Мастер мыльных пузырей - Анна Штомпель
– Мастер, – робко начала Алеся, сомневаясь, дозволено ли ей вот так запросто к нему обращаться, – благодарю за высокую честь. Но сейчас я прошу лишь об одном: позволь мне родить этого ребенка.
Снова возмущенное «ах» и нелестные эпитеты в ее адрес.
– Ребенка, – задумчиво повторил ММП, словно он забыл значение этого слова. – Так ты утверждаешь, что у тебя внутри, за этой эфемерной красотой, что-то есть? Творение, которому ты даруешь жизнь?
– Да, да, – кивнула Алеся вне себя от радости, что ее так быстро и правильно поняли. Она посмотрела на Мастера почти влюбленно, как прежде рыжая пигалица.
И осуждающие языки примолкли. Все жадно ждали развязки. «Да они же сами только об этом и мечтают! – внезапно поняла Алеся. – Что за радость вновь и вновь давать пустоцвет? Что бы они там ни говорили – это лишь жалкие попытки убедить самих себя. Беременеть, нести миру красоту, и все для того, чтобы лопнуть, не родив, а однажды совсем исчезнуть!.. Живое Творение – вот чего они хотят страстно, в каждой своей попытке, хотят и не могут получить…».
– Итак, ты утверждаешь, что сотворила что-то настоящее? – продолжал ММП тоном школьного учителя.
– Дитя.
– Назовем это так. Но это невозможно, увы, никак невозможно.
– Почему?
– Она спрашивает, почему! – голос старца стал саркастическим, как на лекции, когда он обрушивался на «завистников и клеветников». Теперь он обращался ко всей женской аудитории: – Вам тоже интересно знать, почему? Посмотрите на нее. Где она сотворяла? Как она сотворяла? О чем она думала, когда сотворяла? А тот, с кем сотворено, – о чем думал он?.. А теперь она стоит здесь и заявляет, что создала Живое Творение. Да с чего бы ему взяться там, под красивой оболочкой? Из противоборства, лжи, хитрости, коварства, из нескольких судорог наслаждения?.. Все вы, глупые создания, были зачаты именно так – там, откуда вы сбежали. Ибо только там и только такие как вы могут быть сотворены из столь примитивной смеси. Вы – мыльные пузыри самого дешевого разлива: мелкие, блеклые, с унылой каплей, тянущей вас вниз, и лопаетесь вы так быстро, что ваше счастье, если вы не знаете другого!.. Но здесь – здесь все иначе. Как мыльный пузырь не может породить сам себя, так и вы, жалкие создания, не способны на Живое Творение.
Некоторые женщины заплакали. Алеся упрямо молчала. Слова ММП исхлестали ее так же как других, но она снова защищала руками свой живот и оттого чувствовала себя сильнее.
– Да, противоборство и коварство, – тихо сказала она. – Но еще руки, которые вытянули из тумана, и благодарность, потому что он был со мной нежен, хотя мог быть груб. Да, ложь и хитрость – хитрость в том, что он позволил себе уснуть, зная, что я воспользуюсь этим и сбегу, а ему предстоит новое противоборство…
Глаза ММП так выкатились из орбит, что казалось – его радужка сейчас лопнет.
– Дерзкая девчонка! Тебе мало, что твои узоры удостоились высшей похвалы; тебе безразлично, что сам Мастер пригласил тебя к совместному творению!..
– Я видела, что произошло с рыжей девочкой после вашего «совместного творения», – ответила Алеся, поражаясь собственной смелости. – Только попробуй коснуться меня своей гнусной палкой!
Она отступила на шаг.
– Хорошо, – неожиданно спокойно произнес старец. – Хочешь родить и увидеть свое дитя? Будь по-твоему. За все свои дерзости ты вполне этого заслужила!..
14. Розовая кукла
Снова скачок времени. Сколько же украдено… простите, сколько же она заплатила по самому странному в мире договору – минуту, час, день, год?..
Первым инстинктивным движением Алеся схватилась за живот.
Живота не было.
То есть он был, конечно, чуточку округлый, как и прежде, – но совсем не тот вздутый пузырь, который так напугал ее поначалу. И одежда на ней была прежняя. Что же случилось в это украденное – простите, заплаченное – время?
Где ее Творение?!
Толпа женщин исчезла вместе с залом. Они со старцем были вдвоем в какой-то тесной комнате, похожей на лавку старьевщика. Алеся никогда не была в лавке старьевщика, понятия не имела, сохранились ли они в Реальности, но в голову пришло именно это сравнение. Даже затылок видел, сколько здесь странных и ненужных вещей… ММП сидел в кресле-качалке и неспешно раскачивался, словно обычный старикашка, которому нечем занять досуг. Алеся стояла перед ним, как провинившаяся внучка, которая пришла за наказанием.
– Где мое дитя? – спросила она уже отнюдь не таким смелым тоном.
– Вон, – ММП равнодушно махнул рукой на почерневшую столешницу. – Любуйся.
Ей вдруг стало страшно до обморока. Лавка старьевщика закачалась перед глазами.
«Он бы кричал… если бы был жив».
С этой мыслью она заставила себя повернуть голову и взглянуть на то, что лежало на столе. На миг она отчетливо увидела голенькую розовую куклу с пальчиками без ногтей. Кукла была прекрасна и уродлива одновременно, как и положено новорожденному. Но для нее (это была девочка) существовало другое название – мертворожденная.
– Хватит обманывать себя, – сказал старец с брезгливой ноткой. – Ты все еще мыслишь стереотипами своего мира. Ты так и не поняла, где находишься. Требовала свое дитя – получай. Вот оно, твое мертвое Творение!
Не было никакой розовой куклы. Это упрямое подсознание подгоняло немыслимую истину под привычные образы…
На столе лежала книга.
Тощенькая брошюрка в дешевом розовом переплете. На обложке написано: «Мастер мыльных пузырей». Ниже – «Опера» (перечеркнуто). Еще ниже – «Сказка для взрослых»
Алеся медленно взяла в руки свое Творение и раскрыла на первой странице.
– Девочка была еще так мала, что верила: секунды длинные-длинные, а все красивое – вкусно… – прочитала она вслух и замолчала, глядя на Мастера.
Тот закивал, затряс своей седой бородой.
– В воздухе перед ней висело Чудо. Чудо было круглым и цветным, и не просто цветным, а меняющим свои краски и узоры, как в калейдоскопе… – продолжил он с ленцой человека, который знает текст наизусть, и рад бы забыть, да не может, словно вдолбленное с детства стихотворение. – Сравнить мыльный пузырь с калейдоскопом! Но чего не напишешь ради красного словца!.. Твой таинственный стеклянный шарик – обычный полуфабрикат для выработки стекловолокна, стыдно не знать об этом в XXI веке. И про встречу с Любимым ты наврала. Человек такой был, но познакомилась ты с ним не на шоу – тебе просто хотелось, чтобы это было там… Полистай, полистай свое Творение! Видишь белые страницы? Это те места, где фантазия твоя дала сбой, а реальность не смогла прийти к ней на помощь, потому что в таких книжицах она не приживается. Видишь, страницы перечеркнуты крест-накрест? Это то, что не нравилось тебе самой. То, что молило: «Дай мне созреть, напитаться правдой, ведь
