Не жизнь, а роман! - Юлия Викторовна Меллер
Что зацепило рыцаря, раз он, рискуя, отделился от своих людей, проскакал по поляне к Катерине? Быть может, безотчётный ужас, отразившийся на её лице? То, как она побелела, а глаза её выразили столько эмоций, что затронули его сердце?
Даме, скорее всего, миновало двадцать лет, но она прекраснее всех юниц, которых он видел, и она сразу обратила на себя его внимание. Она ему глянулась с первого взгляда, и он бы хотел её рассмотреть. Ни одна дева не вызывала у него желание разглядывать её. Всё, что нужно было, он видел сразу, и детали не имели значения, а от этой Бертран с трудом отлепил свой взгляд, чтобы оценить обстановку.
У него не вызывало сомнений, что дева знатна и находится в беде. Услышав имя Отиза, подозрения лишь усилились. Этот сеньор трижды выгодно женился, и все его жены умирали, не дожив до восемнадцатилетия. Это не редкость, но не три раза подряд! У Бертрана у самого жена перешла в иной мир при родах, и он больше не вступал в брак. Слишком больно смотреть, как юное создание теряет краски жизни, ходя с раздутым животом, а потом в муках умирает. Ещё об Отизе болтали, что он любитель спорить, играть, на деньги, и за это его на год отлучали от церкви.
Де Бланшфор видел, как девушка отходила от импровизированного шатра в зону безопасности. Это хорошо. Возможно, ему даже не придётся открыто вмешиваться и устанавливать справедливость. Но тут раздался глумливый голос новичка Ноэля.
«Запорю придурка!»
Карьера ловкого и бойкого крестьянского сына Ноэля в качестве воина завершилась в тот момент, как он раскрыл рот без разрешения рыцаря. По молодости лет и большой значимости среди деревенских он думал, что готов и способен нести службу при рыцаре, но те, кто крутился при хозяине с малолетства, не приняли его в свой круг, считая выскочкой, и он сам на удивление быстро освоился, считая, что ничего сложного в службе нет. Знай, гордо езди на коне за господином и собирай деньги!
Люди Отиза ничего не могли сделать против облачённого в доспехи рыцаря, к тому же он был не один, но их хозяин считался сеньором не из робких, и он встал на пути железа, обнажив свой меч.
— Это моя дочь и я в своём праве владеть ею.
— Нет! Не правда! Его дочь опозорила себя, сбежав с деньгами и наёмником. Я принадлежу другому роду! — громко выкрикнула Катерина, чтобы все её хорошо слышали и узнали в её речи чужестранку.
— Она безумна. Её приданое не помогло получить согласия графа Тулузского на брак, и она не в себе. Я везу её в монастырь для лечения, — не обращая внимания на Катины слова, твёрдо произнёс Отиз.
— Я со своими людьми продвигалась на святые земли, но после нескольких нападений осталась одна и люди Отиза нашли меня. Я слышала, как ему сказали, что его дочь обнаружена мёртвой, а ему надо было везти её в качестве невесты графу Тулузы! Он воспользовался тем, что я немного похожа на убитую, хоть и старше, и…
Катя увидела дёрганное движение одного из людей Отиза, блеск летящего в неё ножа и резко развернулась боком. Отскочить она не успевала, но мозг быстро рассчитал, что этого хватит, чтобы избежать столкновения с опасным предметом. Оставалось рассчитывать, что глазомер не подвёл.
Вошедшее в ствол дерева лезвие оружия послужило сигналом к началу схватки.
Отиза не смущало, что рыцарь и его конь защищены, он сам был рыцарем и знал сильные и слабые стороны. Одного он не учёл, что перед ним не просто один из многих, а воин, постоянно участвующий в сражениях! Младший сын де Бланшфора, изначально рассчитывающий не на наследство, а только на свой меч и умение сражаться! К зрелому возрасту (30лет) он заслужил своей отвагой земли от сюзерена, а семья в обмен на его военную поддержку помогла начать ему строить замок.
— Как ты посмел напасть на деву? — отбросив мощным ударом Отиза, громко возмутился Бланшфор.
И он имел в виду не то, что рассказывала Катя, а брошенный нож одним из людей сеньора. Слова девицы ещё надо доказать, а факт нападения на даму детородного возраста случился у всех на глазах.
— Тот, кто это сделал, будет наказан, — приготовился сражаться дальше Отиз, но Бланшфор больше не нападал.
— Она твоя дочь? Ты будешь настаивать на этом? — в голосе рыцаря не было эмоций, лишь деловой интерес.
— Моё слово против её. Тут даже не о чем говорить, — с непоколебимой уверенностью, даже чуть насмешливо, ответил не отступающий перед ним заезжий сеньор.
— Ошибаешься, опросят всех людей и правду обнаружат без труда.
— Кому понадобится тратить своё время и средства на глупые разбирательства? — усмехнулся Отиз.
Катя видела, что сражаться никому не хочется. Поживиться нечем, а потери понесут обе стороны. К тому же не проходило ощущение, что Отиз и Бланшфор знакомы. Может, не друзья-приятели, но оба что-то слышали друг о друге и не спешили враждовать. Невольно хотелось спросить: «А как же я?» Найдётся ли хоть один герой, что отвоюет её у смерти?
— Граф Тулузы с удовольствием потратит время на разбирательство, — зло выкрикнула она, и больше делать вид, что женщина — ничто, стало невозможно.
Прозвучавшие слова были слишком весомы, чтобы их игнорировать. Тулузец и без повода раздавил бы Отиза, но его что — то сдерживало, а с поводом — совсем другое дело! Сеньор Дестют де Отиз состроил злобную гримасу, в которой было выражено отношение к графу вкупе с доставшейся ему крикливой девицей, что так долго притворялась тихоней, и выжидающе посмотрел на Бланшфора.
— Я забираю эту деву, — произнёс Бертран.
— Что я за неё получу?
— Она не твоя дочь!
— Пусть докажет, — упорствовал Отиз, хотя ему не удавалось скрыть своё понимание о проигрыше.
— И докажу! У меня есть родня в Англии и Арагоне, в Нормандии и на Руси! Они тебя в порошок сотрут!
— Осмелела, — не поворачивая головы, процедил Отиз. — Я не люблю сюрпризы, а она грозит мне их доставить.
— Я улажу, — в этот момент казалось, что кроме стоящего на пути рыцаря крепкого набычившегося сеньора и самого рыцаря, никого не было.
Сеньор долго не отступал, вглядываясь в лицо Бланшфора, как будто будущее можно было прочитать по нему, и всё же нехотя
