Двенадцатая жена, или Выжить после... (СИ) - Миллюр Анастасия

— Если бы он был здесь… Все было бы намного проще. Если бы наше прощание было таким, как я его себе представляла… Если бы…

Ох чует мое сердце, что вот это последнее «если бы…» явно непростое. Но сегодня она мне об этом «если бы» точно не расскажет.

— Так, ладушки. Потом посокрушаешься. А вообще, если ты хочешь знать мое мнение, то Густав – действительно хороший парень, который любит тебя. Не знаю, что там у него щелкнуло в голове перед твоим отъездом, но я уверена, его чувства – настоящий и сильные.

— Ты совсем не помогаешь… - устало прошептала она.

Я довольно фыркнула.

- Ха, а когда я вообще тебе помогала в таких делах? За помощью – по коридору налево, - снова упала на спину. — Ты знаешь, что случилось с матерью Алека?

Несколько мгновений, в течение которых Эрика не отвечала, показались мне несколько подозрительными.

— Я слышала разговор между Алеком и милордом. Они говорили, что она сошла с ума. И будто здесь примешано какое-то проклятье.

Я потерла лоб, который внезапно стал болеть.

— Леди Астайн говорила мне о двух проклятьях… Но разве они действительно существуют? – задала вопрос, но потом нахмурилась и отмахнулась. — Нет, не отвечай. Тут драконы живые летают, так что почему бы не существовать проклятьям, да? Настоящий сумасшедший дом!

— А леди Астайн не говорила тебе, что это за проклятья?

— Нет…

Я вспомнила ее, озверевшую, дикую, с жаждой убийства в глазах, и вздрогнула. Жуткое зрелище.

— Не будем об этом. Кстати, я хотела спросить… У тебя нет одной книги?..

В моих взаимоотношениях с Альташем наметился некоторый прогресс… Ну, как сказать… Маленький такой прогрессик…

Дракон все еще презрительно на меня косился, когда я выходила на балкон. Отворачивался и не позволял быть там дольше десяти минут. Однако сегодня я была во все оружия.

Закутавшись в шубу, я открыла дверь и смело шагнула вперед. Альташ фыркнул, не глядя на меня, и, грациозно развернувшись, сел, уставившись вдаль.

Я полюбовалась на него несколько мгновений, но потом прошла чуть дальше и откашлялась.

— Эм… Альташ!

Шипение.

— Я тут подумала… Тебе, наверное, довольно скучно сидеть здесь целыми днями…

Шипение.

— И…

Шипение.

— Я принесла…

Шипение.

Да… Разговорчик так себе. Бывало и получше.

— Книгу! – громко крикнула я, стараясь перебить его недовольство.

Он замолчал.

— Она о приключениях рыцаря и его дракона. Моя подруга Эрика очень хвалила эту историю. Хочешь, я тебе почитаю?

Альташ никак не выражал своего согласия, и даже головы не повернул, но и не шипел больше. Я сочла это хорошим знаком и улыбнулась.

Облокотившись на перила балкона, я открыла книгу на первой странице и принялась читать.

Я уже готовилась ко сну, когда в соседней комнате вдруг послышался грохот. И не просто какой-нибудь бум. Создавалось ощущение, что там было настоящее землетрясение.

Билось стекло. Падала мебель. Предметы ударялись о стену.

Я повернулась к двери, раздумывая, стоит ли мне пойти и проверить, что там за слон появился, который громит дом. В конце концов – как в принципе и всегда – пятая точка победила над светлым разумом и инстинктом самосохранения в придачу, и я потопала по направлению к эпицентру землетрясение.

Прекрасная спальня, в которой я была только вчера, и чью красоту я не смогла не отметить была полностью разрушена. Я не знаю как за такое короткое время можно было устроить такой погром, но вот они факты – прямо перед моими глазами. Даже столбики кровати были сломаны.

И посреди этого погрома стоял никто иной, как мой дорогой муженек. Ну… В принципе этого стоило ожидать.

— Ты бы хоть позвал, - хмыкнула, осторожно пробираясь через осколки стекла. — Я, может, тоже хотела твою комнату покрушить. Так нечестно, знаешь ли. Маленькими радостями нужно делиться.

Он резко повернулся в мою сторону, и я отшатнулась. Под его прекрасными льдистыми глазами пролегли глубокие тени, а глаза горели лихорадочным огнем.

