Добыча дракона-пирата - Лесли Чейз

— Я не могу выйти туда без шлема, — сказала она, добавив, ты идиотсебе по нос. — Если только ты не хочешь попытаться вернуть мертвого человека и посмотреть, сколько я стою?

Инопланетянин сердито зарычал, поднимая руку чтобы ударить ее. Лаура сузила глаза — независимо от того, насколько плоха была идея отбиваться, она не собиралась позволять кому-то просто ударить ее. Его рука опустилась, быстро, но предсказуемо, и она взмахнула рукой, чтобы заблокировать ее. Но до того, как блок соединился, Роракс был рядом с ней.

Его рука закрылась на запястье другого инопланетянина мясистым ударом, и его кулак отправил нападавшего на землю на спину. Роракс оскалил зубы, рыча, стоя над другим.

— Какую часть ты не понял, Дакар? — зарычал он на упавшего инопланетянина, который в шоке посмотрел на него. — Это ценный заключенный, и тыне причиняешь ей вреда.

Сердце Лауры забилось в груди при виде него, расправив крылья, он стоял над мужчиной, который пытался ударить ее. Его рефлексы были настолько быстрыми, что она даже не поняла, что он был там, пока не стал сражаться, защищая ее. Она хотела сказать, что могла бы защитить себя, но действительно не хотела ссориться со своими похитителями, если могла этого избежать. По крайней мере, он спас ее от этого.

И правда была в том, что она не могла быть уверена, что сможет отбиться от этого пришельца. Как и все они, он был огромным и мускулистым, и быстрым для своего размера.

Что еще более важно, однако, тот факт, что Роракс поставил себя между ней и вредом без колебаний заставил ее сердце трепетать.

— С тобой все в порядке? — спросил он, повернувшись к Лауре, и она покраснела, понимая, что смотрела на него, пока он выкрикивал приказы своим людям.

— Я могу сама о себе позаботиться, — пробормотала она. — Ты не должен был этого делать.

Роракс посмотрел на нее, и она почувствовала, как дрожь пробежала по ней от интенсивности его взгляда.

— Я отвечаю за то, что ты здесь, — сказал он. — Тебе нечего бояться, пока я рядом, чтобы защитить тебя.

Они посмотрели друг другу в глаза, и тогда Тамак прервал момент, проталкивая шлем Лауры в ее руки. Момент был прерван, и Роракс отвернулся.

— Давай, пошли, — хрипло сказал он, встряхивая крылья. Лаура хотела бы, чтобы она могла читать любые эмоции, которые он показывал, но его инопланетный язык тела нелегко читать.

«Это не имеет значения», — сказала она себе снова, менее убежденная, чем когда-либо. Натянув шлем, она быстро проверила жизнеобеспечение, прежде чем следовать за своими похитителями через силовое поле и на корабль.

Она согласилась, что это было впечатляюще. Корабль был таким же большим, как любой небесный корабль, который она видела, и инопланетяне сделали свои собственные модификации, как только захватили его. Корпус был перекрашен с красными и черными камуфляжными узорами, которые выделялись бы на Земле, но смешивались с марсианским ландшафтом, и она могла видеть, что двигатели были изменены. Она не сомневалась, что он быстрее, чем любой чисто человеческий корабль в небе Марса. И в отличие от любого человеческого корабля, модифицированный корабль имел проблеск инопланетного силового поля вокруг своей палубы. Там будет воздух для дыхания, что, как она признала, было бы огромным улучшением на кораблях, на которых она была. Выходить на палубу всегда означало надеть скафандр.

«Кем бы ни был этот император Туриан, у него есть адский пиратский корабль, названный в его честь», — подумала она.

Одной вещью, которой не хватало, была лестница, по которой она могла добраться до палубы. Ни один из люков сбоку не был открыт. Когда Лаура обернулась, чтобы спросить, как она должна попасть на борт, Роракс просто взял ее в руки и вскочил вверх, его крылья легко подняли их.

Лаура была рада, что никто не слышал ее писка удивления, когда они взмыли в небо. Это было достаточно неловко, чтобы цепляться за него так, как она это сделала, крепко держась за его накаченное тело. Одно дело прижиматься к нему, когда он был драконом, но так было слишком интимно, и не страх заставлял ее сердце колотиться еще сильнее.

Через несколько секунд они приземлились на палубу корабля, и она неохотно отпустила его. Независимо от того, насколько хорошо он ощущался, она не доставит ему удовлетворения, сказав об этом, и она, конечно же, не хотела, чтобы его друзья-пираты поняли, что он ей нравится.

Искра в его глазах, когда она отступила назад, сказала ему, что ей не удалось скрыть от него свой ответ, и Лаура отвернулась, прежде чем он заметил ее смущение. Сняв шлем, она глубоко вздохнула. Лаура не хотела использовать больше воздуха из своего костюма, чем ей было нужно.

В идеале, ее бы выкупили, но теперь, когда она была в руках Коргана, Лаура была еще более полна решимости спланировать побег. Даже когда Роракс заботился о ее безопасности, она знала, что находится в смертельной опасности.

8. Роракс

Стоя на носу «Мести императора Туриана», Роракс смотрел вдаль. Под ним мимо проносились пески Марса, и вид был захватывающим. Не поэтому он был там. Он занял эту позицию отчасти потому, что это отговаривало других от разговора с ним — он не был уверен, что сможет держать свои чувства под контролем в разговоре.

Что еще более важно, это позволило ему следить за достопримечательностями вокруг него. Добраться до пиратского убежища Коргана было бы не очень хорошо, если бы он не мог сказать драконьей страже, где он был.

Роракс должен был признать, что его брат проделал хорошую работу по обустройству. Преобразованный небесный корабль стал грозным пиратским судном, названным в честь императора, который расширил свое царство с помощью молниеносных набегов, которые ослабили его врагов. Конечно, их человеческие жертвы понятия не имели, кто он такой, даже не могли прочитать название корабля, но они не были людьми, на которых было направлено сообщение.

Корган явно намеревался угрожать тому, что осталось от самой империи драконов, и Роракс не позволил бы этого. Тот факт, что Корган был его братом, не мог помешать.

«По крайней мере, он упрощает все для меня», — подумал Роракс, оглядываясь на своего брата. — «То, как он обращался с моей заключенной, показывает его неуважение ко мне».

Это была попытка сохранить его профессиональные мысли. Он хотел разозлиться