Франциска Вудворт - Туман: год Волка (СИ)

И опять никакого результата. Я замерла, не зная, что же ещё сделать.

— Что ты делала, когда перенеслась сюда? — спросил Драгомир, стоя между деревьями на краю поляны.

— Ничего: шла по лесу, в задумчивости вороша листву. А потом неожиданно появился туман, который резко сгустился.

— Туман! — воскликнула я в понимании. — Это он меня перенёс!

Я оглянулась по сторонам, но день был ясный, и даже никакого намёка на туман не было.

— Мы возвращаемся! — отрывисто сказал Драгомир. Хотела бы я с ним поспорить, но сердцем чувствовала, что он прав — без тумана мы просто теряли время.

Осторожно, идя по своим следам, я подошла к Драгомиру и мы двинулись в обратный путь.

Без приключений мы вышли из леса. Я села на траву, смотря вдаль. Мыслей не было. Драгомир присел рядом.

— Как часто бывает туман? — спросила я.

— За всё время что я живу, туман в лесу был впервые когда ты появилась, — осторожно произнёс он.

Я задрожала. Видя что меня трясёт, Драгомир снял свой плащ и укутал меня. Он был нагрет его телом и меня окутало теплом. Так мы и сидели. Слёз у меня не было, лишь в груди свернулся ледяной ком. Это был конец всем моим надеждам. Я застряла в этом незнакомом мире надолго.

Не знаю, сколько прошло времени, но собравшись, я встала. От долгого сидения моё тело затекло и я пошатнулась. Драгомир тут же меня поддержал. Я вернула ему плащ и пошла обратно в деревню. Он двинулся за мной. Подойдя к дому, я повернулась к нему:

— Спасибо, что пошёл со мной, — сказала я безжизненным голосом и пошла к дому, из которого навстречу мне вышли все — наверное, увидели нас в окно. Видя моё перевёрнутое лицо, они всё поняли.

— Можно, я побуду одна? — попросила я и зашла в дом. Войдя в комнату Уланы, я бросила на пол рюкзак и рухнула на кровать, свернувшись калачиком. В голове было пусто. Я лежала, ничего не чувствуя. Не знаю через сколько, я провалилась в беспамятство.

Очнулась я ближе к вечеру, чувствуя себя как после болезни. Я пошевелилась и с плеч сполз плащ, который почему-то пах Драгомиром. Очень хотелось пить. Нехотя я встала. Возле кровати стояли сапоги, хотя не помню, чтобы их снимала. Я вышла из комнаты.

— Очнулась? — с облегчением сказала Улана.

— Вроде да, — слабым голосом ответила я. — А где все?

— Радомир баню готовит, Лада побежала за ключевой водой, для обливания. Януш ещё не вернулся.

— Вы париться будете? — немного растерянно сказала я.

— Не только мы, но и ты.

— Я?

— Тебе пропариться надо. Много на тебя свалилось, девонька. От душевных переживаний хворь с телом приключиться может, а мы вот её — берёзовым веничком выгоним.

Я зачерпнула холодной воды и выпила, пытаясь всё осмыслить.

— Драгомир несколько раз заходил, беспокоился, — между прочим сказала Улана.

— Это его плащ? — я кивнула на комнату.

— Да. Ты дрожала во сне.

— А сапоги он снял, или я? Ничего не помню.

— Сапоги я сняла, — улыбнувшись, сказала Лада, заходя в дом. — Пошли париться, отец всё подготовил.

— Прямо сейчас?!

— А чего ждать!

Улана дала мне простыни и мы вышли.

Зайдя в баню, мы разделись и прошли в парную. Жар опалил моё лицо. Мы сели на широкую лавку, разогревая тело. Рядом с печью стояла кадка с водой и замоченные в ней веники.

— Как ты? — участливо спросила Лада.

Я лишь пожала плечами, и мы помолчали.

— Ой! У тебя волос нет, — вырвалось у Лады, и она указала на зону бикини.

— Мы их воском удаляем, кому как нравиться, — объяснила я.

— И они совсем не растут?

— Если бы, — улыбнулась я. — Недели через две начинают отрастать.

Мы просидели не больше десяти минут и, завернувшись в простыни, вышли в предбанник.

Сев на лавку, я обратила внимание, на кувшин с крышкой стоящий на небольшом столе и чашки. «Неужели чай?!» — подумала я.

— А что там? — спросила я с любопытством.

— Чуть не забыла! Это мама травы нам заварила. Они и успокоят, и сил придадут, — сказала Лада, и разлила нам по чашке.

Неспешно выпив ароматный настой, мы пошли на второй заход.

— Я легла на лавку, а Лада прошлась по мне двумя вениками, начиная от пяток и заканчивая плечами. В конце окатила меня чуть тёплой водой. Я повторила эту процедуру с ней. После чего мы опять вышли в предбанник и выпили ещё травяного настоя.

После третьего захода, когда повторили процедуру с вениками, мы окатили друг друга уже холодной ключевой водой, визжа и смеясь при этом. Согревшись минуту в парилке, мы вышли в предбанник.

— Может, ещё раз сходим? — хитро спросила Лада.

— Неет, мне хватит, — смеясь, ответила я.

Баня меня взбодрила. Не скажу, что стало совсем легко, но лучше однозначно.

Высохнув и просушив волосы, мы вернулись в дом.

— А вот и девочки! — сказала Улана и улыбнулась, увидев наши розовощёкие лица.

— Как попарились?

— Просто слов нет! Спасибо, за настой из трав.

— Мы сейчас с отцом тоже пойдём, я вам в печи оставила поесть, как проголодаетесь.

— Януш не вернулся? — спросила Лада.

— Пришёл, поел и убежал уже.

Лада пошла в комнату за расческой, а я села на лавку у стены.

Ко мне подошла Улана и села рядом.

— Вот что девочка, я понимаю, что тебя беспокоит, — начала она. — Мы поговорили с Радомиром и, как я уже говорила, ты можешь оставаться у нас сколько угодно.

— И как мне дальше жить?!

— Как все живут. Глядишь, и замуж выйдешь. Парни у вас видно не смелые, раз ты до сих пор в девках ходишь.

— Да кому я нужна здесь! — в сердцах сказала я.

— Да не скажи, — сказала она и встала, похлопав меня по руке. — Отдыхай сегодня. Вот через несколько дней праздник Рожаны будет, посмотришь на людей наших. Может, и парня присмотришь, — лукаво сказала она мне.

— Кристина, а что здесь делает плащ Драгомира? — спросила Лада, выходя из комнаты с ним в руках.

— Он приходил, справлялся о ней, когда она спала, — ответила за меня Улана.

— А я где была в это время?

— Ходила к Янушу с обедом.

Лада любовно провела рукой по меху, внутри плаща. Вдруг её глаза вспыхнули:

— Я пойду отнесу ему его и скажу, что с Кристиной все в порядке.

— Лада, поздно уже! — воскликнула Улана, но та уже выбежала из дома.

Дни потянулись своей чередой. Было заметно, что все готовятся к празднику. Сначала к Радомиру приходили люди советуясь, что и как лучше сделать, а потом он и вовсе стал пропадать до темна.

Мы шли от родника с Ладой, когда её начали звать с собой подруги, с любопытством косясь на меня.

— Я донесу, иди, — сказала я. Лада колебалась, но я настаивала и она ушла.