Некромагичка для мажора (СИ) - Даллас Ирэн

— Ты же знаешь, насколько низко я ценю твои начинания, — не изменившись ни в лице, ни в голосе, заметил мужчина. — Ты слишком юн, чтобы от этого баловства пользы было больше, чем вреда.

— Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает: ошибки помогут мне стать лучше.

— Умный учится на чужих ошибках, лишь глупец — на своих.

— Поэтому я бы хотел помочь кое-кому исправить его ошибку, — Дарк увидел в этом повороте разговора возможность сменить тему на ту, что угодна ему. — Это несложно. Надо лишь надавить на одного бюргера, Вульфа.

Ответа пришлось подождать.

— Какое тебе дело до этого “кое-кого”? — слова вырвались изо рта вместе с клубами дыма.

— Это, потенциально, полезный человек. Безродная некромагичка, отличающаяся особой жестокостью к врагам. Как вы любите, отец: ей даже не нужно испытывать сильные эмоции, чтобы направить кого-то на больничную койку.

— Я её знаю? — несмотря на всю безэмоциональность, для сына Маллой-старший был открытой книгой. Он заинтересовался.

— Она учится у нас, в УСиМ, — Дарк почувствовал, что не сдержался и позволил улыбке на долю секунды коснуться правого уголка губ. — Броня Глашек.

— И в чём же она ошиблась?

— Устроила самосуд на территории Сковронского, — пояснил Маллой-младший. — Праведный, но самосуд. Сковронский — человек мелочный. Может такое не простить. Тем более, что и учился он не в УСиМ, а в ВАТИ. Конфликт магических школ…

Отец поднял руку, призывая сына помолчать.

— И каким же образом ты собираешься помочь? — уточнил он через пару затяжек.

— Я хочу, чтобы дело юридически было оформлено, как самооборона. Вульф — единственная проблема. Его отец слишком уверен в связях, хотя, по сути, никто и звать его никак. До Сковронского ему не менее трёх рукопожатий.

— Что же, займись, — соизволил дать своё благословение отец.

— Я бы хотел вашей помощи в этом вопросе, отец, — это уже раздражало. Как можно быть таким сухарём?

— Ты же сказал, что “это несложно”, — отметил родитель.

— Для вас. И для матушки, — вынужденно согласился Дарк. Этот разговор и так его унижал. Ради результата было не страшно унизиться и чуточку больше. — Я не справился.

— Значит, старайся лучше, — ответил он. — Свободен, — небрежный жест легче было прочитать, не как озвученное “свободен”, а как хлёсткое “прочь”. — Я хочу насладиться хорошим табаком. Один. Разве это преступление?

Глава 3. Вопрос лояльности

1.

Молодое сонное утро радовало приятной бодрящей прохладой. Солнышко уже выглядывало из-за крыш многоэтажек, но земля и воздух ещё не успели прогреться. Город спал. В столь ранний час никто не хотел показывать носа не то, что из дома, а даже просто из-под одеяла. Лишь редкие, похожие манерой двигаться на по-быстрому оживлённых зомбаков, работяги вразвалочку топали к месту исполнения служебных обязанностей, да одинокий дворник Поль толкал по дороге тележку со своим инвентарём.

Броня обожала это время. Ей, как истинному интроверту, нравилось, когда вокруг нет никого, или же почти никого. Больше, чем пустые улицы, она любила, пожалуй, только спать. Но сон был роскошью, которую не всегда можно было себе позволить, так что, приходилось довольствоваться малым.

Девушка спрыгнула с турника и от души потянулась, сосредотачиваясь на ощущении того, как лёгкий утренний ветерок остужает разгорячённое зарядкой тело.

— Ты уже закончил? — спросила она у своего братца, раскинувшегося на скамейке в бессильной позе.

Выглядел парнишка, если честно, так себе. Его спортивный костюмчик, конечно, частично скрадывал общую дрищеватость фигуры. Но лишь частично. Торчащие из широких рукавов футболки руки-макаронины давали исчерпывающее представление о степени спортивности восьмиклашки.

— Ещё один подход, — тот поднял руку и тут же уронил её обратно на лавку. — А чего ты ожидала? Ты же мне не помогаешь.

— Ну-у-у, дорогуша, а ты как думал? Ничто не даётся легко. Ты же хочешь стать сильным!

