Моё имя (СИ) - Анастасия Соболева
— Ваше величество, на самом деле, я вовсе не против подобной ставки. И если вы тоже не имеете возражений — почему бы нам напоследок не сыграть в столь занимательную, пусть и слегка детскую, игру?
— Почему бы и нет? — я переводил взгляд с Ады на ничего не страшащегося, уверенного в том, что его злейший враг умрёт с минуты на минуту, Лудо и вновь по кругу. — Именно так мы и сделаем. Госпожа Норин, по завершению ритуала я обещаю удовлетворить все ваши требования. Даю слово Сирила Девериуса.
Под бурные охи и ахи лицо Ады озарила лучезарная улыбка. Девушка с благодарностью поклонилась своему повелителю и направилась прямиком к выведенному на паркете дракону. На сей раз без каких бы то ни было криков и возражений. В одном из начертанных кругов её уже ждала Глэдис. Окинув своего обвинителя презрительным взглядом, Ада стала прямиком в центр второго, пустого круга и лёгким движением кисти грациозно откинула в сторону упавшие на глаза волосы. На весь огромный зал Лудо сообщил о начале столь долгожданного шоу. Вот только вместо того чтобы перейти непосредственно к клятве, Ада заострила внимание на грязной, неухоженной ободранке, посмевшей обвинить её стол наглым образом.
— И зачем, интересно, тебе всё это понадобилось? Ну, давай, расскажи мне, чего хотела добиться, перед тем как погибнешь.
— Ещё спрашиваешь?! — не знаю почему, но Глэдис явно вышла из себя от столь простого вопроса. — Это ты во всём виновата! Предала наших, сдала их эксилям, и после этого ещё и надеялась жить долго и счастливо, купаясь в богатстве и роскоши? Неужели в тебе и правда нет ничего человеческого?! Не смотри на меня так — я всё знаю! В тот день, когда всех убили, я шла повидаться с Натом и видела тебя на окраине леса вместе с эксилями. Решила пожертвовать ими лишь ради того, чтобы ещё больше возвыситься?! Да как ты только посмела продать жизнь Ната за нечто подобное?! Ты — настоящее исчадие ада, Ада Норин!
— Ясно, — несмотря на все гадости, что Глэдис выплеснула ей прямо в лицо, Ада не разорвала с ней зрительного контакта. — Это твой выбор. Не вини меня за его последствия.
— Не волнуйся: мне не о чём будет сожалеть, — около десяти секунд Глэдис просто молчала, видимо, собираясь с мыслями, после чего заговорила вновь: — Я, Глэдис Раз, именем, данным мне при рождении, клянусь, что она…
— Кто «она»? — вдруг, ни с того ни с сего, решила переспросить Ада.
— Что?
— Кто «она»? — девушка повторила свой вопрос.
— Да ты, чёрт тебя побери! Ты! Ада Норин!
— Хорошо, я поняла. Продолжай, — Ада вела себя как ни в чём не бывало, пока никто, в том числе и я, так и не понял сути этого бессмысленного диалога.
— Клянусь, что Ада Норин, — продолжила Глэдис, скрипя зубами от злости, — состояла в «Красном пламени», более того — была правой рукой его предводителя. Она сделала весьма многое для развития организации: поняла, как работать с заговорённой сталью, и изобрела способ отдалённой связи. Ада — само сердце пламени, без которого оно никогда не смогло бы стать той силой, с которой даже вы, эксили, были вынуждены считаться.
Как только Глэдис закончила говорить, круг вокруг неё засиял ярко-синим, сапфировым светом, пока по всему выведенному на полу рисунку уже потихоньку начинало пробивать тёмно-алое, драконье, пламя. Избегая огненных искр, девушка прыгала с места на место, пока Ада, никак не реагируя на подобную мелочь, просто позволяла им биться о её оголённые ступни. Механизм древней магии был запущен в действие. И остановить его уже не предоставлялось возможным.
— Дальше вы, госпожа париса, — провещал Лудо, обращаясь непосредственно к моей любимой.
— Именем, данным мне при рождении, клянусь, что Ада Норин не имеет никаких связей с повстанческой группировкой «Красное пламя». На этом всё, — уверенно заявила париса, гордо и высоко выставив вперёд заострившейся подбородок.
Разумеется, все вокруг улыбались, с трудом сдерживая рвущиеся наружу смешки. Они жаждали шоу. И затаили дыхание, когда оно, наконец, началось. Сначала круг вокруг Ады засиял так же ярко, как и Глэдис до этого, потом чего количество маленьких огненных искр увеличилось раза эдак в три минимум. Подобное означало, что слова обеих приняты ко внимаю, и пришло время начаться «судебному разбирательству». Потихоньку вверх поднималось настоящее, драконье пламя. По внешнему виду оно сильно отличалось от обычного, так как больше относилось к бардовой, чем алой палитре — другими слова, было тёмно-красным, в точности, как и сама кровь. Секунда, вторая — и огонь уже почти достиг потолка, периодически полностью закрывая собою двух девушек, находящихся в самом центре пылающего урагана. Расплывчатые фигуры вели себя абсолютно по-разному: одна металась из стороны в сторону, боясь ненароком обжечься, пока вторая, не двигаясь, похоже, решила вверить свою жизнь в руки обычной удачи. Само-собой, догадаться о том, кто из них кто, для меня не составило большого труда. И как только Ада может быть настолько бесстрашной? Вот про меня такого точно не скажешь: ещё немного, и просто не выдержу — брошусь в огонь и вытащу её оттуда, наплевав на всё и вся.
К тому времени, когда уже почти всю комнату закрыла тёмная материя из непроглядного, однако, полностью безопасного для не участвующих в ритуале дыма, мы услышали первые крики. Девичий голос, перекошенный до неузнаваемости и прерываемый неконтролируемыми приступами кашля, молил о пощаде и снисхождении. Различить в нём нотки ужаса, гнева, горести и отчаяния было весьма нетрудно. «Ну, наконец», «долго же она продержалась», «там-то и место этой плутовке», — фразы вроде этих долетали до меня отовсюду. Да, никто даже не сомневался в том, что кричит именно париса. Ведь лишь ради этого все сюда и пришли. Впитать её крики, словно самую лучшую в мире музыку. Ну а я… улыбался. Нет, вовсе не потому, что поддался безумию вокруг меня. Просто я знал: Ада не позволила бы себе вымаливать прощение у кучки снобов, только и умеющих, что набивать пузо и удовлетворять ненасытную похоть. Никогда и ни за что. Даже на пороге смерти. Определённо: кричала не она.
И остальные осознали сей факт очень и очень скоро. Когда Глэдис начала взывать к Лудо, в отчаянии плача о том, что
