Написано кровью моего сердца - Диана Гэблдон
— Прошу прощения, сэр. Могу я поговорить с вами? — спросил мужчина и, посмотрев на спутников Джейми, добавил: — Наедине.
— Разумеется, капитан… Вудсворт, — ответил Джейми, надеясь, что его заминка, когда он пытался вспомнить имя мужчины, осталась незамеченной. При знакомстве он запоминал имена всех капитанов ополчения и большинства солдат, но пока не мог вспомнить их быстро. Поколебавшись, он кивком отослал Йена с капитаном Уивеллом к следующему костру, где сидели подчиненные капитана. — Расскажите им, что их ждет, и останьтесь там до моего прихода, хорошо?
— Что их ждет? — встревоженно повторил Вудсворт. — Что-то случилось? Мы выходим прямо сейчас?
— Нет, капитан. Идемте. Иначе нас тут затопчут. — Они стояли на тропинке, которая вела от палаток к свежевыкопанным отхожим ямам — оттуда тянуло едкой вонью испражнений и негашеной извести.
Отведя Вудсворта в сторону, Джейми рассказал ему об утренней смене командира, но заверил, что ополчения под его командованием это не коснется — они будут получать приказы как обычно.
Джейми подумал, что на действиях отрядов ополчения это не отразится, зато отразится на том, будет ли у них наутро сражение или нет и выживут ли они. Однако трудно сказать, кто будет лучшим командиром — Лафайет или Ли. Все зависит от случая, судьбы или, может быть, от Бога.
— Итак, сэр, вы хотели поговорить со мной?
Вудсворт глубоко вздохнул через нос и выпрямился, торопливо припоминая слова составленной заранее речи.
— Да, сэр. Я хотел спросить о… э-э… местоположении Бертрама Армстронга.
— Бертрама… кого?
— Мужчины, которого вы увели вместе с маленьким мальчиком из моего… то есть из построения вчера утром.
Джейми не знал, смеяться ему или злиться. Бертрам, значит?
— В настоящее время этот мужчина вполне хорошо себя чувствует. Его покормили, а моя жена лечит его глаз.
— Вот как. — Вудсворт переступил с ноги на ногу, но все же сказал: — Рад это слышать. Видите ли, я беспокоюсь за него. О нем ходят слухи.
— Не сомневаюсь, — сказал Джейми, даже не пытаясь скрыть напряжение в голосе. — А что вас беспокоит, сэр?
— Говорят… в общем, мужчины из отряда Даннинга говорят, что Армстронг шпион, английский офицер, который скрывался среди нас. Мол, при нем нашли офицерский патент и переписку. Я… — он умолк и, гулко сглотнув, выпалил: — Я не верю этому, сэр, и никто из моего отряда не верит. Мы считаем, это ошибка, и мы… мы хотим надеяться, что ничего… скоропалительного не произойдет.
— Никто ничего подобного не предлагал, капитан, — заверил его Джейми, а сам похолодел от волнения. Не предлагали, потому что времени не было. Из-за поспешного приготовления к бою и обуревавших его чувств он мог игнорировать эту щекотливую проблему в виде Грея-узника, но не замечать ее дальше уже нельзя. Джейми должен был немедленно сообщить о Грее Лафайету, Ли и Вашингтону, но оправдывал свою задержку суматохой вокруг предстоящего сражения.
Глаза привыкли к тусклому свету звезд и костров, Джейми видел удлиненное лицо Вудсворта, виноватое, но полное решимости.
— Я боюсь говорить об этом прямо, сэр, но печальный факт таков, что, когда страсти берут верх, человек может совершить достойные сожаления — непоправимые! — действия. — Вудсворт громко сглотнул. — Не хотелось бы стать свидетелем этого.
— Вы считаете, что кто-то может предпринять подобные действия? Сейчас? — Джейми огляделся. У костров ходили люди, беспокойные, словно пламя, в лесу виднелись темные тени, но ни заговора, ни гнева не ощущалось. Шелест голосов, чей-то вскрик, смех и даже пение, нервозное опасение, ожидание — и ни следа угрюмого недовольства.
— Сэр, я священник, — окрепшим голосом произнес Вудсворт. — Я знаю, как люди начинают вести дурные разговоры и как быстро эти разговоры превращаются в действия. Слишком много выпивки, бездумно сказанное слово…
— Все так, вы правы, — согласился Джейми. Он ругал себя за то, что не подумал о подобном, позволил чувствам затуманить разум. Разумеется, когда он оставил Грея, то не знал, что у того есть патент на офицерский чин, однако это его не извиняет. — Я сообщу генералу Ли о… мистере Армстронге. Если вы снова услышите разговоры о нем, то скажите, что этим делом занимаются высшие чины. Это может предотвратить… неофициальный печальный конец.
Вздох облегчения, который издал Вудсворт, был почти осязаем.
— Да, сэр, скажу, — с благодарностью в голосе произнес Вудсворт и, кивнув, отступил, но вдруг остановился. — Ох.
— Да? — нетерпеливо спросил Джейми. Его одолевали мелкие, но насущные неурядицы, и он намеревался разобраться хотя бы с этой.
— Прошу прощения за назойливость, генерал. Но мне только что пришло на ум… тот мальчик, который был с Армстронгом… Бобби Хиггинс.
Джейми тут же насторожился.
— Что с ним?
— Он… я имею в виду Армстронг… мальчик сказал, что искал дедушку, и Армстронг ответил, что знает этого человека и что его зовут Джеймс Фрэзер…
Джейми закрыл глаза. Если никто не линчует Джона Грея до рассвета, он придушит его собственными руками.
— Этот мальчик и в самом деле мой внук, — открыв глаза, как можно спокойней ответил он. Из чего можно сделать вывод, что Джейми знаком с проклятым Бертом Армстронгом. Если эту подробность узнают все, придется отвечать на массу неудобных вопросов людям, которые имеют право задавать их. — Сейчас о нем заботится моя жена.
— Хорошо. Я просто хотел…
— …проявить заботу. Спасибо, капитан. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — пробормотал Вудсворт, поклонился и растворился в ночи, которая и без того была далека от спокойной, а сейчас стала еще хуже.
Джейми оправил мундир и двинулся дальше. Триста человек, которых нужно оповестить и взять под командование, разбудить, вести и контролировать. В его руках триста жизней.
Триста — и еще одна, черт бы ее побрал.
Глава 65
Комары
Джейми вернулся довольно поздно, улыбнулся и внезапно сел рядом со мной у костра.
— Есть чем поужинать?
— Да, сэр, — ответила помешивающая что-то в котле женщина. — И вы, мадам, тоже поешьте.
Она бросила на меня взгляд, дающий понять, что я выгляжу не лучшим образом. Мне было все равно, но я с благодарностью приняла деревянную миску с чем-то горячим и кусок хлеба.
Я едва замечала, что ем, хотя поглощала предложенное с жадностью. День выдался богатый событиями, на еду просто не хватало времени — я бы и вовсе осталась голодной, если б не принесла еду Джону. Он настоял, чтобы я села и поела с ним. Перси Бошан больше не приходил, и в свете происходящего я сочла это несомненным плюсом.
Из подчиненных Джейми я забраковала около двадцати хромых, страдающих одышкой и слишком старых. Человек тридцать были практически здоровы, но нуждались в лечении повреждений, которые
