Сердце Сапфира. Обрученная с вороном 2 (СИ) - Екатерина Слави
Возможно, чувства Равены отразились на ее лице, потому что мускул на изуродованной шрамом щеке Амира раздраженно дернулся, и почти сразу Равена почувствовала, как Амир отстранился от нее — его вес больше не вдавливал ее в кровать.
— Завтра я приведу лучшего мага в клане, — сказал Амир, откидывая в сторону полог балдахина, — чтобы он избавил тебя от этого кольца, которое ты носишь на руке. Когда с этим будет покончено, мы назначим день свадьбы. Ты станешь моей женой, а я стану главой клана. Готовься к тому, что твое место подле меня. До конца дней твоих.
Глядя, как он направляется к двери, Равена приподнялась на кровати и окликнула его:
— Амир!
Он заинтересованно обернулся.
— Лини, — глядя ему прямо в лицо, произнесла Равена. — Почему ты сказал, что то развлечение с кражей шими ты затеял намеренно, и дети оказались полезны… Скажи правду: не было никаких канрийских магов? Заклинание Извлечение Жизни на Лини в тот раз наложил ты. Канрийцы похитили секреты магии у драконов, а значит, их магия ничем не отличается от вашей. Это был ты, верно?
Амир несколько коротких мгновений смотрел на Равену и удивленно моргал, потом вдруг громко прыснул и, уперев в бок одну руку, низко наклонил голову. Длинные темные пряди на какое-то время скрыли от Равены его лицо, но по вздрагивающим плечам она догадалась, что он беззвучно смеется. И когда Амир вновь поднял голову, она увидела, что он улыбается.
— Ты ничуть не изменилась, малышка Равена, — сказал он, то ли сочувственно, то ли со снисходительно вытянув брови. — Все такая же глупышка. В тот момент, когда тебе прежде всего стоит подумать о себе, тебя волнует какая-то бесполезная девчонка. Забудь о ней. Ей повезло выжить, потому что ты все же оказалась Сапфиром.
— А если бы я не была Сапфиром, — подхватила Равена, — что с ней стало бы?
Амир чуть склонил голову набок, глядя на нее равнодушным взглядом.
— Заклинание Извлечение Жизни по капле вытягивает из жертвы жизненные силы, — ответил он. — Поговаривают, что канрийцы так изменили его суть, что до определенного момента его действие можно остановить. Но если это заклинание накладывает дракон — жертва обречена. Драконы не терпят малодушия и, решив отнять жизнь, просто отнимают ее. Поэтому если бы не ты… девчонка бы умерла.
С этими словами, Амир повернулся к Равене спиной и вышел из комнаты. Какое-то время она смотрела на закрытую дверь, потом сделала глубокий судорожный вздох.
«Не бывать этому, — мысленно обратилась она к Амиру. — Ты убил моих родителей. Жестоко расправился со своим соперником. Едва не лишил жизни ни в чем не повинного ребенка, просто используя Лини для своих целей… Ни за что я не стану женой такого жестокого человека, как ты. Ни за что!»
9. УГРОЗА
У мага, которого привел Амир, были странные глаза. Черные зрачки внутри изумрудных радужек были словно заключены в золотой ободок с расходящимися в стороны тонкими лучиками. Сами же зрачки казались неподвижными — они не уменьшались от яркого света и не увеличивались в тени. У сильнейшего мага Клана Драконов были сальные черные волосы, небрежно свисающие до плеч и потные ладони, и Равене было неприятно, из-за того, что его пальцы, исследуя, трогали ее руку.
— Что скажешь, Таги? — спросил у мага Амир, глядя при этом Равене в глаза.
— Я попробую снять его, господин Амир, — сиплым, словно простуженным голосом ответил сальноволосый.
Речь шла о кольце — обручальном кольце, которое еще в детстве благословением родителей и магией Клана Воронов связало Равену с Натаниэлем на всю жизнь. По крайней мере, так было задумано. Это кольцо с давних пор было неотъемлемой частью ее жизни, оно стало частью ее тела, потому что не снималось и росло вместе с ней. И даже несмотря на то, как поступил с ней Натаниэль, надпись, выгравированная на этом перстне, все еще находила отклик в ее сердце.
«Два крыла одной птицы»…
Равена больше не верила в это. Но отчего-то мысль о том, что кольцо исчезнет с ее руки, отделится от нее, вызывала в ней внутренний протест. Как будто… Вместе с потерей кольца она станет птицей с одним крылом.
Она знала, что это самообман. Даже с этим перстнем на пальце Равена была одна — никого у нее не было во всем мире. Их связь Натаниэль сам же и оборвал, причем сделал это дважды. Своими поступками он показал ей, что для него эти слова ничего не значат, так почему же она продолжает так держаться за них вопреки рассудку?
— Присядьте, госпожа, — сказал ей сальноволосый Таги.
Равена послушалась и опустилась в кресло. Таги взял маленький сундучок с коваными металлическими накладками и откинул крышечку. Достав несколько флакончиков, поставил их на столик рядом.
— Простого Знака Освобождения здесь будет недостаточно, — просипел больным голосом Таги. — Для таких обрядов, как обручение, в любом из четырех кланов используют исконную магию духов-предков — самую древнюю, имеющую глубокую и сильную связь с духами. Чтобы возобладать над ней, мы попробуем позаимствовать свежую кровь всех четырех кланов.
Равена напряглась. Сначала ей не понравилось, что Таги говорит о себе во множественном роде — «мы». Хотя снять кольцо он пытался в одиночку. Потом резануло слух упоминание о свежей крови.
Не обращая внимания на ее нахмуренные брови, Таги снял крышечки с четырех флаконов. Макнув палец в один из них, произнес:
— Смесь из толченого рога молодого единорога в человеческом облике.
Взяв руку Равены, он кашицей коричневого цвета начертил на тыльной стороне ее ладони сложный знак. Обмакнув палец в другой флакон, продолжил объяснять, как будто ему необходимо было проговаривать вслух все, что он делал:
— Смесь из толченого волоса белых лисов.
И нанес еще один знак уже бледно-желтой кашицей поверх предыдущего.
— Смесь из толченого волоса вороньих перьев.
Третьим слоем его палец повторил все тот же знак на руке Равены уже черной кашицей.
Ее плечи расслабленно опустились, когда она
