Кейт Ринка - Власть Маргариты
- Мне начинает нравиться твоя непокорность все больше и больше, - произнес я, любуясь сменой эмоций на ее лице - от злости до вожделения.
Она страстно желала меня как мужчину, но весьма забавно противилась этому желанию, и только гордость не позволяла ей признаться в этом самой себе. Вампиры, стоящие рядом с нами, отступили на несколько шагов, и никто не осмеливался вмешиваться. От двоих повеяло ревность. Губы Марго под моими дрогнули, и с них полился яд:
- Отпусти меня, ты... чудовище! Жалкий, эгоистичный тиран!
Я тихо рассмеялся и обратился к вампирам:
- Оставьте нас на несколько минут.
Молча и покорно все вышли, оставив нас наедине. Маргарита дернулась, пытаясь вырваться, но я сильнее сжал ее волосы, прекращая и эту попытку.
- Мне больно, - выдохнула она.
Я склонился над ее ртом, слегка разжимая кулак в темных волосах.
- Тогда не вынуждай меня причинять тебе такую боль, и пусть, если она и будет, то лишь в удовольствие.
Мои губы коснулись ее рта, сначала нежно, но все настойчивее с каждым новым касанием. Не прошло и минуты, как Марго потеряла со мной голову, что мне весьма понравилось. С долгим стоном, она дернула меня к себе за ворот рубашки и со всем пылом ответила на поцелуй. Ее жадные губы будоражили, сладкий ротик пробуждал давно забытые ощущения, а тело манило снова испробовать его на вкус. Этот пыл Маргариты распалял тлеющие угли моей страсти так яро, что возникало лишь одно желание - обладать, здесь и сейчас, и немедленно. Мои руки потянули ткань платья вверх, собирая его на талии, и смяли обнаженные ягодицы. Вдавливая в себя ее бедра, я позволил ей оценить всю степень моего возбуждения, а так же и то, как на меня действовала сама Маргарита, которая так и продолжала, к моему удовольствию, разгуливать без нижнего белья. Она снова застонала мне в рот, а следом дернула за рубашку, под звон пуговиц стаскивая ее с моих плеч. Ох, как мне нравилась эта женщина, и с каждым мгновением все больше и больше, что я и собирался ей сейчас доказать.
Быстро расстегнув ремень, я подхватил Маргариту за ягодицы и посадил на себя, уверенно проникая в ее горячее лоно, и заставляя обвить мой торс своими прекрасными ножками. Ее способность повышать температуру своего тела определенно была ее огромным преимуществом, потому что ею можно было наслаждаться как смертной, но при этом позволять себе с ней любые безумства.
Прижав Маргариту спиной к стене, я начал двигаться внутри нее, сильно и яростно, потому что именно этого хотелось сейчас нам обоим. Ласки были до этого и будут еще впереди. Я опустился губами к нежной шейке и провел языком по вене, слушая заглушенные стоны, которые она пыталась удержать, закусывая до крови губу. Слизав с подбородка алые капли, я посмотрел в ее синие глаза.
- Перестань сдерживаться, - произнес я, еще сильнее ударяя в нее бедрами.
Но Марго заглушила свой очередной стон, даже не собираясь выполнять мою просьбу. Тогда я провел носом по ее щеке и тихо прошептал на ушко:
- Хочу услышать, как тебе со мной хорошо, ну же...
А потом я ударил клыками в ее шею, усиливая ощущения, и дополняя очередное мое резкое движение внутри ее тела. Марго вскрикнула, впиваясь ноготками в мои плечи, и с ее губ полились сладкие стоны удовольствия, которое ей мог подарить только я. Ее кровь уже не несла для меня ничего нового, но на вкус была все так же восхитительна. Я сделал всего несколько глотков, после чего предложил ей себя (что делал в особых случаях), подставляя к ее губам свою шею и попутно замедляя ритм наших тел. Маргарита даже не раздумывала, но в тот момент, когда она вонзила в меня зубы и начала пить, я узнал о еще одной ее маленькой способности - внушать и усиливать чувство наслаждения. И вот тогда, до предела распаленный и возбужденный, потерял голову и я. Прожив не одну тысячу лет, испробовав всевозможные удовольствия и вкусив сотни женщин, и всем этим уже давно пресытившись, я впервые ощутил все с новыми красками. Но дело было даже не в ощущениях, дело было в одной конкретной женщине, чьи я жадно глотал стоны оргазма, присоединяясь к ней на этом пике блаженства.
Безрассудная, восхитительная, дикая, неповторимая - это все я мог сказать о Маргарите. Она действительно впечатляла и будоражила, и это, кроме того, как еще и злила. Не успев прийти в себя, она тихо попросила:
- Александр, оставь в покое моих мужчин... пожалуйста.
- Нет - это первое, и второе - не смей больше так о них говорить. Ты не принадлежишь больше им, и они не принадлежат тебе. Ты моя, Маргарита, и только моя, запомни это.
- Но ведь ты же не только мой. Не считаешь, что это, по крайне мере, не честно.
Я повернул голову и заглянул в ее глаза:
- А ты бы хотела, чтобы я был только твоим мужчиной?
Марго фыркнула и отвернулась, пряча глаза.
- Нет, мне все равно. Да, глупо отрицать, что хочу тебя, но и только.
Я улыбнулся на эту ложь, обхватил пальцами ее подбородок и повернул к себе.
- Ты пробуждаешь во мне опасного зверя.
- Как видишь, это взаимно. Я до последнего буду защищать тех, кто мне дорог.
- Юлиан обманул тебя. Разве, он не заслуживает наказания?
- Пусть так, но он многое сделал для меня и я знаю, что он до сих пор меня любит. Разве разбитое сердце не является наказанием?
- Мне этого недостаточно.
- Я большего не позволю.
- И каким же образом?
- Любым, - решительно ответила она, сама не понимая того, как злит меня уже только своим рвением защищать всех тех, кого бы я хотел стереть в порошок.
Но именно ее рвение заставляло меня медлить. Во-первых, мне не хотелось ощущать ее ненависть еще и за то, что я собирался сделать с теми, кого она так рьяно пыталась защитить. Во-вторых, было бы интересно посмотреть, на что она готова ради них. Но главное - мне представлялся прекрасный повод получить от нее то, чего я хотел добиться.
- Ну что ж, пожалуй, сегодня мы отменим совершение наказания для Юлиана, но его дальнейшая судьба будет зависеть от тебя.
- В каком смысле? - с надеждой и долей подозрения спросила Маргарита.
- Я уже давал тебе подсказки - отвлеки меня, и я, возможно, смягчу меру наказания для каждого.
- И чем же именно я должна тебя отвлечь? - с хитринкой спросила Марго.
- Собой. И поверь, у тебя для этого есть все необходимое.
Я опустил Маргариту на ноги, прислонив спиной к стене, так как стоять ей было самой еще сложно.
- Подумай об этом, - продолжил я. - А пока, извини меня, нужно возвращаться к жене...
- Ах ты... - выпалила Маргарита, не находя от возмущения нужных слов.
