Рабыня драконьей крови. Часть 2 - Сильвия Лайм
– Ведь то, что ты способна говорить с русалками, вполне нормально для человека, – неторопливо добавил он, не переставая улыбаться. – То, что понимаешь чужой язык, никогда его не изучав, – вполне обыденно. Как, говоришь, звали ту русалку?
– Я не пом… – начала было я, чуть ли не замороженная его странными словами, которые звучали абсурдно.
– Может быть, Иаршеллавира? – спросил он, безупречно повторяя загадочное произношение имени, точно так, как говорила мне сама русалка, с легким рычанием, переходящим будто бы в журчание воды. Я даже онемела на миг.
– Д-да, – проговорила, едва меня слегка отпустило. – А откуда вы знаете?
Принц иронично приподнял острую черную бровь и склонил голову набок. Потом шевельнул пальцами у меня возле лица, откидывая назад несколько прядей волос.
Улыбка на его лице стала чуть ли не восторженной. Меня же с ног до головы пробрала дрожь, пока я пыталась понять, куда направлен жгучий взгляд его зеленых глаз и что принца так веселит.
– Нетрудно догадаться, – наконец пожал плечами Сирглин, убрав руку и сцепив обе за спиной. – Ведь только подводная царица может растереть твой ключ тиаре… в пыль.
– Что?.. – ахнула я, невольно схватившись за грудь в том месте, где, как мне казалось, должен был находиться источник магии, который тут называли “ключ тиаре”.
Не то чтобы я была сильно привязана к органу, о котором никогда не знала. Но сама мысль о том, что у тебя что-то забрали, ужасна от начала и до конца. А мне-то казалось, что русалка помогала!
– У меня уничтожен источник? – едва шевеля дрожащими губами, проговорила я, глядя на улыбающегося принца. Мне же самой вдруг захотелось плакать.
Глупость. Я никогда не обладала магией, и страдать по тому, с чем не знакома, так нелогично.
Но мне с каждым мгновением становилось все более грустно.
Только как же возможно все это? Неужели Сирглин говорил правду?
– Уничтожен вчистую, – кивнул мужчина, и черное живое облако его волос всколыхнулось яркой зеленью, тут же погаснув.
– Это… ужасно… – не смогла я не поделиться с ним своими мыслями. Они буквально вырвались сами.
– Думаешь? – снова приподнял бровь он. – А твой источник прежде тебе сильно помогал?
Я открыла было рот и тут же закрыла.
– Нет… Но я хотела бы научиться колдовать… Мне всегда хотелось.
– Зачем тебе это? – будто бы в насмешку прозвучал вопрос.
Но я все же ответила, бросив который взгляд на ирлиса, уткнувшегося мне в подмышку, и пытаясь поймать ускользающую идею. Бесполезно.
– Ведь, обладая волшебной силой, можно кому-нибудь помочь, – тут же вспомнила я истекающего кровью Айдена. Черный клинок в его ране и ускользающее дыхание.
Сердце сжалось.
– Ну так помогай без ключа, – хмыкнул Сирглин, и чуть диковатая улыбка снова озарила смуглое лицо. А затем он вдруг наклонился ко мне и прошептал прямо на ухо, шевеля горячим дыханием мои волосы: – Тем более что теперь для тебя это гораздо проще…
После этих слов он резко отступил и распахнул руки в стороны, не сводя с меня насмешливо горящих глаз. А я ошеломленно наблюдала, как с кончиков его пальцев на пол полился изумрудный огонь.
Мгновение – и весь принц начал обращаться в зеленовато-черные клубы дыма, а уже те стали закручиваться в знакомые спирали. Я поняла, что он вот-вот исчезнет.
При этом вокруг него так и не зажглось ни единой печати…
А я смотрела очень внимательно. Ведь, казалось, именно этого и хотел дарк, все еще улыбающийся в огне.
– Какое у вас полное имя, принц? – быстро бросила я, пока он не испарился.
Улыбка на хитрых изогнутых губах…
– Сирглинарион… Отравленное сердце.
Холодок обвил позвоночник, а пламя принца почти полностью почернело. Только призрачные зеленые глаза продолжали пронзительно сверкать из тьмы.
Но мне нужно было еще кое-что. Всего одно!
– Правда, что вы сказали про меня? – воскликнула я, даже привстав на цыпочках, будто это могло позволить мне дольше видеть ускользающего мужчину. – Правда, что все произошедшее со мной – это нормально для человека?
Мне почудилось, что глаза Сирглина Отравленного сердца снова стали насмешливыми.
– Нет… – прозвучало из черноты колдовских спиралей. – Конечно, нет…
И все исчезло. А я осталась совершенно одна и полностью сбитая с толку.
Нужно было все обдумать. Я обязана была понять, что он вообще имел в виду под всем сказанным. Почему так странно себя вел, говорил иносказаниями…
Он же назвал мою русалку царицей!
Удивительно.
Покачав головой, я села на так и не убранную кровать со скомканным одеялом и, переложив ирлиса на подушку рядом, попыталась прокрутить в голове минувший разговор.
И вот тогда мне вдруг пришло в голову нечто, показавшееся очень важным: пару минут назад, странно касаясь моих волос, Сирглин смотрел вовсе не на них, а на мои серьги!!!
Я дотронулась до черных украшений, которые когда-то были серебряными, и аккуратно сняла одну с уха. Металлические завитки красиво переливались в свете огня из камина и были неожиданно теплыми.
Где-то внутри зажглась тревожная мысль: пока я тут обдумываю свою жизнь да рассматриваю чью-то ювелирную работу, Айден у себя в покоях может в любой момент умереть… И я не просто ничем не помогу ему, так еще и не увижу перед смертью.
И это так сильно напугало меня, что стало ясно одно: я доберусь до Седьмого принца, чего бы мне это ни стоило.
И сделаю это прямо сейчас.
Глава 4
Элайдарион Золотой Закат
Дофин Великой империи Новой Райялари стоял возле развалин старой башни, что раньше принадлежала оракулу Шеллаэрде. Она находилась на окраине Кровавого крестострела, восьмиконечной звезды, составляющей периметр древнего вампирского княжества. В вершине самого северного луча когда-то стоял одинокий маяк, где поселилась ведьма, которая уже много сотен лет не могла найти упокоения.
И вот теперь, похоже, нашла.
Солнечные волосы принца, окольцованные тонким обручем из черного золота, развевались на ветру, переливаясь в лунном свете не хуже драгоценного металла. Его широкоплечая фигура возвышалась среди разломов каменных стен словно драгоценность, случайно оброненная среди безликого гранита скал.
Его не должно быть здесь, ведь сутки назад Шеллаэрде официально объявили свои границы закрытыми, фактически перейдя если не на военное положение с Новой Райялари, то на агрессивный нейтралитет.
Теперь появление в пределах Кровавого крестострела любого дарка означало нарушение границ и попытку начала войны.
Но дофин империи никак не мог не прийти. Потому что он обязан был узнать, что произошло на самом деле, пока следы сотворенного тут колдовства окончательно не развеялись, как это всегда происходило со временем.
Говорят, его отец, император Вайларион Черная
