Диэр Кусуриури - Край Ветров: некроманс

И толкнула Ромку из окна вниз. Он, перекинувшись через деревянную раму, инстинктивно зацепился руками за край, но ветер был слишком силен. Он буквально отодрал Ромку от уступа, за который мальчик держался, и швырнул его вниз, в свои холодные колкие объятия.

Ромка, щурясь, все же приоткрыл глаза чуть-чуть. Он увидел черную гнутую линию — это поезд летел над ним. Выходит, Ромка падал спиной вниз.

Это было очень странное и пугающее ощущение. Чувство полной беспомощности и обреченности, и, в то же время, безнаказанности и свободы. Это было страшно и восхитительно — в одно и то же время.

Ветер теплел. Он поддерживал тело ласково и властно.

Ромка словил какое-то воздушное уплотнение и его перекувырнуло в потоке так, что голова пошла кругом. Он с усилием расправил руки и ноги шире и скорость падения чуть-чуть уменьшилась. Летел он теперь лицом вниз, так, что мог видеть плотную завесу облаков, свою тень на них и еще тень Варамиры.

Облака стали рассеиваться, обнажая яркий многомерный пейзаж: покрытые зелеными лесами высокие конусообразные горы, прошитые сверкающими венами рек. Надо всем этим сияло непомерно яркое солнце, отражаясь в далекой воде размытым пятном.

Варамира ухватила Ромку за правую руку — крепко-накрепко.

Скорость падения уменьшилась. Плавно, исподволь, падение превратилось в мягкий стремительный полет не прямо к земле, а вдоль нее, к самому солнцу.

Ромка глазам своим не верил (и не мудрено!), и вообще не знал и не понимал, как теперь быть и как все это понимать. Пейзаж внизу был красив до коликов в животе, до онемения и неприличных слов. Сам факт полета был странным. Ну, это же морок! Понятно, что это сон, но все такое настоящее… И в то же время не настоящее совсем. Как будто бы настоящесть сна, просочившись в реальность, стала еще более сонной. Или восприятие смутила. И всю эту завораживающую красоту Ромке показала странная женщина, назвавшаяся его бабкой, которая умерла и восстала прямо у него на глазах, да еще и эта сила ее страшная — оттягивать на себя нити судьбы или попросту их рвать…

У Ромки в голове творился невообразимый сумбур. Он никак не мог понять, как ему нужно к этому всему относиться. Но пока что, — пока далеко внизу, под ногами, звенит и светится невероятно красивый мир, а по пятам следует какой-то необъяснимый и многоликий Кровавый Рассвет, — все, что Ромка может делать, так это довериться Варамире и идти вместе с ней к Сердцу Мира.

— Оно меня ест! Отцепите его от меня! Эль-Марко, это ты во всем виноват! Ты ее сюда притащил! Сделай уже что-нибудь! А-а!

— Камориль, успокойся! Она не хищник! Она не может тебя есть!

— А что она, по-твоему, делает? Может, это потому, что я температуры комнатной?..

— Ребята, стоять, не двигаться, — Тиха придержал за шиворот бросившихся, было, помогать Камориль Рина и Ари. — Они взрослые, дипломированные маги, они сами разберутся!

— Взрослые, блин, дипломированные! — кряхтел Камориль, пытаясь отодрать от себя черное мохнатое тело. — Марик, ну почему ты мне не веришь? Она меня правда ест!

— Она не может тебя есть, — повторил Кападастер, — ей нечем, Камориль.

Прохладный сырой воздух казался почти осязаемым из-за загустевшего по ночи тумана. Над мрачным особняком, окруженным густым запущенным садом, поднялась луна — какая-то особенно большая, будто бы ей стало интересно, что же этой ночью творится внизу, и она решила взглянуть поближе. В саду тут и там кротко мерцали тусклые фонарики, набирающие энергию от солнца днем, а ночью подсвечивающие растительность и фасад. Редкие скульптуры из темной, окислившейся меди, озаренные призрачным голубым и болотным зеленым, взирали на творящееся в саду безмолвно, но, кажется, слегка осуждающе.

— А может она того… этого… а может, это он? — догадался Камориль, замерев на мгновение. — И он решил со мной… спариться?

Некромант ухватился за две (из восьми) передние лапки Луни, сомкнувшийся у него на груди, и попытался их от себя оторвать. Но — тщетно, животное пристало к нему хуже банного листа и рыбы-прилипалы вместе взятых.

— Это самочка, Камориль! — опроверг его версию Эль-Марко.

— А вдруг она гермафродит! — заявив это, Камориль снова начал пытаться скинуть с себя тушку Луни, которая не молчала — урчала, как заведенный мотор, разве что, чуть более мягко.

— Ты ее только больше пугаешь, — попытался урезонить некроманта Эль-Марко. — Хватит бегать вокруг ореха! Она боится, вот к тебе и льнет! Она же маленькая! И она думает, что ты — ее мать!

— Ну ничего ж себе маленькая!

Лунь и правда была не то чтоб большая, но — достаточно объемная. Совсем уже высохшие и распрямившиеся крылья, волочившиеся за спиной Камориль, оказались длиной метра этак в три, а то и больше.

Камориль, наконец, перестал бегать, встал, опираясь ладонями об колени и пытаясь отдышаться. Взялся руками за ствол ореха и уперся в него лбом:

— Эль-Марко. Отцепи ее от меня. Пожалуйста. Иначе у меня сейчас случится нервный срыв.

Эль-Марко подошел к нему ближе и положил руку на плечо:

— Давай, может, лучше я тебя успокою?

— Нет… Ну как же… Ну я же чувствую! Она в районе лопаток меня грызет!

— Да ей нечем!

— Ну, значит, ты ошибся! Вот прям сейчас проверь ее!

— Я и так держу руку у нее на… эм… странно. Я не знаю, как это назвать, учитывая, что голова у нее вросшая в грудку. Ох, давно у меня такого не было.

— Видишь? — Камориль обернулся к Кападастеру, сверкнув золотом глаз, на вид весьма ошалевших. — Может, и зубы у нее какие-нибудь… не такие!

— Точно, — улыбнулся Эль-Марко левым краешком рта. — Она внедрила в тебя свой хоботок и высасывает твой спинной мозг. Какая нелепая смерть, дружище.

Камориль медленно повернулся к Эль-Марко всем телом и схватил целителя за грудки:

— И она будет на твоей совести! Если ты сейчас же что-нибудь не сделаешь!

Эль-Марко положил обе руки Камориль на плечи:

— Ты не состоишь из сиропа или меда, и ты даже не фрукт! И даже не гнилой! Успокойся! Ну? Всё? Больше не грызет? Что у тебя с лицом?

Камориль отпустил тельняшку Эль-Марко и устало махнул рукой. Вздохнул.

— Ну, смерть так смерть, — сказал он и развернулся, направляясь к ребятам из «Негорюй». Длинношерстная тушка Луни, прилепившаяся к нему сзади и сверху, казалась этаким пушистым черным плащом, за которым стелился еще один плащ — шелковый, переливчато-синий, и длинный не в меру, как подол средневекового женского платья.

Но до ребят Камориль не дошел. На полпути от ореха к «Негорюй» некромант внезапно повалился на колени и закрыл лицо руками. Ари, Рин и Тиха встрепенулись, но, не зная, что делать, остались на месте. Эль-Марко устремился к Камориль — мало ли, что! Вдруг, и правда, плохи дела? Эль-Марко опустился рядом с Камориль, спешно касаясь его шеи (ближайшее открытое место) и проверяя его состояние. Но с ним все было хорошо. Чего же он?..