Приз варвара (ЛП) - Диксон Руби

А теперь я чувствую себя отвратительно. Ну, что-то вроде того. А еще я чувствую себя очень свободной… и с легкостью на душе, и я не хочу вставать. Я все еще чувствую себя в безопасности, так как его большая ладонь медленно потирает мне спину. Понятия не имею, сколько времени я проспала, но за долгое время я впервые так хорошо выспалась. Мне ничего не приснилось. Вообще ничего. Я так счастлива.

Я сижу прямо на его эрегированном члене.

— Мне встать? — спрашиваю я его. Тяжело не заметить его стояк, когда сидишь на нем.

— Если тебе этого хочется. — Он не перестает гладить меня по спине. И он не пытается делать что-нибудь, помимо этого. Такое ощущение, будто он рад просто обнимать меня.

Это… замечательно. Очень замечательно. И я уже не психую. Кажется, будто все мои мучительные переживания и страхи, копившейся за ночь, взорвались потоками слез, и все, что осталось, — это я, вроде бы совсем ослабевшая, но довольная жизнью.

— Тебе неудобно?

— Да нет. Я рада, что ты здесь.

— Я прошу прощения за поцелуй. — Меня мысленно передергивает, когда, прижав ладони к его жилету, я поуютней устраиваюсь у его груди. А мягкость, которую я чувствую? Это не его одежда, а его кожа. На ощупь он словно нежная бархатистая замша. От пару мимолетных прикосновений я знала, что тела ша-кхаев покрывает легкий слой меха, но ощущается огромная разница, когда касаешься чьей-то руки или прижимаешься к нему своим телом. Мне еще больше хочется его потрогать, исследовать пальцами его текстуру, но боюсь, что снова слечу с катушек. Я прикусываю губу. — Просто знай, что чаще всего поцелуи заканчиваются не так.

Он усмехается.

— Так я и подозревал. — Он гладит меня по спине огромной рукой, словно ребенка. — Ти-фа-ни, тебе не нужно ничего мне объяснять. Я уже счастлив быть тем самцом, с которым ты захотела провести этот день.

— Я… всего тебя залила слезами.

— Ммм. Душевно ты сильно травмирована. В твоей голове много плохих воспоминаний. — Его рука продолжает гладить меня по спине. — Требуется нечто гораздо большее, чем один вечер, чтобы заставить их исчезнуть.

Он такой понимающий. Мне повезло быть здесь именно с ним, потому что мы прежде всего друзья и это самое главное. Я не думаю, что Таушен или Хассен — или, меня аж в дрожь прибирает, Бек — были бы настолько понимающими. В Салухе не ощущается насущная срочность в принятии каких-либо решений. Ни отчаяния, ни беспокойства, что если я навлеку на себя его гнев, то мне придется туго. В нем есть что-то такое, что заставляет меня понять, что он ни за что мне плохого не сделает. Он невероятно сильный, но заботливый. Не в его духе нападать. Еще одна причина, почему он мне так сильно нравится.

Я вздыхаю.

— Хотелось бы мне быть не настолько проблемной.

— Среди моего народа есть поговорка, — молвит он задумчиво. — «Мы можем загадывать себе много всяких желаний, но проще всего загадывать снег. У снега больше шансов выпасть».

— Она напоминает мне одну земную поговорку: «Загадай благое желание в одну руку, сри в другую, и посмотри, какая наполнится быстрее (прим. французская пословица «Faites un bon vœu dans une main, merde dans l'autre, et voyez lequel sera rempli le plus rapidement»).

Из его груди вырывается громкий, глубокий хохот, и, когда его начинает трясти от смеха, я падаю на него.

— Мне она нравится. Хотя, если твой двисти будет гадить, я не стал бы возражать. Это сэкономило бы мне много часов, что трачу на сбор лепешек навоза.

Я улыбаюсь ему в грудь.

— Ты хороший парень, ты знаешь это, Салух?

Он снова гладит меня по спине.

Я расслабляюсь, прижавшись к нему, еще не совсем готовая уходить. Если он не хочет, чтобы я вставала, я воспользуюсь моментом.

— Я не знаю, что делать, — признаюсь я. — Я боюсь пытаться еще раз.

— Тогда пытаться еще раз мы не будем.

