Его строптивая любовь - Ирина (Иринья) Коняева
— Разумеется, я шучу. Но ты бы видела своё лицо!
Посмотрела на этого весельчака. Я здесь едва инфаркт не схватила, он шутит!
— Жестоко.
— Прости, не думал, что ты можешь заподозрить в столь безумном заявлении хоть толику правды. Эрмидом правят мужчины, Алессаль.
— Я вообще–то из другого мира и всех нюансов не знаю. Эрмид сложно понять, у вас на каждое правило есть сотня исключений, — недовольно заметила я, но тут же переключилась на другую тему. — Ой, а этот красивый дворец с башенками — Цитадель?
— Она самая. Туда — ни ногой без моего сопровождения, — напомнил брат тем командным тоном, что всегда вызывал раздражение. — А теперь пойдём домой, тебе необходимо хорошо выспаться и набраться сил. Завтра будет насыщенный день: с утра зайдёт оружейник, закажем тебе защиту и несколько учебных мечей, затем завтрак, поход в академию, потом, деваться некуда, тебе придётся поговорить с матерью.
Последнюю фразу комментировать не стала. У меня накопилось немало к ней вопросов, так что долго избегать диалога я и не собиралась. Единственное, что мне было нужно — время. Настроиться, собраться, а затем спокойно беседовать. Оставалось надеяться, что она не придёт ночью.
А что, если я окружу себя Тьмой?
Губы растянулись в ехидной улыбке. Кто бы мог подумать, что Тьма станет защитой и опорой! Даже забавно. Столько лет я панически боялась темноты, теперь рада ей.
Так, о чём мы там говорили? Голова кругом от информации и событий.
— Будем надеяться, ректор никуда от нас не денется и мне не придётся готовиться к балу вместо всего запланированного, — произнесла со вздохом.
— Исключено. Ты туда не пойдёшь ни при каких обстоятельствах, — сказал, как отрезал, Рагнар. — Если не найдём достойного оправдания, всегда можно нарушить правила. У меня есть личное разрешение повелителя не водить тебя во дворец, сошлюсь на него. В крайнем случае, сообщим о нездоровье.
— Лгать нехорошо.
— И не собирался. Я просто заставлю тебя тренироваться с магическим мечом, а он потребует порцию крови. Маленький порез на теле — тоже рана.
Что за мужчина рядом со мной? Я его сегодня решительно не узнаю!
— Логично. Поверят?
— Твоя мать — хорошая актриса, с трагическим видом сообщит, что её дочь, дитя другого мира, по незнанию прикоснулась к магическому артефакту и теперь лежит, истекая кровью. Проблем не будет, — заверил Рагнар.
— Если честно, я так и не поняла, почему визит родителей отменил данное мне разрешение не посещать дворец, — проговорила деликатно, надеясь на развёрнутый ответ.
Мы неспешно удалялись от Цитадели, но я то и дело оборачивалась к ней, прислушиваясь к необычным ощущениям. Казалось, огромное здание страдает, стонет, просит о помощи. И сердце откликалось, рвалось на зов. Понять бы ещё, почему, ведь я не дракон и не должна улавливать отголоски магического артефакта, каким, несомненно, являлась Цитадель.
Мужчина молчал, и я подумала, что утомила его бесконечными расспросами. Обижаться не стала — он и так сегодня рассказал больше, чем за всё время нашего знакомства, и я была благодарна. Не только за это. За многое. За то, что дал возможность сбежать от мамы, когда я не хотела с ней общаться, за то, что защищал мои интересы, за ту откровенность, с которой говорил сегодня. И главное — за то, что впервые в новом мире я почувствовала себя абсолютно спокойно. Пусть и знаю, что это ненадолго. Но это драгоценная передышка, позволяющая собраться с мыслями, силами, с духом.
— Есть незыблемые правила. Одно из них — все члены рода должны быть представлены ко двору, пройти специальную проверку на артефакте, отдать частичку своей силы Цитадели и дать клятву верности повелителю. Пока родители сидели в Харраде и числились как новобрачные, их бы никто не беспокоил и не вызвал в столицу, но они явились сами, продемонстрировав готовность выполнять светские обязанности. Так как мы в городе, должны явиться всей семьёй. Так принято.
— Разумно, — заметила, глазея по сторонам. — Я бы тоже требовала подчинения не только от глав родов и мужчин. Женщины порой куда опаснее.
На улицах стало гораздо больше людей, в основном мужчин. Может, это не люди, а вампиры и оборотни? Судя по тому, что на мою одежду они обращают куда больше внимания, я попала в точку. Смотрели так, будто я иду обнажённой. От них исходили волны похоти и грязи.
Неприятно.
И гадко.
Словно почувствовав моё замешательство, Рагнар обнял за талию и на мгновение прижал к себе. Если бы произнёс классическое «Я же говорил!», не стала бы и спорить.
И вновь он оказался прав, а я нет.
И вновь доказал это делом, когда слово не помогло.
И вновь поддержал, когда понял, как мне нехорошо от жестокости урока, не стал добивать язвительными фразами.
«А ты по–другому не понимаешь», — авторитетно заявил Огонёк. — «Он тебе слово — ты три в ответ, он тебе совет — ты непременно сделаешь наоборот и влипнешь в очередную неприятность. При этом доверяешь всяким подозрительным Фроям с первого взгляда, в их словах не сомневаешься».
Крыть было нечем. Живой огонь прав, как никогда.
«Я всегда прав», — выдала оскорблённая стихия и удалилась, вновь спрятавшись за сердцем. Кажется, Огонёк определился с местом обитания, до этого ползал по всему телу, спать мешал. Но надолго его не хватило, пробубнил оттуда: «Про главу рода он, кстати, не шутил, просто решил тебя не пугать на людях».
«В каком смысле?» — не поняла я.
«В самом прямом. Если ты понесёшь дитя Рагнара, станешь главной в роду. После него, конечно. Кстати, отличное решение всех наших проблем», — как ни в чём ни бывало заявил Огонёк. — «Родишь ему пару–тройку ребятишек, он тебя будет носить на руках, защищать, притом так, что ты хоть на королевской площади скажи, что тёмная, никто не посмеет даже пальцем на тебя указать».
От ужаса покачнулась, теряя ориентацию и землю под ногами. Меня, конечно,
