Молчара (СИ) - Володина Таня
— О, кофе! — обрадовался Саша, забирая чашечку из кофеварки. — А у тебя есть коньяк? Хочу добавить, чтобы расслабиться.
Похоже, он всё-таки нервничал. Егор достал бутылку из шкафа:
— Держи. И не переживай, мы же друзья. Мы не сделаем друг другу ничего плохого.
Саша слабо улыбнулся, и Егор отправился в душ. Через пять минут он вышел, накинув халат, чтобы не пугать Сашу впечатляющим багровым стояком. Он казался себе Приапом, которого изгнали из родного Лампсака за нарушение общественного порядка (размахивал стоячим членом перед согражданами). В кармане халата лежали тюбик смазки и кондом: порно научило Егора некоторым полезным вещам.
Саша уже лежал в кровати, сложив загорелые руки поверх одеяла. Он выглядел напряжённым, несмотря на кофе с коньяком. Егор сел рядом, ощущая, как всё его тело мелко дрожит, а в животе скручивается узел страха: так бывает перед важным экзаменом или публичным выступлением. Саша как будто ощутил его смятение, взял за руку и потянул к себе:
— Ну давай… Представь, что я Лекетой — железный тюремщик, не способный испытывать чувства, а ты — осуждённый, которому осталось жить считанные дни.
— После того, как Чоно оставил в мозгах Лекетоя маленький баг, тот начал кое-что испытывать.
— Благодарность? Дружбу? Любовь? Он стал гуманизироваться?
Егор кивал после каждого предположения.
— Хорошо. Значит, теперь я не бесчувственный робот, а влюблённый андроид. Как мы будем заниматься сексом? У меня же ничего нет — ни пениса, ни яиц, ни анального отверстия. А рот у меня какой? Рабочий или просто имитация?
Чёрт! А вот об этом Егор не подумал! Он вообще не планировал совокуплять своих героев — ни в рот, ни в другие отверстия. Саша смотрел на него блестящими глазами в ожидании ответа. Его губы слегка приоткрылись, дыхание пахло кофе и коньяком. Егора повело от желания прикоснуться к ним, он склонился над Сашей и начал придумывать на ходу:
— Лекетой давно мечтал избавиться от системной ошибки в своих мозгах. Он подставил Чоно, чтобы тот попал в колонию и согласился его проапгрейдить. После этого Лекетой вернулся на Землю, зная, что Чоно спрыгнет к живучкам. И всё было бы шито-крыто, если бы не хитрый страховочный баг, который запустил Чоно. Баг начал влиять на Лекетоя. Андроиду стало стыдно — он понял, что погубил невинного человека. И он вернулся на Юшор, чтобы спасти Чоно от смерти.
— А дальше?
А дальше они потрахались. Чем же ещё заниматься в исправительно-трудовой колонии? Егор стащил халат и скользнул под одеяло:
— А дальше прочитаешь в третьем томе. К тому моменту, как Лекетой вернулся, у него уже были все необходимые отверстия. И чувства. И желания. Всё у него было.
Саша ахнул. Эта история будоражила его и одурманивала, словно наркотик. Егор приблизился к его лицу:
— Они поцеловались.
Саша закивал и поднял подбородок. Замирая от благоговейного восторга, Егор обнял губами его губы. По телу прокатилась дрожь предвкушения. Егор открыл рот и поцеловал Сашу взасос — глубоко, крепко, жадно. Тот не сопротивлялся, но и ответного пыла не проявлял: просто позволял себя целовать, подставляя губы.
У Егора словно сорвало предохранительные клапаны. Он всовывал в рот Саши язык, лизал и сосал его губы, потом перешёл на уши и шею. Сердце громыхало в груди, дыхание прерывалось, в висках стучала кровь. Он отодвинул одеяло и провёл пальцами по груди Саши — от яремной впадинки до пупка.
— Потом… — сказал он страшным хриплым голосом, — потом Лекетой раздвинул ноги и разрешил Чоно…
Нет, он не мог это сказать. Он боялся кончить.
— Они всё-таки попробуют анал?
— Да. Думаю, да… Ты не против? У меня есть смазка и презервативы, я не причиню тебе вреда. — Мальчик в том ролике кричал от удовольствия. Возможно, Саше тоже понравится. — Я хочу… Хочу понять, что чувствовал Чоно, когда вошёл… Блядь…
Какими словами об этом говорить? Как подобное описать в книге, если до этого дойдёт? Кто способен понять, что чувствует один мужчина, вторгаясь в тело другого? Как убедить читателя, что герой может этого желать? Никто же не поверит!
— Нет, я не против, — сказал Саша. — Ты писатель-фантаст — для тебя важна матчасть.