— Но у меня все время такое ощущение, будто я должна. — По крайней мере, так я могу справиться с тем, что у меня в голове. Я не могу вечно жить в страхе. — Мы можем завтра попробовать еще раз?

— Да, конечно. Мы можем повторять попытки столько раз, сколько пожелаешь.

Часть 7

ТИФФАНИ

Мы повторяем свои попытки всю следующую неделю. Каждый день мы встречаемся для того, чтобы отправиться «собирать травы» и идем в нашу пещеру. И каждый раз я не в состоянии перейти к поцелуям. В итоге мы долгое время просто обнимаемся, и, если честно… мне очень нравится. Салух никогда ничего от меня не требует, и время, проведенное в пещере, превратилось во время «прикосновений и разговоров». Он гладит меня по спине в то время, как я говорю обо всем, что приходит мне в голову, — о вещах на Родине, которых мне не хватает, о своих идеях о том, как здесь, на ледяной планете, начать заниматься сельским хозяйством, или о том, что Чомпи сегодня сжевал. За последнюю неделю он сожрал три башмака, половину ворот, и все, что бы еще ни появилось в его загоне. Фарли проводит много времени, присматривая за ним, и она замечательная помощница, поскольку мы с Салухом исчезаем по несколько часов в день.

Если другие мои ухажеры и заметили, что мы проводим вместе много времени, они еще ничего не сказали. Они слишком заняты, выигрывая побольше семян Джоси. Вчера было соревнование по бегу, а накануне она заставила их сплести для племени сухожилия в длинные веревки. Пока что Таушен по-прежнему лидирует, а Хассен лишь немного отстает от него. В последнее время мужчины оставили меня в покое, но я думаю, это просто потому, что Джоси водит их за нос своими бесконечными соревнованиями. В какой-то момент они потребуют от меня платы. Игра Джоси — палка о двух концах. Замечательно, что пока эта игра отвлекает их от меня, но в какой-то момент они захотят получить от меня ответы, а я даже не уверена, что мне есть что сказать.

Но сейчас я не в состоянии об этом думать. И я не делюсь этими своими тревогами с Салухом. С нас хватит того, что происходит между нами.

Как то, что происходит в данный момент. В данный момент я лежу на нем в нашей пещере, как мы обычно это делаем. Каждый раз я неизменно сижу на нем верхом, широко расставив ноги, потому что чувствую, что в душе я должна признать тот факт, что он возбужден. К тому же мне очень нравится раскинуться на нем и позволять ему ласкать мою спину и руки. Он никогда не опускает руки ниже, никогда не хватает меня за задницу и не пытается подтолкнуть меня к чему-то большему. Это просто один длинный ежедневный сеанс обнимашек и не более того.

Как ни странно, я жду их с нетерпением. Стресс от встреч с ним исчез, потому что я знаю, что он ничего от меня не требует. Это несколько часов, проведенных вдали от нескончаемого пристального внимания жителей пещер, вопросительных взглядов Джоси, и суеты бесконечных приготовлений к предстоящему жестокому сезону и возвращению в главную пещеру, когда Харлоу снова заработает своим камнерезом. Хотя я с нетерпением жду встречи с остальными людьми, я совершенно не горю желанием вернуться в главную пещеру. Если мне кажется, что Южная пещера переполнена народу, то, переселение всех нас обратно в одно большое шумное племя, будет означать, что там будут путаться под ногами еще больше народу, и возможность сохранить какую-то уединенность будет на вес золота.

Одна большая рука лениво гладит меня по спине.

— О чем задумалась, Ти-фа-ни?

С закрытыми глазами я улыбаюсь в то время, как лежу у него на широкой груди. Я слышу ровный стук его сердца, и я люблю его слушать. Я готова слушать часами, при условии, что он прижимает меня к себе и гладит.

— О переселении обратно и том, что племя опять будет жить вместе. — Кемли с семьей, Вадреном и еще несколькими старейшинам уже ушли этим утром. Фарли осталась, чтобы помогать мне с Чомпи, и Салух, естественно, тоже остался. — Мы все набьемся обратно в одну пещеру, и там будет ужасно тесно.

— Все не так уж плохо. Больше рук и дружелюбных лиц для того, чтоб выполнить повседневную работу побыстрее.