Филис Каст - Богиня любви
— Да, нужно зайти за ту бархатную занавеску. Но поспеши, нам пора идти. Я только что вспомнила, что обещала матери появиться сегодня вечером в Элизиуме. Ты ведь знаешь, нельзя пропускать великий праздник Элизианских мистерий... — Персефона передразнила царственную Деметру, допила мартини и помахала рукой Дженни, прося принести счет.
— Да, я знаю. — Венера понимающе посмотрела на Персефону. — Деметра уж слишком серьезно относится к этому празднеству. Но ты не беспокойся. Я быстро. Ох, не забыть бы это!
Она схватила пакет, в котором лежала коробка с черной игрушкой, и унесла его с собой.
Быстро обогнув бар, Венера почти не обратила внимания на прекрасных мужчин, откровенно пялившихся на нее. Сосредоточенная на другом, она все же улыбнулась им и слегка замедлила шаг, чтобы бедра двигались более плавно и соблазнительно, — от чего пожарные разом замолчали, загипнотизированные ее красотой. Но Венера и этого почти не заметила. Почти.
Она нырнула за занавеску и повернула налево, увидев соответствующий указатель. Дамская комната была невелика, но в ней было очень чисто. Венера обнаружила там ряд кабинок, прикрытых бархатными занавесками. Богине любви очень понравилось, как ткань цвета бургундского вина словно поблескивала и оживала в свете старомодной люстры, свисавшей с потолка. И тут она услышала нечто невообразимо странное.
Кто-то произносил ее имя... Нет, не просто произносил. Кто-то читал заклинание, обращаясь к ней за помощью! Как это необычно... Венера бесшумно двинулась вперед. Несчастная смертная с неряшливыми волосами, страдающая отрыжкой, стояла перед антикварной раковиной. Глядя в зеркало, она повторяла древнее заклинание. Его слова окутали Венеру, как Нежная шелковая туника, лаская кожу, наполняя богиню внезапно родившимся магическим теплом...
Удовольствие, радость, восторг и блаженство,
Ох, милая Венера, даруй мне все это...
С любовью и надеждой взываю к тебе я,
Сотвори свою магию лишь для меня.
Прекрасная Венера, будь благословенна!
Счастье в любви и восторг экстаза —
Вот что я прошу даровать мне.
Когда заклинание было прочитано до конца, Венера ощутила огромной силы притяжение, как будто нечто вынуждало всю ее душу прислушаться к слезной мольбе этой смертной. Венера ринулась к ней и, все еще держа в руке пакет из магазина для взрослых, театрально раскинула руки.
— Ну конечно же, я помогу тебе! — воскликнула она.
Пия резко повернулась лицом к богине, прижав руку к горлу.
— Ох черт! Вы меня напугали. Я думала, я тут одна.
Венера нахмурилась.
— Это, конечно, не такой приемный зал, к какому я привыкла, но я готова лично ответить на твое обращение.
— Что вы имеете в виду? Кто вы такая?
— Венера, разумеется. А тебя как зовут?
— Пия, — машинально ответила девушка.
— Пия? Очень странное имя. Ты в этом уверена?
— Само собой, уверена. Это же мое имя. Ну, на самом-то деле это прозвище, но все всегда зовут меня именно так.
Пия моргнула и встряхнула головой, как будто пыталась прояснить зрение, пока ее ум осознавал услышанное.
— Как вы сказали, кто вы?
— Венера, богиня чувственной любви, красоты и эротических искусств, — повторила богиня с некоторым самодовольством, произнося свой полный титул.
Пия разинула рот.
— Ты искала моей помощи, и я рада предложить ее тебе! — произнесла Венера с таким энергичным жестом, что папиросная бумага в ее пакете зашелестела.
Пия закрыла рот, снова его открыла — и опять закрыла.
— Да, я понимаю. Ты, должно быть, вне себя от восторга.
Венера обошла вокруг Пии, тихонько пощелкивая языком.
— Нам предстоит немалая работа.
Венера протянула руку и коснулась футболки Пии с надписью: «Балет — это главное в жизни!» с таким видом, словно это было какое-то редкое насекомое, с которым, как то ни прискорбно, пришлось встретиться богине. Потом она перенесла внимание на волосы Пии.
— О, полный газов анус Эола! Прежде всего мы должны сделать что-то с ними!
— С чем?!
— С твоими волосами, само собой. Ты что, совсем их не расчесываешь?
— Конечно же, я их расчесываю! Что же еще можно делать с… — Пия умолкла на полуслове и с бесконечно растерянным видом провела ладонью по лбу.— Послушайте... Я не хочу быть грубой, но какое вам дело до моих волос?
— Ты прочла заклинание и попросила моей помощи. Я же помню, о чем именно ты просила: «Счастье в любви и восторг экстаза...» И я уже сказала тебе, что готова ответить на твою мольбу. Я здесь для того, чтобы помочь тебе найти счастье и экстаз. Но ясно же, что ничего не получится, пока у тебя такие дурные волосы.
— Ладно. Хорошо. Хм... Очень мило с вашей стороны. Наверное. И я весьма ценю ваш... э-э... интерес, но со мной все в порядке. Действительно все в порядке.
Пия начала осторожно обходить Венеру, как будто боялась, что женщина может вот-вот взорваться.
— Я видела, как ты убежала, потому что сильно смутилась, — мягко произнесла Венера. — И не думаю, что у тебя все в порядке.
Щеки Пии вспыхнули, но она сумела бодро улыбнуться.
— О, такая уж я... Я постоянно ставлю себя в неловкое положение и смущаюсь. Я привыкла к этому.
— Если это правда, то почему у тебя улыбка только на губах, но не в глазах?
— Она есть. Я просто... я... — Пия окончательно запуталась. — Мне надо идти.
Она ринулась к двери.
— Если бы ты их помыла, а потом чуть-чуть смазала кокосовым маслом и расчесывала как следует пальцами, пока они сохнут сами по себе, то это стало бы началом усмирения твоих кудрей, уверена.
Пия резко остановилась у самой двери. Обернувшись, она встретила ласковый взгляд Венеры.
— Кокосовое масло?
Богиня кивнула.
— Чистое кокосовое масло высшего качества, наилучшее, какое только сможешь найти. И очень важно непрерывно их расчесывать при этом. Просто вот так.
Венера мягко запустила пальцы в собственные густые серебристые локоны, начав расчесывать их.
— И ты должна делать то же самое, чтобы твои кудри стали мягкими и пышными, а не...— Венера помолчала, подыскивая точные слова. — А не своенравными и буйными, как грива дикой львицы.
Венера растрепала прядь своих волос, превращая их из блестящей волны в нечто неописуемое.
— И это поможет? — неуверенно спросила Пия. — В самом деле?
— Разве воплощенная Любовь может солгать тому, кто обратился к ней за помощью? — Венера благосклонно улыбнулась.
Пия прикусила губу, и выражение ее лица говорило о том, что она, с одной стороны, очень заинтересована, а с другой — уверена, что говорит с сумасшедшей.
