Ведьма для беты - Ника Калиновская
Дик подмигнул.
Чёрт, и ведь я не откажусь от своих слов. Только бы он выжил. А потом я его и на шаг к этой проклятой арене не подпущу. Помяните моё слово.
Глава 9. Героиня истории о любви
Медведь яростно молотил лапами во все стороны, пытаясь достать проворного волка. Его глухой рёв сотрясал арену, а каждый удар был настолько мощным, что казалось, воздух звенит. Зрители не просто смотрели — они впали в настоящий азарт, вторя медвежьему рёву, будто сами были частью этой дикости.
А мне было безумно страшно. Одно попадание — и всё. Одно касание этих чудовищных когтей — и Дика просто разорвёт на части. Голова понимала: передо мной битва зверей. Но сердце… сердце знало правду. Там, на арене, всего в двух шагах от меня сражался не просто волк. Там бился мужчина. За мою честь, за мою свободу.
Дик метался по арене, словно вихрь, уходя от смертоносных атак. Он уклонялся, пригибался, использовал скорость и ловкость — но и его возможности были не безграничны.
Удар. Острые когти разорвали бок волка, и кровь хлынула на песок арены.
— Нет! — крик сорвался с моих губ, но толпа заглушила его радостным рёвом.
Звери. Меня окружали настоящие звери! Они жаждали крови, жаждали зрелища, а я… Я просто хотела, чтобы этот бой закончился, чтобы Дик выбрался живым. Медведь навис над раненым противником, готовясь нанести последний, смертельный удар.
Виктор сорвался с места, пытаясь прорваться к арене. Он что-то кричал судье, но магическая защита не позволяла ему ступить дальше.
А я закрыла глаза. Я не хотела видеть, как умирает мужчина, который, пусть и бесил меня своим хамством, но с первых минут в Оливуде был тем, кто меня защищал.
Счёт шёл на секунды.
А мне оставалось лишь одно желание — оказаться там, рядом с раненным волком.
Вот уж точно правы были воспитатели, когда твердили: «Не бойтесь мечтать, бойтесь исполнения своих желаний». Тогда, в детстве, эти слова казались пустым напутствием, очередной нравоучительной фразой, но теперь… Теперь я осознала их истинный смысл во всей его пугающей глубине.
Еще мгновение назад я была среди зрителей, сжимала в дрожащих пальцах край юбки и мысленно умоляла Дика продержаться. Но стоило мне только захотеть оказаться рядом, как горячая волна магии окутала мое тело, перехватывая дыхание. Мир качнулся, размываясь в золотистом сиянии, и в следующее мгновение я оказалась на арене.
Прямо перед поверженным волком. Прямо под исполинской тенью взбешенного медведя.
Мамочки! Заберите меня обратно, я передумала!
Дик, еще не до конца осознав происходящее, ошарашенно смотрел на меня. Его глаза метались от моей встревоженной физиономии к нависшему сверху громиле. Он рывком попытался отпихнуть меня подальше, но сил у парня уже почти не оставалось, и я даже не шелохнулась. А потом он сделал то, чего никто не ожидал.
Собрав последние крохи энергии, оборотень вскочил на лапы и с отчаянной решимостью рванул вперед, вгрызаясь в горло застывшему медведю. Раздался отвратительный хруст рвущейся плоти, и на меня брызнула горячая кровь. Я моргнула, пытаясь осознать, что только что произошло. И знаете, это даже не так уж страшно, если сравнивать с тем, что мне пришлось пережить минутой ранее.
Но, как оказалось, мои злоключения на этом не закончились. Стоило медведю пошатнуться, как оба противника, окончательно потеряв силы, рухнули на меня. Кажется, сейчас здесь станет на один Миро-блинчик больше.
Я не слышала, как исчез защитный барьер, не видела, как на арену ворвался Виктор, а следом за ним — толпа людей. Не почувствовала, как меня вытащили из-под тяжёлых, обнажённых мужских тел. В иной ситуации я, возможно, даже позавидовала бы себе — два шикарных красавца у моих ног. Но не сейчас.
В глазах темнело.
У Дика на боку зияла огромная рваная рана, а медведь… Он и вовсе поражал отсутствием кадыка и части гортани. Меня мутило. Сознание махнуло мне ручкой, и я провалилась в спасительное беспамятство, даже не успев увидеть, как на арену поспешили лекари, пытаясь спасти всё еще живых противников.
* * *
Эта дуэль ещё долго оставалась в памяти жителей Оливуда. Люди пересказывали её снова и снова, преисполненные трепета и восхищения. Особенно много говорили об этом молоденькие девушки, которые уже успели идеализировать отношения между «рыжими влюблёнными».
— Это так романтично! Она решила пожертвовать собой, спасая своего любимого, а он, истекая кровью, вырвал им обоим право на жизнь! — с придыханием пересказывали одни.
— Никогда бы не подумала, что чекнутый Фолкнер способен на такие сильные чувства… — мечтательно вздыхали другие.
А потом история начала обрастать новыми подробностями. В каждой новой версии событий появлялись всё более драматичные детали, и к моменту, когда Мирослава наконец достаточно окрепла, чтобы покинуть дом, она столкнулась с неожиданным последствием своей внезапной славы.
Её узнавали на улицах.
Люди останавливали девушку, заглядывали в глаза, пытались завести разговор. Особенно смелые даже просили автограф, чем приводили её в полнейший ступор.
Что, черт возьми, происходит? Мирослава ещё не до конца осознавала, что именно послужило причиной такой внезапной народной любви, пока по пути в «Магическую лавку» её взгляд случайно не зацепился за местную газету.
«Любовь на краю жизни и смерти!» — Кричащий заголовок дополняло крупное изображение: испуганная девушка закрывает своим телом окровавленного волка, защищая его от разъярённого медведя.
Мирослава в ужасе застыла на месте. Ну всё. Теперь точно придется переезжать в другой город.
— С ума сойти! — прошипела она, ускоряя шаг и нервно оглядываясь по сторонам. — И зачем я только решила выйти из кареты за квартал до нужной мне улочки? Прогуляться ей, видите ли, захотелось!
Теперь точно можно ждать новых статей о «продолжении великой любовной истории». Газетчики явно так не оставят этот шанс — и точно, едва завидев девушку, они ринулись следом, настырные, как мухи на мёд.
— «И где этот чёртов дом рыжего?!» — зло бурчала она себе под нос, лавируя между прохожими. — «Зелёный, ты его сразу узнаешь!» — прокомментировала слова Алины, нервно теребя край своего наряда.
Но вот она миновала очередной поворот, и, слава всем духам, нужное здание появилось впереди. Мирослава уже не просто шла — она практически неслась к расписной калитке, оставляя за спиной разочарованных репортёров. В последний момент, когда кто-то из них всё-таки попытался окликнуть её, девушка одним ловким движением нырнула за ограду, захлопнув её за собой.
Всё. Она внутри.
И если кто-то из этих прилипал