— Кстати, об этом, — Лёва окинул взглядом ладную фигурку девушки, которую спортивный наряд из шортиков и маечки даже и не пытался скрыть от посторонних глаз. — Ты-то, на кой леший, тренируешься? Можешь же мышцу нарастить также, как ноги бреешь, просто проведя ладошкой.

— Во-первых, там формула сложнее на пару порядков, — выставила вперёд в менторском жесте палец некромагичка. Секунду спустя к нему добавился второй. — Во-вторых, “дутиков” всегда хорошо видно. Не в мирной жизни, а именно в бою. Получившие мышцу “даром” не привыкли ей пользоваться.

— В спортивной некромагии же есть дутики, — не поверил брат.

— Они не “дутики”. Они комбинируют тренировки с магическим изменением тела. Это самый лучший, более того, идеальный вариант. Мне подобное не дано, — Броня крутанула рукой над головой и завершила движение тычком большого пальца в сторону турника. — Давай, последний подход. Я тебя за ноги подержу.

— О-ох… — протянул недовольно Лёва, но с лавки, всё-таки, поднялся. — Мне же ещё в школу идти-и-и-и…

— Ага, и завтрак сегодня на тебе, — подбодрила мальчугана сестрица.

— А спинку не почесать? — возмутился парень, вставая на изготовку под турником. — Я еле руки поднимаю.

— Обязательно почешешь, — хихикнула девушка, опускаясь на корточки, дабы обхватить ноги братца для поддержки. — Только подтягиваться тебе надо не своими макаронинами, а спиной. Давай. Раз, два… три!

Вот теперь настало время Броне вмешаться в процесс тренировки. Просто помочь преодолеть мёртвую точку. Именно помочь. Подталкивая ровно в той мере, которой пареньку не хватало для того, чтобы завершить упражнение. Не больше. Тут ведь самое главное, чтобы Лёва старался изо всех сил. В этом деле важен не результат, а процесс.

Описанным выше способом, вместе они подтянулись шесть раз. От седьмого толку уже не было никакого, так что, некромагичка позволила брату спрыгнуть на землю.

— О-ох, что ж я маленьким не сдох? Быть парнем — отстой!

— Ещё пару лет назад ты говорил иначе, — усмехнулась девушка, делая первые шаги в сторону дома.

— Ещё пару лет назад я был вообще ребёнок, — поморщился мальчуган, устало топая чуть позади. — Ирония, бессердечная ты курва. И почему люди не могут просто мирно нестись сквозь время, не творя всякого бардака и беспредела?

История прошлой жизни Лёвы оказалась очень печальной и короткой. Он был девушкой-крестьянкой в стереотипном средневековье, и погиб весьма и весьма неприятным способом, который ожидаемым образом сказался на том, как он теперь видел межполовые отношения. Типичная точка зрения: мужчины тупо сильней, потому они и главенствуют над женщинами. Не учёл парнишка, что самцы человеков не являются единой поддерживающей друг друга общностью, а представляют собой, скорей, стаю грызущихся диких зверей, занятых в постоянной борьбе за место в иерархии. И чем более традиционно-патриархальна эта система, тем ярче данный аспект выражен.

Мировоззрение брата получило серьёзный удар, когда пару лет назад старый омега класса покинул школу, и Лёве пришлось занять эту не самую завидную, но вакантную должность.

— Потому что величина богатства в мире — суть константа, — у Брони, которая ещё в прошлом мире изрядно увлекалась всякой “бесполезной чушью” и была “дилетантом широкого профиля” на этот, да и на почти любой, вопрос заранее был заготовлен ответ. — Богатство — это не величина твоих накоплений или размер личной гвардии трусливых шакалов. Богатство — это величина, показывающая разницу между тобой и окружающими, в вопросе количества твоих возможностей. Иными словами, как только кто-то, вроде тебя, становится бедней, остальные парни в классе становятся богаче.

— И чем богаче был тот, кого сделали нищим, тем больше поднимаются люди из его окружения, — подхватил мысль Лёва. — Потому, чем ты ближе к вершине иерархии, тем больше усилий тебе нужно быть готовым приложить, чтобы остаться на вершине? Звучит красиво, но не сходится. В мире есть достаточно богатых бездельников.