Елена Усачева - Сердце демона (сборник)

А еще я стала просыпаться по ночам от глухого вороньего карканья, доносившегося со стороны сада. Я видела этого ворона. Он всегда сидел на одном из двух высоких кипарисов, похожий скорее на отлитую из вороненой стали фигуру, чем на живую птицу. Всякий раз, когда я выходила в сад, я чувствовала на себе холодный и пристальный взгляд птичьих глаз. Совершенно человеческий взгляд. Я понимала, что не нравлюсь ему, и мне становилось страшно. «Глупо, – успокаивала я себя. – Что за бред? Это же только птица. Она не умеет ни любить, ни ненавидеть». Эти мысли спасали лишь тогда, когда я находилась внутри дома. Но стоило забрести к колодцу, благоразумие отступало, без боя сдавая свои позиции неопределенному, а оттого еще более мучительному страху.

Это место, у двух кипарисов, между которых находился старинный колодец, казалось мне заколдованным. Даже самым ясным днем здесь лежала густая тень и было холоднее, чем в других уголках сада. Не знаю почему, но Дис любил это место, меня же здесь всегда пробирала дрожь.

Однажды, проснувшись, я не увидела рядом Диса.

Встав с кровати, я завернулась в покрывало и босая бросилась разыскивать его.

Дис был в саду. Он сидел на каменном срубе старого колодца, опустив голову, а на его плече пристроился тот самый мрачный ворон. Когда я подошла ближе, птица взглянула на меня и, тяжело взмахнув крыльями, взлетела и опустилась на верхушку кипариса. Абсолютно бесшумно! Не издав при этом ни единого звука, я даже не слышала шума ее крыльев.

Мне стало не по себе, тем не менее я подошла к Дису и села рядом, но он даже не пошевелился, словно не заметил меня.

Не знаю, сколько мы так просидели, но я совершенно окоченела.

– А, – произнес он, наконец обратив на меня внимание, – ты замерзла. Вернись в дом.

Я куталась в тонкое покрывало, поджимая под себя ноги, но все равно не хотела уходить.

– Что случилось? – я протянула руку и коснулась его щеки, но Дис вздрогнул так, словно я его ударила.

Ворон хрипло закаркал, и это звучало столь зловеще, что мурашки пробежали у меня по спине. Но сейчас мне было не до страха. Передо мной стоял более важный и страшный вопрос: что будет со мной и с Дисом?

– Дис! – снова позвала я. – Посмотри на меня! Нам же хорошо вместе! Слышишь?

В его зрачках промелькнула странная тень, и взгляд потеплел. Немного. Всего на градус, но теперь он хотя бы видел меня, смотрел на меня не через те волшебные льдинки, что всего секунду назад застилали его глаза.

И тут произошло странное. Ворон, бесшумно сорвавшись с ветки кипариса, спикировал на меня. Я едва успела закрыть лицо руками – его когти царапнули по моим пальцам. Проклятая птица и вправду метила в глаза. Я закричала и тут же почувствовала боль: в ход пошел мощный клюв.

– Sat![2] – крикнул Дис и, схватив ворона за крыло, отшвырнул прочь.

На землю, кружась, медленно опустились два больших черных пера.

Птица опять закаркала. На этот раз мне послышалась в ее крике странная укоризна. Наверное, я действительно сошла с ума.

Я посмотрела на свою руку. По пальцам стекали два тонких ручейка крови – из раны, оставшейся от ударов клювом.

– Уйди. Неужели не ясно, тебе нельзя здесь находиться? – Дис повернулся ко мне, и я испугалась нечеловеческого спокойствия, написанного на его лице.

– Но… – не зная, что сказать, я тряхнула рукой, обрызгав землю капельками своей крови. Одна из них попала на черное перо, и я невольно залюбовалась: алое на черном… дьявольски красиво.

Дис не ответил. Он молча отвернулся и пошел прочь.

Я сжалась, почувствовав себя побитой собакой. «Возможно, у него свои заботы. Он и так посвятил тебе много времени. Разве кто-то обещал, что он будет возиться с тобой, точно с маленькой?!» – я пыталась убедить себя, но беспокойство и обида все сильнее завладевали мною.

Смешно, но я не знала о парне, с которым жила, почти ничего. Нет, я знала о нем очень многое – как он улыбается, как спит, что любит на завтрак, знала его привычные жесты и то, что он любит… Но вместе с тем самые обычные вещи – чем он занимается, кто его родители и что составляет его мир за пределами этой странной виллы – оставались для меня загадкой. Несколько раз я пыталась задавать вопросы, но Дис всегда уходил от ответа, когда я настаивала, целовал меня, заставляя забыть обо всем. И тем не менее вопросы оставались. И этот ворон, и странное поведение Диса… Что, в конце концов, все это значит?

Рука уже почти не болела, но, ощупывая исклеванные пальцы, я с новой силой заливалась слезами.

До обеда я просидела в комнате в самом мрачном настроении. Задернув шторы, свернулась клубочком на кровати и жалела себя.

Дис появился часа в три. Словно не замечая моего состояния, он поцеловал меня в лоб и сказал, что на обед у нас мой любимый креветочный салат под домашним майонезом.

– У тебя какие-то проблемы? – спросила я, приподнявшись на локте. Мой голос звучал глухо, словно шелест осенней листвы.

– У меня? – В голосе Диса слышалось искреннее удивление. – Конечно, нет. Одевайся, стол уже накрыли.

Его невидимые и неслышные слуги, усердно выскребающие дом и накрывающие стол, словно для приема английской королевы, тоже, если честно, раздражали меня. У себя дома я привыкла есть запросто, иногда хватая куски прямо со сковородки. А тут – салфеточки, продетые в специальные колечки, разнокалиберные бокалы, вилочки, ножики… И все это, когда за столом нас только двое – Дис и я.

– Я тебе наскучила? – задала я следующий вопрос.

В полумраке я едва видела его лицо – скорее силуэт, похожий на совершенные профили с античных камей.

– Нет, конечно. Ты такая… живая.

Он стоял у кровати, в одном шаге от меня, но мне казалось, будто нас разделяют километры – океаны, в которых, покачиваясь, плывут сияющие айсберги, покрытые толстым слоем снега континенты, завьюженные города, пустые поля, где ветер лениво гоняет поземку…

И я вдруг ужасно разозлилась.

– Послушай, мне надоело, что ты выпендриваешься! – крикнула я, поднявшись на ноги – ругаться лежа совершенно неудобно, вы не замечали?.. – Мне надоела твоя напускная мрачность и многозначительность! Да, понимаю, деньги у тебя есть, но это еще не все! И это не повод корчить из себя… – я взглянула на Диса, застывшего с непрошибаемо-каменным выражением лица, – печального демона, духа изгнанья!

– И все-таки ты – удивительная девушка! Видишь, я выбрал тебя не зря! – сказал он и вдруг расхохотался. – Что ты обо мне вообще знаешь?

– А все, что ты рассказывал! – парировала я, оскорбленная его смехом.

– И ты действительно хочешь узнать обо мне главное? – уточнил он, жадно глядя мне в лицо.

Мне показалось, что его глаза алчно сверкнули во тьме.