Сьюзан Ховач - Дом под саваном

— Вон отсюда! Вон отсюда, слышишь меня? Прочь из моего…

— Не Родрик — Джордж Брэндсон! Родрик не убивал его! Он не был убийцей!

Я услышала, как кулак врезался в плоть; кто-то ахнул, потом нечто тяжелое упало на пол. Все стихло.

Не отдавая себе отчета в моих действиях, я бесшумно двинулась вперед, задула свечу и спряталась за шторой у окна в конце коридора.

Тишина длилась бесконечно.

Спустя некоторое время, показавшееся мне вечностью, дверь открылась. Сквозь просвет между шторами я увидела Акселя, идущего по коридору к лестнице. Голова и плечи его были опущены, он двигался медленно.

Я тотчас зашла в комнату. Нед лежал в полубессознательном состоянии на полу, на его темных волосах блестела кровь, сочившаяся из раны над виском. Я наклонилась, проверила его пульс. Он застонал и слегка пошевелился; я наполнила стакан водой из кувшина, стоявшего в спальне, и попыталась напоить Неда.

Он открыл глаза; у него был нездоровый вид, мне показалось, что Неда сейчас стошнит. Снова поспешив в спальню, я схватила тазик и едва поспела вернуться к Неду.

Потом его начало трясти. Он был мертвенно-бледным. Я помогла ему выпить воды; он казался очень юным и беззащитным, испуганным и одиноким. Я не узнавала в нем наглого, надменного обвинителя, речи которого я недавно слышала, и подумала, что его недавние манеры были бравадой.

Я с душевной болью вспомнила об Алекзендере.

— Я поскользнулся, — пробормотал он. — Я хотел ударить Джорджа, но потерял равновесие, упал и разбил голову.

Его голос звучал чуть громче шепота, глаза потемнели от унижения.

— Что ты здесь делаешь? Оставь меня.

Он заковылял к дивану, где лежал пиджак, и надел его дрожащими пальцами. Я смотрела на Неда с безмолвным сочувствием.

— Почему ты позволил Акселю избивать тебя? — спросила я наконец. — Ты мог дать отпор, убежать.

— Я попытался оказать сопротивление, но упал и поранил голову.

Он внезапно сел. Я догадалась, что у него закружилась голова, подошла к нему, точно он был Алекзендером, и, желая утешить Неда, положила ему руку на плечо.

Он тотчас отпрянул.

— Не надо, — пробормотал Нед.

— Я лишь хочу тебе помочь.

— Через минуту со мной все будет в порядке. Оставь меня.

Он вдруг посмотрел на меня.

— Джордж рассердится, — прошептал Нед. — Он на тебя рассердится. Он не должен видеть нас рядом.

В его глазах блестели слезы. Я поняла, что он ужасно боится Акселя, напуган происшедшей сценой. Я потрясенно глядела на него, не раскрывая рта, когда вдали зазвучали голоса, из коридора донесся шум шагов.

— Пожалуйста, уйди, — сказал он.

— Нет уж, — возразила я. — Это мои комнаты, я имею право находиться здесь. Я не боюсь.

Однако я отошла от Неда. Поднимаясь, я почувствовала, что мои колени дрожат. Дверь открылась.

В комнату вошел Вир, вслед за ним появился Аксель. Они оба резко остановились, увидев меня.

Я замерла с высоко поднятой головой и пересохшим ртом. Посмотрела Акселю в глаза.

— Я пришла сюда мгновение тому назад из гостиной. Ты хочешь, чтобы я вернулась туда, пока вы закончите ваш разговор с Недом?

Спустя секунду Аксель сказал:

— Нет, в этом нет нужды. Вир поможет Неду добраться до своей комнаты.

Нед снова начал дрожать. Я испугалась, что он потеряет сознание, но он постепенно приходил в себя. На моих глазах Вир подошел к нему.

— Тебе нечего сказать Джорджу?

Воцарилась гнетущая тишина. Глаза Неда казались черными углями на белом лице.

— Я сказал Виру, что ты должен уехать на рассвете, — бесстрастно произнес Аксель. — Я дам тебе пятьдесят гиней; ты можешь сам искать свое место в мире. После того, что ты сказал, вряд ли ты захочешь оставаться под моей крышей.

Внезапно из глаз Неда брызнули горькие беззвучные слезы, затем он зарыдал, опустился на диван, обхватил голову руками. Он плакал так, словно его сердце вот-вот разорвется.

Я не могла переносить это. Он показался мне Алекзендером, хотя и не был похож на брата. Я подбежала к нему, крепко обняла, попросила не плакать.

Аксель произнес мое имя.

Я встала и без колебаний подошла к мужу.

— Не прогоняй его, — сказала я. — Пожалуйста, не прогоняй. Он сам не верит в то, что он наговорил тебе. Он слишком взволнован и не отдает себе отчета в своих словах.

— Уйди в другую комнату, — сказал Аксель. — Тебе не следует вмешиваться в наши дела.

— Пожалуйста, — я почувствовала, что к моим глазам подкатились слезы. — Мой брат, разозлившись, тоже говорит порой глупости, а позже об этом сожалеет. Мой брат…

— Твой брат учится в Хэрроу, а Нед — абсолютно незнакомый тебе человек. Будь добра, оставь нас одних.

Я не успела сделать шаг, как Нед заговорил.

— Она сказала правду.

Голос его немного дрожал, но Нед уже твердо стоял на ногах, слезы блестели на его глазах.

— Я не думаю то, что наговорил, Джордж. Это все неправда — я так затосковал по Родрику, что позволил горечи затмить мое сознание, и сказал заведомую ложь… Пожалуйста, прости и не прогоняй меня. Скажи, как я могу заслужить твое прощение и искупить свою вину. Клянусь Богом, я сожалею о том, что оскорбил тебя сегодня.

В комнате стало тихо.

— Пожалуйста, Аксель, не гони его…

— Моя дорогая, — ледяным тоном произнес Аксель. — Я уже дважды попросил тебя покинуть комнату. Надеюсь, мне не придется делать это в третий раз.

Я молча поклонилась и прошла в спальню; оказавшись там, я тотчас прижала ухо к закрытой двери. Но панель была толстой, я слышала голоса, но не различала отдельных слов. Потом я села перед туалетным столиком и принялась рассеянно перебирать мои щетки и гребни. Я пыталась думать, но мой мозг парализовало, мысли путались. Я поняла, что смертельно устала. Мари-Клер выложила мои ночные туалеты; я быстро разделась, села перед зеркалом в ночной рубашке и начала расчесывать волосы. Голоса стихли, вдали хлопнула дверь, затем Аксель вошел в комнату.

Я внезапно испытала страх. Я боялась посмотреть на мужа. К моему облегчению, он молча удалился в гардеробную. Я осталась одна. Расчесав волосы, я забралась в огромную двуспальную кровать.

Но мои нервы не давали мне заснуть. Ноги ныли от напряжения. Наконец Аксель вернулся в спальню и лег рядом со мной.

Я ожидала, что он выразит недовольство моим поведением в гостиной, когда я пыталась успокоить Неда; также я рассчитывала услышать его объяснение по поводу сцены или хотя бы какой-то комментарий. Но он ничего не сказал.

Я ждала, затаив дыхание, но Аксель лежал молча и неподвижно. Я тоже не смела пошевелиться. Наконец чувство одиночества стало сильнее страха и смущения. Я прошептала его имя.