Алая птица - Анна Рудольф
Айрин попыталась встать, но поранила ладони.
Шахар поднял ее на руки и, громко матерясь, устремился к покрытым губкой камням.
Айрин рыдала от боли и не могла остановиться. В тот миг она винила весь мир в своих несчастьях, а больше всего себя саму с непомерной безрассудной глупостью, которая толкнула ее на кой-то ляд пуститься в это удивительное приключение.
Усадив ее на камень, наемник разорвал на себе рубашку и лоскутами принялся перетягивать пострадавшие руку и ногу.
— Только посмей сдохнуть сейчас! Убери руки! Надо посмотреть, насколько раны глубокие.
Как только он заканчивал накладывать жгут, Айрин незаметно зажимала раны здоровой ладонью и прижигала себя рунами. Заживление шло мучительно: она не жалела сил и стремительно истощала себя, мысленно обещая духам все богатства на свете.
К тому моменту, пока Шахар разрезал ее штанину, рана успела подзатянуться и больше напоминала неприятный порез. То же случилось с предплечьем.
— Бабы! — наемник сплюнул в набежавшую волну. — Вечно воете из-за ерунды.
Айрин захотелось утопить его на месте.
— Дай мне пару минут, — хрипло ответила она, продолжая незаметно лечить себя.
На самом деле ей действительно повезло. Обе раны на проверку оказались неглубокими. Будь повреждения серьезней, никакие духи не поставили бы княжну на ноги за столь короткий срок.
Песчаная коса поднималась над водой и выглядела значительно безопаснее. Раз в десяток шагов Айрин требовала остановку, чтобы пережить приступ головокружения.
Вицент рекомендовал ей покой, а она скакала по всему королевству, как сайгак, и не собиралась позволять себе ни малейшей передышки. Когда Рунар найдет ее, то точно сделает с ней что-то страшное.
«Если наказание будет похоже на нашу последнюю ночь вместе, то я не против длительного заточения», — от собственной мысли стало жарко. Не иначе, солнце напекло Айрин голову.
Во время очередной остановки, она вновь оглянулась на бликующее море. Туда, где под толщей воды покоился «Восход». Не гони шарибец паруса, те люди потеряли бы день, но не жизни.
К тому моменту, когда им пришлось карабкаться на скалы, раны почти полностью затянулись, однако, Айрин продолжала усердно корчить из себя недотрогу. Несколько раз она едва не соскользнула в воду, но Шахар вовремя страховал ее с помощью веревки.
По расчетам, они должны были выйти к порту, а вместо этого уперлись в отвесную стену, защищавшую город с юго-запада. Айрин без сил уселась на камень и уронила голову на руки. Она больше не могла сделать ни шага.
Шахар вдруг сдернул ее вниз и едва не разбил ей нос о скалу, когда с силой пригнул голову.
— Патрульная лодка, — процедил он, прищурив глаза от солнца. — В порт нам путь закрыт. Остается…
Они вместе посмотрели на расположенную неподалеку в стене смердящую арку в половину человеческого роста как раз над удобным приступком. Из арки непрерывным потоком стекала мутная вода.
— Нет, — отрезала Айрин.
— Да, — ответил Шахар и добавил не терпящим возражения тоном: — ты полезешь первой.
Вылезала она тоже первой. Прямо из под ног у удивленных бездомных. Удушающая вонь сменилась просто вонью. Наемник пихнул ее под задницу, требуя пошевеливаться.
— Мы в Аулуксе? — задала Айрин самый глупый на свете вопрос, когда его голова показалась из сточной трубы.
— В Нижнем городе, куколка, — ответил он. — Сейчас пойдем искать гостиницу.
Не успела Айрин спросить, что значит «Нижний город», как уперлась взглядом в невероятной высоты стену из монолитной черной горной породы с режущими глаза сияющими вкраплениями, за которой виднелись только реющие флаги и заснеженные вершины гор. Спроть нее та, что защищала город со стороны моря, казалась не более, чем детской поделкой из песка и глины. По верху стены сновали крошечные фигурки солдат в черных доспехах. На оборонительных башнях виднелись части защитных орудий, похожих на те, что Айрин видела в записях Дариса Длинноногого. Путешественник описывал их как гремучую смесь онагры и катапульты, призванную отстоять Аулукс в случае падения внешних стен.
Айрин обернулась в сторону порта.
Все больше кораблей проходили через магический волнорез и швартовались в доках. Каждый раз при пересечении невидимой границы небо расцветало почти незаметными бледно-зелеными вспышками. Повсюду сновали люди: рабочие, торговцы и путешественники разных мастей. Они производили невообразимый шум, какого не бывало даже в столице.
Особняком держались военные рейненбернские галеоны и шарибские каравеллы, для которых отводились специальные доки. На их фоне меркли даже знаменитые таурукские башенные корабли — плавучие крепости, до воцарения шарибцев наводившие ужас на Мраморное море и Великий океан, а теперь служившие в качестве дешевых торговых судов. Над одной из мачт теснящегося к каравеллам юркого суденышка трепетал аймаррский флаг.
Магическая и военная мощь Аулукса поражала воображение. Теперь Айрин предельно четко осознала, почему его называли Вольным городом. Рифы и скалы перемололи бы в щепки любые вражеские корабли, стоило только погасить маяки. Стена, разделявшая Нижний и Верхний части города, казалась непреступной, а выставленные на ней орудия — разрушительными. С противоположной стороны Аулукс обнимали горы высотой до небес.
Насколько Айрин помнила из книг, каждый клочок плодородной земли здесь тщательно возделывался и приносил урожай, а особое географическое положение позволяло вести выгодную торговлю, ведь Аулукс являлся узлом, через который проходили самые главные торговые пути трех королевств: Империи, Объединенных Таурукских Островов и Рейненберна. Город перекачивал через себя деньги, как ненасытное пульсирующее сердце.
«Неудивительно, что никто не знает о незаконной работорговле. Это настоящая крепость. Если Аулукс пожелает независимости, корона не сможет ему помешать», — подумала Айрин, выискивая взглядом оборонительные комплексы. — «Если только кто-нибудь не разрушит защиту изнутри».
Улицы были битком забиты прохожими в таких пестрых одеждах, что рябило в глазах. Айрин вертелась во все стороны, с восторгом разглядывая наряды, которые прежде видела лишь на картинках: замысловатые тюрбаны, многослойные накидки, широкие штаны с контрастными лампасами, облегающие тяжелые юбки, летящие воздушные рукава. Даже простые крестьянские рубашки казались воплощением яркого духа Аулукса. Рядом с этими людьми Айрин и Шахар, одетые в черное и серое, казались пятнами грязи на красочном полотне жизни.
Не сбавляя скорости, наемник тащил Айрин через торговые ряды по одному ему ведомому маршруту. Впечатление портил тяжелый запах гнилых фруктов,
