Цунами, или Пусть не лезут - Нита Вольская
– Мадам, вы ко мне?
– Нет. Я к своей подруге Эльмине. Она мне этот адрес дала.
– Аааа, эта кошка драная! – галантность как рукой сняло. Мужик махнул рукой, указывая в конец коридора, отчего его мотануло в сторону, и он едва не упал на меня. – Она на втором этаже живет. Гадина жадная, никогда ни копейки не даст больному человеку!
С этими словами «больной человек», с трудом вписавшись в дверной проем, прошествовал в комнату, и упал на кровать, застеленную непонятной грязной тряпкой. Честь прикрыть за ним дверь предоставил мне. Я прошла в конец коридора и обнаружила там лестницу на второй этаж. Ступеньки жалобным скрипом проводили меня наверх, и закончились таким же длинным, утыканным дверьми, темным коридором. Правда, чуть меньше обшарпанным. Я прошлась вдоль одной стены, прислушиваясь к звукам, повернулась к другой, и уткнулась в дверь, на которой красовалась аккуратно выведенная краской цифра 12. Постучала. Тишина. Повторила попытку. Опять тот же результат. Поставила чемодан у стены, постелила сверху куртку Винсара, уселась и оперлась спиной. На меня навалилась вселенская усталость, и я задремала. Проснулась от того, что кто-то меня трясет за плечо. Открыла глаза, но ничего не увидела – прямо в лицо мне светил свет. Я зажмурилась.
– Мисс Лиса! – раздался радостный знакомый голос. – Как я рада вас видеть! Проходите в комнату. А я только с работы пришла. Смотрю, кто-то у моей двери сидит, но пока светильник не зажгла, разобрать не могла – кто.
Пока Мина беспрерывно говорила, я занесла в комнату чемодан и кое-как пристроила его у входа. Девушка закрыла дверь на ключ, и принялась меня обнимать. Вдоволь наобнимавшись, как будто мы не виделись не три дня, а три года, она засуетилась у стола. А я, наконец, смогла осмотреться. Комнатка была маленькая, но чистенькая. Разделена на две зоны: у входа стоял шкаф для вещей, напротив – стол с двумя стульями. Над столом висели полочки в немногочисленной посудой. Вдоль этой же стены стояла кровать, напротив нее старенький диван, и между ними – тумбочка. Над тумбочкой было окно, занавешенное цветастой шторкой.
– Мисс, пойдемте, я вам покажу душевую. Вы ведь, наверное, помыться хотите с дороги. Она достала со шкафа полотенце, коротенький халатик, дала мешочек с принадлежностями и тапки. Мы вышли в коридор. Далеко идти не пришлось – душевая была напротив. Мина открыла мне дверь, впустила меня в комнату, а сама удалилась. Как только я вошла, в душевой загорелся тусклый свет. Система местного водоснабжения мне уже была знакома, поэтому я без труда смогла привести себя в порядок. Когда минут через пятнадцать, я вернулась в комнату, Мина уже ждала меня с ужином. На сковороде шкворчала яичница, в тарелке был салат из помидоров и огурцов.
За ужином мы разговорились. Эльмина рассказала мне, что в тот же день, как я уехала, ее рассчитали. Как и других девушек, которые прислуживали выбывшим кандидаткам в невесты. Вчерашний день она пробегала в поисках работы. А сегодня уже попробовала себя в качестве официантки.
Я рассказала Мине о том, как прошло это время у меня, опустив только информацию о влюбленности Винсара. Было уже поздно, и мы засобирались спать. Моя неожиданная подруга порывалась меня уложить на свою кровать, но я категорически отказалась. Кроме того, запретила ей называть меня «мисс» и на «вы», и сама застелила себе постель, чем окончательно поставила девушку в тупик. Она-то привыкла меня видеть в качестве госпожи. Мы улеглись. Но, вопреки усталости, мне не спалось. Мина тоже без конца вертелась. Потом развернулась ко мне лицом, и задала вопрос, который, видимо, давно ее мучил:
– Лиса, а что у тебя произошло с его Высочеством? Когда ты уехала, он себе места не находил, метался по своей комнате, как раненный зверь. Мне это его служанка рассказала, пока я в твоей комнате убирала. Кстати, твое платье и коробки с туфлями и перчатками по приказу правителя куда-то унесли.
– Их мне доставили.
– Да ладно?! – девушка аж привстала на кровати. – Ты мне не расскажешь, да?
Я поняла, что она намекает на свой первый вопрос.
– Да ничего у нас с ним не произошло… был всего лишь один поцелуй на балу. Вот и всё происшествие.
Мина закашлялась.
– Ну ты даешь, подруга! По-твоему, это ничего?! К тому же я видела, как он на тебя смотрел, когда принес колье. А когда его надевал тебе не шею, мне вообще хотелось сквозь землю провалиться – столько страсти было в его глазах.
От слов Мины у меня запекло в груди. В районе солнечного сплетения образовался какой-то ком, который мешал вздохнуть полной грудью. Но собеседница не видела моего состояния, и продолжала:
– Сурмита (служанка младшего принца) сказала, что он после бала какую-то статуэтку разбил в своей комнате. Так сильно швырнул ее об стену, что та разлетелась на сотни мелких осколков. Но, я вот одного понять не могу, если ты ему так сильно понравилась, почему он тебя так рано выгнал с отбора? Ведь, если бы ты осталась, то, возможно, пересмотрела бы свои принципы. Или это из-за владыки? Я случайно услышала, как служанки между собой шушукались о том, что, якобы, правитель сам решил на тебе жениться. Но я не поверила, – спешно добавила девушка. – Вечно они что-нибудь придумывают. Ну подумаешь платье подарил… К ним не каждый день иномирянки попадают. Наверное, впечатление хотел произвести....
Эльмина тараторила, не переставая, а я никак не могла отогнать от себя образ светлоглазого демона, крушащего все вокруг себя.
