Ртуть - Калли Харт
Я попыталась сморгнуть их, но они так и остались сидеть рядом с королем-вампиром.
Кэррион побледнел, его обычное высокомерие исчезло. Он рассматривал три фигуры на помосте с неприкрытой ненавистью в глазах.
— Полагаю, — сказал Малкольм, — поскольку никто не пожелал представиться, ты — Саэрис. А судя по твоему росту и волку, изображенному на груди, ты — один из восьмерки Кингфишера. Но не тот генерал, который доставил мне столько хлопот. Нет, я встречался с Ренфисом. Значит, ты — Лоррет. Лоррет, который разрушил башни в Бариллиете и убил тысячи моих детей. — Его холодные серые глаза вспыхнули гневом. Гнев утих, когда его взгляд остановился на Кэррионе. — Тебя я не знаю.
Кэррион склонился в низком поклоне, но в нем не было почтения. Он был глумливым. — Кэррион Св…
Малкольм кивнул Харрону, и страж обрушил рукоять своего кинжала на затылок Кэрриона. Удар заставил его рухнуть на колени.
Фишер зарычал, напрягаясь от боли, которая, очевидно, все еще терзала его тело. Мы с Лорретом потянулись за мечами, но Беликон громко расхохотался и поднял руку.
— Я предостерегаю всех вас от глупостей. Ваши мечи не принесут вам здесь никакой пользы. Разве вы не чувствуете это в воздухе? — Он усмехнулся, указывая на небо и хлопья пепла, которые все еще парили в воздухе. — Это место — кладбище. Сам воздух полон смерти. Земля под нами — это кости и пепел. Ваша магия здесь не работает.
Мадра, чьи светлые волосы были заплетены в красивую косу под сверкающей короной, недовольно фыркнула.
— Ты должен был дать им хотя бы попытаться, брат. Мне не терпелось увидеть выражение их лиц, когда они поймут, в какую беду попали.
Брат?
Но… как Беликон мог быть ее братом?
Перед нами сидели представители трех видов — людей, фей и вампиров. На лицах всех трех регентов появилось одинаковое выражение удовлетворения, когда они наблюдали за нашим замешательством.
Я не смогла удержать язык за зубами.
— Ты действительно думаешь, что она твой союзник? Ты ошибаешься. Это она усыпила ртуть и закрыла порталы между всеми королевствами.
Беликон фыркнул.
— Конечно, это сделала она. Мы всегда знали, что это была Мадра. И да, поначалу мы злились. Но удивительно, насколько незначительными кажутся эти мелкие размолвки спустя столетия.
— Действительно, — согласилась Мадра. — В конце концов, я закрыла порталы только потому, что ты послал это чудовище, чтобы убить меня. Так что мне тоже было за что прощать.
Беликон склонил голову, тактично соглашаясь с этим обвинением.
— Это правда. Ты совершенно права, сестра. Ошибки были допущены с обеих сторон. К счастью для нас, у нас есть возможность исправить прошлые упущения. И теперь, когда наш Триумвират воссоединился, мы стали могущественнее, чем когда-либо в прошлом.
Беликон знал? Все эти годы он знал, что именно Мадра закрыла порталы, и винил в этом отца Фишера. Он отправил Финрана в Зилварен, на смерть, а потом обвинил его в блокировании порталов между королевствами. Он назвал его предателем и предал опале Дом Калиш. Эдина заплатила. Фишер платил, снова, снова и снова.
Безграничная ярость бурлила во мне, когда я смотрела на короля.
Похоже, Лоррет разделял мои чувства.
— Ты — гребаный позор рода фей, — прорычал он. — Как ты можешь сидеть рядом с ним? Наш народ воюет с Малкольмом уже…
— Воюет? — Беликон усмехнулся. — Мы не воевали, глупец. Я просто кормил армию своего брата.
Опять прозвучало это слово. Брат. Я все еще не до конца понимала, но некоторые кусочки этой головоломки начинали вставать на свои места. Беликон отказался посылать в Иррин припасы и продовольствие. Он наложил эмбарго на серебро — единственное, что могло навсегда уничтожить род Малкольма, — и отказался отправлять его на юг. Зачем ему тратить припасы на воинов, которые послужат чьей-то едой? Зачем ему вооружать их смертоносным оружием, если он не хочет, чтобы они убили своего врага?
— Может, тебе лучше дать своей игрушке отдохнуть, Малкольм? — промурлыкала Мадра. Она смотрела на Фишера с живым интересом. — Будет жаль, если он умрет, так и не успев сыграть в вашу маленькую игру. Я бы с удовольствием посмотрела, сможет ли он обыграть тебя снова. Я пропустила первый раз.
Малкольм ответил, усмехнувшись.
— О! Конечно! Я же обещал тебе немного развлечься, не так ли? Мои извинения, сестра. — Он не сделал ни единого жеста, чтобы освободить Фишера от невидимой пытки, которой он его подвергал. Фишер просто рухнул вперед на четвереньки, задыхаясь от внезапного освобождения. Малкольм поднес ко рту кубок из граненого стекла, и густая, вязкая жидкость окрасила его бледные губы в красный цвет. Его кровавая улыбка была полна ликования, когда он сказал: — Знаешь, мне доставляет такую радость наше воссоединение. Ты многое пропустила, Мадра. Мы прекрасно проводили время. Особенно в последнее время. Падение Гиллетри было захватывающим зрелищем, не так ли, брат?
— Захватывающим, — согласился Беликон. — Ты ведь был там, правда, Пес? Ты был свидетелем всего этого от начала до конца. У тебя было место в первом ряду!
— Пошел… ты… — прохрипел Фишер. — Я собираюсь… уничтожить тебя нахрен.
Сердце заколотилось в моей груди, кровь забурлила. Отец Эверлейн поднялся на ноги. Его лицо исказилось от ненависти, когда он спускался по ступенькам к Фишеру.
— Прямо как Финран. Сквернословящий и высокомерный. Такой надменный. Такой самоуверенный. Но ты значишь меньше, чем грязь под моими ногами, Кингфишер. — Он выплюнул его имя, словно это было проклятие. — Почему бы тебе не рассказать своим драгоценным друзьям, чем ты тут занимался, а? — Он схватил Фишера за волосы и запрокинул ему голову назад. — В чем дело, парень? Язык проглотил? О, подожди. Точно. Ты же не можешь рассказать им, что ты здесь делал?
Беликон двигался быстрее, чем это было возможно. Его колено метнулось вверх и ударило Фишера в челюсть. Удар оказался очень сильным и Фишер упал на спину. Толпа на трибунах одобрительно загудела.
— Нет! — Я шагнула вперед, но чьи-то руки легли на мои плечи. Стражи. Из Зимнего дворца. Здесь были обычные