Саша сбросил одеяло и раздвинул ноги. Егор увидел небольшой вялый член и расслабленные яички. Какой разительный контраст с его лиловым приапическим орудием, готовым выстрелить в любую секунду! Но у Егора был туз в рукаве. Кое-что, способное поднять настроение Саши.
— Сначала небольшой массаж, согласен? — спросил он, прикасаясь к местечку под яйцами. — Доверься мне, я знаю, как это делается.
Видел в кино для взрослых. Полон энтузиазма повторить.
— Да без проблем, — ответил Саша, раздвигая ноги ещё шире. — Я был однажды у врача — ничего особенного, просто немного неприятно. Я потерплю.
Это казалось таким странным, таким невероятным! Он потерпит! Егора сотрясали приступы похоти, а Саша от поцелуев даже не возбудился. Он вытер рот ладонью и спокойно ждал, что Егор будет делать дальше. Он и правда был похож на бесчувственного робота — красивого, трезвомыслящего, деловитого. И, к сожалению, без бага в мозгах. Возможно, его стоило оставить в покое. Всё шло не так, как мечталось Егору.
Он смочил указательный палец в геле и приставил к анусу. Потянулся поцеловать Сашу, но тот отвернул голову и прикрыл глаза. Царапнуло тупой болью, смешанной с наслаждением. Неважно. Обладание этим прекрасным телом само по себе дорогого стоило — даже если его хозяин всего лишь терпел досадные ласки. Егор вставил палец внутрь и под прерывистые вздохи Саши нащупал простату. Мальчик из порно очень бурно реагировал на массаж простаты, но его делала женщина — наверное, в том и состояла принципиальная разница. Мальчик любил анальные игры, но — с женщиной.
Член Саши немного отвердел, на кончике заблестела прозрачная капля. Егор снял её пальцами, а потом не выдержал, наклонился и взял член в рот. Ему хотелось этого — сосать, оглаживать языком головку, щекотать натянувшуюся уздечку. Его вело от этого. Собственный член начал сочиться смазкой.
Саша привстал на локтях и заулыбался:
— Так необычно, — с удивлением сказал он. — Ты делаешь мне минет.
— Тебе приятно? — спросил Егор.
Он с ужасом подумал, что его неумелый минет не идёт ни в какое сравнение с энергичными девичьими отсосами. Кэт даже перед расставанием удавалось вытянуть из него оргазм — пусть трудный и вымученный, больше похожий на обессиленную судорогу, чем сладострастный экстаз, но всё же, всё же!
— Я не знаю. Это необычно… — повторил Саша, словно не находил другого слова для описания ощущений. — А тебе не противно?
— Нет. Мне нравится… — «сосать твой член» он не сумел выговорить.
Но Саша понял и рассмеялся:
— Я вижу. Ну ты реально странный, Егор! Что у нас дальше по программе?
Он явно тяготился ситуацией и не получал никакого удовольствия. Он хотел закончить этот эксперимент. Но Егор уже не мог отступить. Здравый смысл окончательно ему отказал. Он не смог возбудить парня, в которого был влюблён, не смог его расшевелить и зажечь, единственное, что ему оставалось, — познать секс по желанию, а не принуждению. То, что он сам себя принуждал и насиловал, значения не имело. Сейчас ему казалось, что он должен с боем вырвать у судьбы то, что другим досталось бесплатно. Он жаждал реванша за свои поражения: за мнимую импотенцию и насмешки Бори, за грустные глаза Кэт и безрадостную половую жизнь, за голубые таблетки в тумбочке у кровати, за многолетнее томление, не находившее выхода, за изнурительные фантазии, за стыд, который он испытывал каждый раз, ложась с женщиной, за унижение и страх опозориться, которые стали частью его натуры.
— А дальше у нас по программе — секс, — сказал Егор и разорвал упаковку презерватива.
Саша деловито приподнял ноги, подставляя зад. Он доверял своему кумиру и не опасался подвоха. Егор направил член в тугой скользкий анус и надавил. Головка протиснулась через сфинктер, Саша вскрикнул и попытался отодвинуться. «Стой-стой!». Егор навалился на него всем весом, зажимая и фиксируя под собой. Поцеловал сомкнутые губы — плевать, что Саша снова отвернул голову! Егор сжал пальцами упрямый подбородок, повернул к себе и со стоном впился в мягкий, недовольно кривящийся рот. Это было так сладко! Он всунул язык и глубоко, одним толчком, всунул член. Задохнулся от новых ощущений. Тесно, горячо, невыносимо интимно, приятно до обморока. Лишь бы не кончить после первых трёх фрикций! Ещё бы немного насладиться этим чудом!
