсти!
В ней что-то надломилось; она почувствовала себя в тисках.
— Да, во мне много страсти, — сказала она. — К работе. К родным. Но не в том смысле, о котором ты думаешь.
Кэл поразмыслил над ее словами и пришел к выводу, что она на самом деле так считает. Убедила себя в том, что не создана для любви. Не верит в свои силы? В последние два дня он тоже понял, что такое сомневаться в себе. Если он не сумеет отблагодарить ее никаким другим способом, то хотя бы покажет ей, что за женщина спрятана внутри нее.
— Ты не хочешь прогуляться?
Либби удивленно заморгала глазами.
— Что?
— Прогуляться.
— Зачем?
Кэл изо всех сил старался не улыбаться. Наверное, она из тех, кто во всем ищет рациональный смысл.
— Сегодня хороший день, и мне хотелось бы осмотреть место, в которое я попал. А ты мне все покажешь.
Она пожала плечами. Почему бы и нет? Разве она сама не обещала себе, что будет не только работать, но и отдыхать? Кэл прав. День сегодня чудесный, а работа… работа подождет!
— Обуйся! — напомнила она.
В воздухе пахло чем-то прохладным и немного влажным. Хвоей, догадался Кэл, оправившись от замешательства. Хвоей, как на Рождество. Но аромат издают настоящие деревья, а не ароматический диск и не имитатор. Вокруг хижины множество деревьев, и между ними шуршит легкий ветерок — как будто морские волны тихо набегают на берег. Небо ясное, голубое; только на самом горизонте скопились серые тучи. Поют птицы.
Если не считать хижины у них за спиной и полуразрушенного сарая, больше здесь нет никаких конструкций, созданных человеком, — только горы, небо и лес.
— Невероятно!
— Да, я знаю. — Либби улыбнулась. Почему ей так хорошо оттого, что ему здесь нравится и он все понимает? — Всякий раз, когда я сюда приезжаю, мне очень хочется остаться здесь навсегда.
Кэл старался приноровиться к ее шагам, чтобы идти с ней рядом. Они дошли до опушки, пронизанной солнечным светом. Как хорошо, что они с Либби здесь одни! Ему показалось, что только так и должно быть.
— Почему же не остаешься?
— Главным образом из-за работы. Университетское начальство платит мне не за прогулки по лесу.
— А за что?
— За научную работу, исследования.
— Как ты живешь, когда не занимаешься научной работой?
— Как? — Либби склонила голову. — Тихо, скромно. У меня есть квартира в Портленде. Я занимаюсь, преподаю, читаю.
Тропинка пошла в гору.
— А развлекаешься как?
— Смотрю кино. — Она пожала плечами. — Слушаю музыку.
— А телевизор?
— Да, — усмехнулась она. — Иногда даже чаще, чем хочется. А ты? Чем ты любишь заниматься?
— Я летаю. — Кэл снова улыбнулся, и у Либби потеплело на душе. Улыбка у него совершенно неотразимая. Она не заметила, что он взял ее за руку. — С этим ничто не сравнится, во всяком случае для меня. Мне бы хотелось как-нибудь пригласить тебя со мной в полет.
Она покосилась на повязку у него на лбу.
— Спасибо, я воздержусь.
— Я хороший пилот.
Удивленная, она нагнулась, чтобы сорвать цветок.
— Наверное.
— Не наверное, а точно! — Быстрым движением он вынул у нее из руки цветок и воткнул ей в волосы. — Просто приборы вышли из строя, иначе я бы здесь не оказался.
Озадаченная, Либби долго смотрела на него. Наконец, она отвернулась и снова зашагала вперед.
— Куда ты направлялся? — Ей все время приходилось останавливаться и ждать Кэла. Тот то и дело нагибался, чтобы сорвать цветок.
— В Лос-Анджелес.
— Путь неблизкий.
Сначала он решил, что она шутит, потом сообразил, что в двадцатом веке, должно быть, так и было.
— Д-да, — наконец вымолвил он. — Дольше, чем мне казалось.
Либби нерешительно тронула цветок в полосах.
— За тобой кто-нибудь приедет?
— Пока нет. — Кэл поднял лицо навстречу солнцу и закрыл глаза. — Если завтра мы найдем мой… самолет, я оценю ущерб и разберусь, что делать.
— Через день-два мы сможем добраться до ближайшего городка. — Либби хотелось сгладить неловкость. — Ты сходишь к врачу, позвонишь, кому надо.
