Великолепная Лоуренс (СИ) - Рябченкова Марина

Широкая река уходит в крутой зигзаг, а потом опять вытягивается в ровную линию. Такой вид открывался из моего временного рабочего кабинета на нефтестанции когда-то очень давно.

Мужчина с заинтересованностью смотрит на меня, уголки его губ приподняты вверх, а в глазах тепло. Он с любопытством наблюдает, как меняется мое лицо.

— Мы нашли то, что ты искала? — спросил Клайд.

— Да!

Это место непривычно видеть пустым, без нефтедобывающего оборудования, прилегающих к нему конструкций и сооружений, толпы рабочих и забора по периметру с предупреждением держаться подальше от охраняемого объекта.

Когда я, наконец, осознала, какой цели достигла, из моей груди вырвался смешок — он стремительно перерос в настоящий смех. А когда волнение и сомнения остались позади, меня переполнил восторг!

Я не справилась с эмоциями. Точнее сказать, не сопротивлялась им. Я набросилась на Коллинса, обхватив ладонями его лицо, примкнула к его губам в долгом поцелуе. Почти сразу мои ноги оторвались от земли — к своей груди Клайд прижал меня очень крепко.

По возвращении в Данфорд первым делом я встретилась с Брюсом Новаком. Он хотел казаться скромным на комплимент его профессиональному успеху, но глаза его выдали — в них сияет заслуженная гордость. За чашкой чая в небольшом кафе мы обсудили возможность приобретения участка в восемнадцать тысяч гектаров в окрестностях Стилдона. Новак пообещал справиться очень скоро.

После непродолжительного разговора с юристом я направилась к выходу. Мне навстречу сразу бросился человек.

— Мисс Лоуренс, зачем Джону Хэнтону «Интера мотор»?

Ослепленная фотовспышкой, не сразу понимаю суть вопроса молодого репортера.

— Лучше вам спросить об этом самого Хэнтона, — рассеянно говорю я и быстро иду к машине. Вслед слышу расторопное:

— С вами работает Брюс Новак? О чем вы говорили сейчас?

Быстро сажусь в автомобиль, захлопнув дверь.

— Что вы будете делать с деньгами? Мисс Лоуренс! Мисс Лоуренс, два вопроса, — репортер скачет рядом, пока я выруливаю с обочины на дорогу. Когда автомобиль вышел в общий поток, я с облегчением выдохнула.

Эта внезапная встреча выбила меня из состояния равновесия. Я не против репортеров, но к такой встрече была объективно не готова. К сожалению, недостает опыта общения с людьми этой профессии. Что ж, теперь у меня будет достаточно практики, чтобы привыкнуть к подобным неожиданностям: историю с «Интера мотор» репортеры по косточкам обглодают.

Вернувшись в Данфорд, я совсем не рассматривала возможность жить с Джоном под одной крышей. В тот день я арендовала для себя дом в тихом уединенном месте на берегу реки в пригороде.

Дом принадлежал пожилой супружеской паре, и всю обстановку в нем составляли атрибуты тридцатых годов. Если для жителей Данфорада это скучный стиль их бабушек и дедушек, то для меня это очень редкий винтаж.

Новый владелец дома целый год безуспешно пытался сдать его в аренду и был счастлив согласиться на мои условия. Думаю, он был готов согласиться на любые условия.

В день переезда я оценила, как мне повезло с соседями — их нет. Еще здесь нет магазинов, бутиков и ресторанов. Сплошные деревья вокруг.

Чье-то появление здесь не станет для меня неожиданностью. Звук работающего двигателя я услышу сразу.

Ни в предыдущий день, ни в этот никто не явился за мной. Это хорошо. Любопытно, Хэнтон предпринял что-нибудь для этого, или я боюсь напрасно?

После встречи с Брюсом Новаком я вернулась в дом на берегу реки.

Я сбросила обувь, отбросила сумку и пошла в кухню. На столе газета в развороте, а рядом кружка с остатками давно остывшего кофе. Я сделала для себя новый кофе, сгребла газету со стола и пошла в гостиную. Уселась на диван, определив в ногах квадратный черный телефон.