Я сглотнула.

— Эм, я поняла. Не вмешиваюсь. Тогда рядом постою, в качестве группы поддержки. Ну, знаешь, из серии: «Мал-кольм! Впе-ред! Ура-ура!», - я потрясла руками над головой, и муженек посмотрел на меня, как на сумасшедшую.

Мужчина разжал руку, выпуская из сомкнутых пальцев дорогую на вид вазу, и та упала, осколки хрусталя разлетелись по комнате в звенящей тишине. Муж провел рукой по лицу.

Да что же с ним творится?

Я тайком покосилась на него с подозрением во взгляде. Да… Что-то они все здесь нервные. Пожалуй, не помешает им выписать столичного психиатра, такой хороший дяденька. У нас полстолицы у него побывало. В основном женщины, конечно. Явно не от блаженной жизни.

Вдруг раздался треск, и кровать с громким скрипом и грохотом обрушилась. Пыль и осколки поднялись с пола и медленно опали. Наступила тишина.

Я почесала щеку и неуверенно взглянула на мужа, раздумывая над тем, хочу ли я быть великодушной или нет. В конце концов вздохнула и решилась.

— Слушай… Тебе… Эм… Теперь же негде спать?

Малкольм перевел на меня взгляд, и мне как-то стало не по себе от этого его пристального взора. Вообще, сразу создалось такое нехорошее ощущение, будто это я тут все сломала, а теперь над ним еще и издеваюсь.

— У меня большая кровать, и кусочка перины мне для тебя не жалко, - улыбнулась я.

Он снова посмотрел себе под ноги.

— Обещаю ночью не приставать с детскими просьбами спасти меня от монстра под кроватью! – вскинула я руки в клятвенном жесте.

Все еще ни говоря ни слова муженек прошел мимо меня в сторону моей комнаты, я развернулась, следя за ним взглядом. Дойдя до двери, он остановился и, откинув со лба волосы, посмотрел на меня.

— Чего ты ждешь? Время позднее, детям пора спать.

Я прищурила глаза.

Ох уж мне эта затянувшаяся шутка про мой возраст! Ну, я ему сейчас устрою.

Когда этим вечером приготовили мне ночное одеяние, я смотрела на него несколько скептично. Когда я его надела и подошла к зеркалу, мой скептизм возрос, потому что…

Нежный шел с тончайшим кружевом обрисовывал мою стройную фигурку, ненавязчиво подчеркивая изгибы. Без всякого сомнения выглядела я… Эротично. Но кому на все это дело любоваться? Разве что какой-нибудь умник под окна к дракону под бок заберется и станет подглядывать. Поэтому тогда я посмеялась над ситуацией и набросила на плечи теплый халат.

Но сейчас…

Сейчас мне захотелось вредненько так похихикать. Надо же в конце концов ненавязчиво намекнуть мужу, что я - как бы, не ребенок. Зачем они мне эти намеки нужны – я не знаю, не спрашивайте. Просто хочется.

Но когда муж вошел в комнату, развязал тесемки на рубашке и, изящно сняв ее, повернулся ко мне лицом, мне стало как-то совсем не до намеков. Потому что атмосфера вокруг нас вдруг накалилась и защекотала мои нервы.

В горле пересохло.

А его взгляд… Он наблюдал за мной, будто ожидая, что я сделаю. И все это… Все это слегка напоминало начало брачной ночи, и от осознания этого я занервничала только сильнее.

Желание развязывать поясок халата и представать перед мужем в коротенькой шелковой, полупрозрачной ночной рубашке как-то пропало совсем.

Тем временем, не сводя с меня взгляда, он расстегнул брюки и медленно потянул их вниз… Тут мои нервы сдали окончательно, и я закрыла глаза ладошкой.

Да уж… Вот и показала, что я не ребенок.

Услышав шелест простыней, я осторожно убрала ладонь от лица и с облегчением увидела, что Малкольм уже забрался в кровать.

Он лежал, закинув одну руку за голову, а вторую положив на грудь. Я снова поразилась белизне его кожи, которая едва ли не сияла, освещенная светом луны, льющимся из окна. А затем я посмотрела в его льдистые глаза и остро пожалела о своем предложении спасть вдвоем. Кровать, разумеется, огромна, но все же это одна кровать… И она, моя прекрасная колыбель, прямо сейчас перестала быть спокойным и безопасным местом.