Дело для попаданки. Отель "Драконий берег" - Тала Ачалова
— Я не в положении, — смысла врать я не видела. — Это первое, что пришло мне на ум, чтобы быстрее увидеть тебя, — пробормотала я сухо, но затем все же добавила: — Прости.
— Эда, я не виню тебя, — Эмильен вдруг бухнулся на колени и театральным жестом обхватил мою ладонь своими руками, прижимая ее в сердцу. — Ты практически спасла Триш, благодаря этим сьенам мы буквально вырвали ее из лап монстров.
Я ничего не понимала, кроме того, что все поведение Эмильена было слишком показным. Он изо всех сил пытался казаться пылким и благодарным, но глаза… Этот яркий цвет янтаря в его взгляде отливал таким холодом, что становилось зябко, если вовремя не отвести глаз.
Впрочем, складывалось ощущение, что и сам Эмильен догадывался об этой своей особенности, а потому не задерживал взгляд надолго на чем бы то ни было.
— Расскажи поподробнее, — аккуратно попросила я.
— О, история Триш печальна. Мой дядя рано выдал ее замуж. Выгодно продал, если быть точнее. Ей было всего шестнадцать.
«М-да, а ранние браки часто здесь практикуются», — подумалось мне.
— Для Триш это была практически ссылка, — продолжал тем временем Эмильен. Он, к счастью, уже отпустил мою руку и теперь просто сел рядом на кровать. — Дядя выдал ее за мрачного, нелюдимого лорда Северных земель — мистера Айдахо. С тех пор мы толком не видели Триш. А спустя немного времени до нас стали долетать тревожные слухи. Лорд оказался яростным игроком и мотовщиком. Поначалу он покрывал свои долги, но вскоре был обанкрочен. В ход пошло имущество, земли, фамильные драгоценности. И, наконец, последней каплей стало то, что он буквально продал свою жену в рабство. Он проиграл Патрисию, Эда, понимаешь?
У меня вмиг пересохло в горле. И нет, не оттого, что мне стало жаль бедняжку Триш. Нет, ее замужество, безусловно, ужасно. Но тогда что получается?
— Ты покрыл долги ее мужа за счет гранта от императора на восстановление отеля?
— Эделия, ты не понимаешь, — строго и укоризненно глянул на меня Эмильен. — Лорд Айдахо скончался несколькими днями позже того фатального проигрыша. Не вынес позора. Но долг по закону перешёл к его супруге. Точнее, долги. А ее, бедняжку Триш, ее могли отдать в публичный дом!
Он говорил горячо и убедительно, на первый взгляд. Допустим, все так и было. Возможно также, что Эделия согласилась помочь. Но тогда я не понимаю одного…
— На какие средства тогда восстанавливать отель? Ведь скоро сюда приедут высокопоставленные гости, Эмильен. И что они увидят? Едва ли они захотят жить, — я развела руками в стороны, показывая на стены, пол, потолок, — в таких условиях. А спрос будет с меня. Ведь это на мое имя выписан грант.
«Ты спас сестру, подставил свою жену!» — хотелось добавить мне. Но я сдержалась. До поры до времени.
— Мы что-нибудь придумаем, Эделия! Начало уже положено. А там… справимся! — продолжал убеждать меня муж.
Я же глядела на него и понимала: положение мое крайне неутешительное. Сьенов императора, как я поняла, нет. Их уже не вернуть. А выпутываться надо.
— У нас мало времени, Эмильен, — я напустила в голос металла. — Чуть меньше месяца до приезда гостей. Я надеюсь, ты примешь самое активное участие в восстановлении отеля.
— Конечно, Эда, можешь быть уверена, — закивал муж, горячо убеждая меня. — Сделаю все, что в моих силах.
Я опустила взгляд на его руки. Холеные, гладкие, без единой мозоли, им явно не был привычен ручной труд.
От дальнейших объяснений меня спас шум с улицы. Около входа в отель толпились рабочие, которые пришли подлатать крышу.
— Хозяйка, — кричали они, — мы прибыли, как договаривались.
— Отлично, входите, — ответила я им, открыв окно. — Я сейчас спущусь.
А затем обернулась к Эмильену. Он расслабленно привалился к стенке покосившегося шкафа и, судя по всему, не успел спрятать взгляд своих страшных глаз. И такое в них читалось, что мороз прошёлся по моей коже. Будто имея такой шанс, Эмильен не раздумывая скинул меня из окна.
Я повела плечами, стряхивая с себя дурные мысли. И уже через секунду муж вернул себе привычный вид: беззаботный и милый.
— Мне пора, — отчего-то охрипнув сказала я. — Рабочие пришли, нужно их встретить. А ты пока располагайся.
Поспешила на выход, но в спину мне донеслось то, отчего я снова вздрогнула.
— Комната, естественно, у нас будет общая, Эда?
— Располагайся, где тебе удобнее, Эмильен, — решила ответить я нейтрально.
И уже уходя услышала, как в спину донесся довольный голос мужа:
— Тогда, я думаю, ты не будешь против, если я пока посплю в соседней комнате. Дорога меня совершенно измотала.
— Совсем не против, — крикнула я ему, уже сбегая по лестнице.
У входа в отель меня уже ждали рабочие, и я всецело окунулась в обсуждение косметического ремонта отеля.
Мы обсудили смету, сроки, необходимые материалы и я искренне понадеялась, что хотя бы в этом мире смогут закончить намеченные работы вовремя.
Также я попросила главного из рабочих поискать для меня нечто вроде керамических трубочек — длинных, но разного диаметра. Джо, именно так его звали, обещал подумать. А если нужное не найдется — изготовить у местного гончара. Видно, его заинтересовала моя необычная просьба, ведь я не стала сразу озвучивать, зачем мне нужны эти трубы. Разберемся уже на месте.
Рабочие взялись за установку лесов, чтобы добраться до крыши, а попутно и подлатать трещины в стенах.
Я же пообещав, что в концу дня дам им небольшой аванс, поспешила обратно в отель.
Мне нужны были сьены, и это был вызов. Смогу я собрать нужную сумму за остаток дня?
Из кухни доносился разговор, сопровождаемый звоном посуды.
— У вас что, другой посуды нет? Такой, которая бы соответствовала нашему положению? — услышала я голос Триш, пересекая порог.
Сестра моего мужа, стояла, уперев руки в бока, и с самым что ни на есть брезгливым видом осматривала утварь. которая была расставлена на столе.
Кларисса, конечно, расстаралась перед гостями. В середине стояла большая супница с дымящимся бульоном, рядышком примостился свежий хлеб и зелень. В высокие глиняные чашки был разлит травяной чай, который наполнял сладковатым запахом все пространство.
— Какая есть посуда, такая есть, — не растерялась Кларисса, хмуро отвечая склочной гостье.
— Это неслыханно, — закатила глаза та.
— Патрисия, — я подошла к золовке и по-сестрински обняла ее за плечи. — насколько я могу судить из слов Эмильена, наша скромная посуда и обитель очень соответствует твоему положению. Мне очень жаль, что с тобой так обошелся супруг, но это не повод оскорблять то место, что тебя приютило,
