Вечное (СИ) - Мара Вересень

* * *

— Какая прелестная… срамота, — проводив взглядом неприличное платье и получая удовольствие от зрелища произнес не-мертвый магистр.

— Она всегда умела эффектно появляться. Ведьма… — раздалось рядом. Отводящий глаза морок пошел рябью и почти вплотную к личу появилась эффектная, но совсем не-живая леди, а точнее — конструкт. Физически. Что она такое на самом деле, даже видавший всякое Питиво не мог подобрать верного названия. Не-живая, но чувствующая душа в искусственном теле из псевдоплоти, сохранившая возможности своей прежней живой оболочки. И все свои эмоции тоже.

— Столько ненависти, — лич не удержался и причмокнул. — К ней?

— Она меня подставила. — Очень спокойно, вопреки бушующему внутри тайфуну, отозвалось создание. — Не нарочно, однако последствий это не отменяет. Так что да, к ней. Но в основном к тому, кто за ней пришел. Из-за нее. Хм… Двое не-мертвых перед управлением магнадзора — это сейчас в порядке вещей?

— Нет. Это еще одна прелестная срамота. Чтобы кое-кого позабавить.

— Зачем? Считаете это забавным? — алоглазая бледнокожая леди, задумчиво вертя в руках длинный черный, как сама ночь, локон.

— Спросим у того, кто стоит у пюпитра, — ответил некрарх и приподнял шляпу, приветствуя приближение еще одного действующего лица. — Светен?

— Двое не-мертвых перед управлением магнадзора… Прелестно, — ровно произнес Арен-Тан.

— Я же говорил, — заметил Питиво, покосившись на спутницу.

— Он ничего не сказал о срамоте, — заметила не-мертвая вампирша.

— Но подумал. Видели? — спросил Питиво у инквизитора, наблюдающего, за патрульными, что топтались у брошенной метлы, не зная, как поступить.

— Еще бы. Как раз на подлете. Попирающие общественную мораль несуразности всегда удавались Митике Холин. Совершенно незабываемо.

— Прямо как наша с вами первая встреча, светен.

— В которой из ваших… жизней? — уточнил Арен-Тан.

— В теперешней.

— Вы про Корре?

— В Корре была вторая встреча. Я о границе с Ирием.

— Где вы отправили в небытие моего наставника?

— Он сам напросился и здорово меня задел, но вы бы не справились, если бы не тот талантливый молодой человек с интересным проклятием и не менее интересной привязкой. Шикарную ловушку соорудил. Запихал меня за грань очень надолго, еще и силу потянул, но импульс для активации был колоссальный. Полагаю, имела место добровольная жертва? Кто это был, не откроете?

— Он сам. Умудрился оставить себе лазейку. Тогда привратные ленты еще не были обязательными для особо шустрых темных

— Надо же… И что с ним стало? — искренне любопытничал лич.

— То же, что и с большинством живущих. Ушел в положенное Хранящими время, оставив после себя детей, внуков и разного рода память. Однако, я вижу вы с дамой, магистр, хотя я приглашал только вас.

— Вы ведь пригласили меня на обещанный концерт? Я подумал, что прийти с дамой будет уместно.

— Концерт немного откладывается.

— Чем же мы убьем время? — растянув тонкие губы в подобие улыбки, поинтересовался некрарх?

— Убьем? Что за неуклюжие обороты, магистр. Скротаем. Как насчет партии в сферы?

— С вами — всегда в удовольствие, светен.

— Расклад изменился, магистр.

— Не в нашу пользу? — насторожился лич.

— Пока сложно сказать. Но флейта снова в руках хозяина.

— А у нас?

— У нас… У нас горстка цветных бусин и невозможное, — ответил инквизитор, останавливаясь, и щурясь, посмотрел на здание магнадзора.

Стекла отражали яркий солнечный свет и почти ясную лазурь, но возвышающаяся над комплексом статуя Посланника пряталась верхней частью в кисее облаков, будто затянутая белесой паутиной. Паутина дрожала. Или статуя?

Вампирша, молча следующая за этими двумя очень давно знакомыми… союзниками и слушающая беседу, полную иносказаний, посмотрела тоже, передернула плечами. Она помнила, что погода в Нодлуте далека от курортной, но такого мерзкого сквозняка раньше, кажется, не было. Сейчас ей плевать на сквозняки и погоду, телу из псевдоплоти не свойственно страдать от перепадов температуры, но сквозило с изнанки и звук…

— Ди-и-и… Сюу-у-у…

Точно так же скрежетала каталка в Лаборатории в полуразрушенном замке Нери, на которой она, Вельта Мартайн, когда-то узнала, что и в посмертии можно испытывать невыносимую, совершенно запредельную боль и такой же силы ненависть. Последнее ей нравилось. Вкусно.

13

Дантер Лодвейн посчитал, что уже достаточно себя усовестил за то, что собирается воспользоваться личным знакомством с замначем по оперативной работе Управления магнадзора и перестал терзаться. Сосватанный драгоценным родителем, чтоб ему шальные ведьмаки спать не давали, учитель, по которому эти же ведьмаки плачут, не давал ни сна, ни отдыха, и Дан, как в самом начале карьеры, на работу мчался как на праздник — отдохнуть. Его, вампира, после занятий с Эверном, мутило от крови, показывающий дно резерв расцвечивал окружающее звездами и в ушах звенело. Тянуло тоненько, будто сквозняком в щели: “Ди-и-и-и… Сюу-у-у…” Дан и пошел. Просить у Холина, чтоб тот его срочно в командировку сослал хоть в Штиверию, хоть в Драгонию, хоть к гномам в забой, лишь бы подальше.

Заклинательный зал в Лоде-мар в северном пригороде Нодлута, где в основном обитало многочисленное семейство Лодвейн Дану снился ночами. И арх-руны, и потактные схемы подачи силы, и гомункулы, на которых приходилось отрабатывать проклятия. Подчинение, управление, подавление воли Эверн велел прямо на нем тренировать. От этого тошнило еще больше, чем от крови. Особенно когда древний вампир пробивал щиты и вламывался в сознание. Несколько дней и Дан готов был на стенку лезть от науки.

Дежурный сказал, что замнач у себя и что к нему только вот жена примчалась.

— Ну вот с обоими и поздороваюсь, — кивнул Лодвейн. Выбрал из вазочки на стойке карамельку, кисленькую, с лимоном, как Холин любил, и, причмокивая, поднялся наверх.

Конфетка быстро избавила от привкуса. Дан принимал натурпродукт только по необходимости, сейчас же, во время интенсивных тренировок, порцию пришлось увеличить. Эверн явился с разрешением на кровь и запаянной капсулой на первый же урок. Дан подписал и принял. Так заведено. И продолжал принимать по расписанию. Если старший приказал, младший обязан исполнить.

Потому Дантер и придумал хитрый план, как на время избавится от наставника. Мол ничего не знаю, уважаемый анФеррато, служба. Однако план, кажется, накрывался крышкой, потому что дверь в кабинет оказалась закрыта намертво, а живые за ней имелись. Лодвейн дернул ручку еще разок — а что, а вдруг — и пошел к следующей двери, где обитал общий на два кабинета главных надзоровцев секретарь.

Было немного неловко. Дан не виделся с Лис кучу времени. Последний раз с памятного, и очень приятно памятного, сеанса лечения летучемышиной фобии. Пару раз собирался позвонить, но таки не решился, особенно после того, как Лисия ушла от Эфареля. Вроде кто-то