Скрючилась над газетой в неудобной позе и обвела в кружок несколько объявлений — компании, в чьих силах поставить буровые установки в Стилдон, но обзвонив две из них, услышала немыслимые сроки — три месяца. Столько требуется, чтобы переправить людей и оборудование в Стилдон, и только потом можно будет приступить к работе.

Но так объявили крупные компании, быть может, их менее крупный конкурент будет расторопнее в желании угодить клиенту?

Опять вожу пальцем по круглому телефонному циферблату. Ждать ответа пришлось только один гудок.

— Арчи Томпсон у аппарата.

— Меня зовут Анна, — умышленно не называю полное имя. — До конца месяца мне нужны три буровые установки в Стилдоне. Вы можете это сделать?

На той стороне провода возникла тишина. Когда я уже забеспокоилась, твердый, почти грубый голос вдруг сказал:

— Да. Тринадцать тысяч поверх обычной цены за каждый день. Предоплата сорок процентов против обычных двадцати.

— Это круто, — я разве что не присвистнула.

— Двадцать шесть дней на грузоперевозку и монтаж — тоже круто.

Требовать соразмерную плату за улучшенные условия выполнения — честное требование. Если бы не потребовал, я бы усомнилась в реальных возможностях этого человека сделать так, как нужно мне.

Без сомнений, я разговариваю с тем, кем нужно! Улыбнулась.

— Мне нравится ваш ответ, мистер Томпсон, — призналась я.

— Вы согласны работать со мной на заявленных условиях?

— Да.

— В таком случае нам следует как можно скорее встретиться у меня в офисе и обговорить детали.

— Разумеется.

Я получила от мужчины краткие инструкции. Были рекомендации.

Когда я положила трубку на место, с некоторым замешательством обнаружила, как вспотела от напряжения ладонь. Хм… Разговор был и вправду волнительным.

Через несколько часов, когда совсем стемнело, в дверь тихонько постучались. Я спокойно прошла в прихожую и провернула круглую металлическую ручку.

Когда я взглянула на гостя, мне стало холодно. У Евы белая кожа и красивые сапфировые глаза, но в сочетании с темно-синим платьем ее природная холодная красота воспринимается сейчас как лед.

— Ты могла позволить себе лучшие квартиры Данфорда, но живешь здесь. Я никогда не пойму твоей страсти к скромным удобствам, — призналась она.

Я улыбнулась Еве.

Женщина прошла в дом, осторожно осмотревшись по сторонам. Взгляд у нее в точности такой, какой был перед серым силуэтом «Интера мотор» в дождливый июньский вечер. Точно такой же взгляд!

— Мило… — сказала она.

Это слово я от нее услышала еще несколько раз, пока показывала дом. Она посмотрела его без особого любопытства, скорее из вежливости.

Когда мы поднялись в мою спальню, женщина пришла в короткое замешательство.

— Почему здесь? — спросила она про мой чердак.

— Мне здесь хорошо, — просто ответила я. — Тебе не нравится?

Женщина прошла в небольшую прямоугольную комнату. Посмотрела на старую мебель, с некоторым любопытством взглянула на неширокую кровать. Когда у нее приоткрылись губы, я с насмешкой спросила:

— Мило?

Ева смущенно улыбнулась.

— Смотри-ка, — из-под кровати я вытащила большой старый сундук. Раскрыла его: здесь одежда эпохи двадцатых в очень хорошем состоянии. Перебираю вещи в руках. — Думаю, прежняя хозяйка сама их сшила. Только посмотри на этот бисер, узоры, меха.

Ева опустилась на колени рядом со мной.

— Посмотри на это платье, — показываю я на тонкий шелк серого платья на широких бретельках, расшитое белым бисером. — Оно в отличном состоянии!

Вынимаю из сундука повязки на голову, украшенные бисером и перьями. Протягиваю Еве повязку из зеленого бархата.

— Надень, — прошу я.

— Нет, — отказалась Ева, выставив на меня ладонь. — Не стану надевать чужие вещи.

— Твои богатства тебя совсем испортили, — я демонстративно надела зеленую повязку себе на голову и уставилась на подругу.

— Выглядишь глупо, — сказала Ева.

Не поменявшись в лице, я протянула ей повязку с копной коротких перьев.

— Ради меня, — опять прошу я. Недовольный взгляд Евы упал на серую ленту в моих руках и опять вернулся к лицу. Немного поразмыслив, женщина сдалась.