Его строптивая любовь - Ирина (Иринья) Коняева
Рагнар отреагировал моментально — прижал к себе, скрывая от всего мира. Я повела плечами, сделала шаг назад в кольце его рук, задрала голову.
— Кто тебя испугал? — потребовал ответа таким грозным тоном, что ближайшие к нам люди и нелюди невольно втянули плечи, а некоторые и вовсе бросились врассыпную.
— Огонёк, — выдохнула я нервно. — Сказал, что ты хочешь от меня много детей, — закончила, с провокацией и в голосе и во взгляде.
Мужчина замер, руки на моей спине застыли, точно превратились в камень.
В следующее мгновение он усадил меня на сгиб локтя и понёс в сторону дома. И ни слова в ответ!
— Рагнар! — прорычала недовольно, хотя пяточки буквально блаженствовали, новая обувь — это новая обувь, она редко бывает сразу комфортной, вот и босоножки уже жгли стопы.
— Ты ещё ребёнок. Какие дети? — очень ненатурально удивился братец.
«Огонёк! Ты не пошутил⁈» — истерически завопила я.
«У меня прекрасное чувство юмора, но ты до него ещё не доросла, так что я им пока не пользуюсь. Не при детях ведь», — ехидно отозвалась стихия.
«Почему мне кажется, что ваши идиотские шутки про детей — не шутки?» — продолжила я панику.
«Потому что ты умное дитя и видишь суть вещей. Он понял, какие темы нужно обходить, чтобы ты не волновалась понапрасну, и подыгрывает. Актёрские способности, конечно, никакие, ещё работать и работать», — оценил Огонёк.
«Я не хочу замуж! Вообще туда не собираюсь! И тем более — за Рагнара!»
«А чего ты возмущаешься? Как по мне, Рагнар — подходящая кандидатура, с его стихией мне будет комфортно и удобно, так что отучишься и сразу иди замуж. Ты девушка, можешь со спокойной душой переложить на него ответственность, пусть он устраивает нам комфортную жизнь», — едва не облизнулся Огонёчек, думая о мясе. Думал он так активно, что я едва не сглотнула слюну.
«У меня другие приоритеты», — важно заверила я сводника. — «И вообще, ты должен быть на моей стороне».
«Я — на твоей стороне. А приоритеты изменятся ещё раз сто, ты действительно ещё дитя, у тебя вся жизнь впереди».
Комментировать детский вопрос дальше не стала — голова и так лопалась от информации, а день был нервным и насыщенным, я устала и под размеренный ритм шагов начала клевать носом.
— Спи, — произнёс Рагнар, передвигая меня так, чтобы я могла склонить голову на его плечо.
— Лучше отпусти меня, я буду двигаться и не засну.
— Лучше сделай вид, что спишь, тогда не придётся говорить с матерью, она наверняка поджидает нас. А так я уложу тебя в постель и укрою одеялком.
— Ещё скажи, что поцелуешь в лобик.
— Могу поцеловать интереснее, — мурлыкнул игриво двухметровый котёночек, ещё и носом боднул меня в щёку.
— Держите себя в руках, лорд Фогрейв! — выдала я, выпрямившись у него на руках с самым чопорным видом.
— Не могу, руки заняты, — с обаятельной улыбкой ответил брат и чмокнул меня в нос.
Не выдержала и хмыкнула. Ну до чего он очарователен порой! Спорить просто невозможно.
— Не шути так, мы всё же брат и сестра, — буркнула, обнимая его за шею и закрывая глаза. — Не хочу говорить с мамой. Не сегодня.
— Спи, принцесса. Спи, — произнёс Рагнар, замедляя шаг.
— Неприлично ведь, — пробурчала ему в плечо, и не думая вырываться. В сон клонило неимоверно. Брат был убаюкивающе–тёплым, мерно покачивающимся, надёжным. Сейчас я не готова была топать ногами и отстаивать свои права, меня всё устраивало. Может, эгоистично, но он не возражает — и ладно.
— Допустимо. Если девочки в академии тебя спросят, правда ли я нёс тебя на руках, говори, что подвернула ногу, — посоветовал Рагнар.
— Отличный аргумент, — зевая, пробормотала я и, как оказалось, окончательно успокоилась после веского аргумента и, что называется, выключилась, потому что воспоминаний о дальнейшем у меня не было вообще. Ни малюсенького.
Проснулась от аромата кофе. Недоверчиво принюхалась.
— Да нет, точно кофе, — произнесла, усаживаясь в постели и оглядываясь.
— Проснулась? — тут же донеслось от двери.
— Доброе утро, мама, — поздоровалась, мысленно благодаря Рагнара за то, что не раздел меня, как это бывало в прошлом.
Даже удивительно, что фанат теории «кожа должна дышать» оставил меня в уличной одежде, только босоножки снял. Наверное, мама вчера ждала моего возвращения и проконтролировала этот момент.
— Выспалась? Кто тебе снился? — с улыбкой спросила мамуля. Взгляд её был напряжён и тревожен, да и вообще выглядел цепко, а не заботливо.
— А что такое? Кто мне должен был сниться? — не поняла я вопроса. Память услужливо подсунула кусочек сна, где мы с Рагнаром в обнимку парили над облаками, а затем и вовсе меж звёзд, но я зевнула, а потому не успела выдать себя. Очень вовремя — мама ни о чём не догадалась, а я сама не расскажу.
— Ну как же. Помнишь присказку: «На новом месте приснись жених невесте»? — произнесла она, сканируя меня взглядом.
— Так я её не произносила. Я вообще вчера, судя по всему, тупо заснула, когда Рагнар меня нёс, — произнесла и снова зевнула.
— Так и было, — подтвердила мамуля. — И это не самое приличное поведение для юной девушки. Точнее, совсем неприличное.
— Я подвернула ногу, — произнесла, выбираясь из–под одеяла и ковыляя в сторону ванной, прихрамывая на правую ногу. Я здорово её стёрла новыми босоножками, так что играла лишь отчасти.
— Ясно. И всё же, дочь, пожалуйста, воздержись от столь личного общения с Рагнаром. Он мужчина и, вероятно, заинтересовался тобой больше, чем стоило. Ему нельзя доверять.
Брови мои взлетели
