Совершенные - Марина Суржевская
Начальник безопасности подергал свои усы.
– Ну ладно. Я с тобой не пойду, если там и правда ноль-один, мой вид может его испугать. Лучше, чтобы все было тихо. Ты ведь знаешь, что надо делать?
– Конечно, господин Марчес, – сказала я и сама поразилась тому, как уверенно звучит мой голос.
– Близко не подходи. – Мужчина выглядел слегка обеспокоенным. – Просто присядь в уголке, определи источник выброса и спокойненько нейтрализуй его нейро-волной. Не пугай его и не провоцируй. Улыбайся и веди себя естественно. Поняла?
– Вам совершенно не о чем беспокоиться.
– Что ж… приехали.
«Уже?» – чуть не заорала я.
За окном автомобиля расстилалась Вишневая аллея. Волна бело-розовых лепестков катилась по тротуару, осыпалась на плечи прохожих и разлеталась от каждого ветерка. У фонтанов смеялись люди. На скамейках обнимались влюбленные. Чайная «Клевер и роза» гостеприимно распахнула двери, приглашая отведать душистый напиток и сладости.
– Никаких проблем, – сказала насмерть перепуганная королева и полезла из машины наружу.
– Осторожно там, – пробормотал Марчес. – Если что, сразу выходи. Вызовем Амалию, угораздило же ее ногу сломать…А я пока попытаюсь найти О-Рейли, пусть поторопится…
Не слушая причитания мужчины, я двинулась к ступеням и вошла внутрь. Чайная оказалась небольшой и довольно скромной, мне не доводилось бывать в подобных. Пить благородный напиток я предпочитала в трехэтажной пагоде на Площади Свершений, где чай приносили в расписных пиалах, а крошечные, с ноготок, печенья на золоченых подносах.
Внутри «Клевера и розы» царил полумрак. Небольшие окна, завешенные розовым тюлем, пропускали мало света, и потому я пару мгновений моргала, привыкая. Постояла на пороге, но никто не подошел, чтобы проводить меня. И поняв, что в подобных заведениях надо самостоятельно искать себе место, я неуверенно двинулась мимо столиков. Их было не слишком много, некоторые огорожены бамбуковыми ширмами с неумело нарисованными павлинами. Я нашла свободный столик в углу и села так, чтобы видеть зал.
Мальчишка-официант окинул меня удивленным взглядом и не спрашивая поставил передо мной широкую чашку и маленький чайничек с распускающимся внутри засушенным бутоном и какой-то травой. Видимо, те самые клевер и роза.
– Печенье-пирожные будете? – выпалил он, с изумлением и восторгом рассматривая мои розовые волосы и серьги-гроздья.
Я сглотнула, ощутив неуместность своего наряда в подобном месте. И порадовалась, что здесь не слишком светло.
– Так что, тащить-то? – поторопил парнишка.
– Нет, – буркнула я. – Я буду только чай.
Еще не хватало отравиться прокисшей выпечкой!
Официант пожал плечами и убежал на кухню.
Чтобы чем-то занять руки и сосредоточиться, я обхватила ладонями чашку.
«Соберись, Кассандра – строго приказала себе. – Да, ты всегда была плохой ученицей и нашла применение наушникам не только во время скучных церковных служб, но и в часы не менее скучных лекций. Но хоть что-то ты должна знать! Нейтрализация разрушительного выброса – это ведь основа основ! Да и вообще… может, этот ноль-один сам как-нибудь нейтрализуется!»
Я приободрилась от этих мыслей. Такое действительно случалось в большинство случаев. Краткое увеличение разрушительной энергии развеивалось само по себе, а человек, испустивший ее, становился нейтральным и больше не представлял опасности.
Так что буду надеяться на такой исход, а пока надо попытаться найти того самого ноль-один.
Самое плохое, что по внешнему виду никогда нельзя понять, кто именно стал источником разрушительного выплеска. Это может быть женщина или мужчина, старик или юноша. Верно лишь одно – на этом человеке есть нейро-панель. История Империи знает примеры деспотов и тиранов, но сейчас можно лишь порадоваться, что все они жили до создания таких усилителей, как браслет. Все, кроме одного – того, кто сократил число столиц с четырёх до трех, лишив нас южной.
Но тот разрушитель давно в прошлом, и именно из-за него сейчас во всех городах стоят многочисленные датчики, отслеживающие скопление низких частот.
Даже если и появляется опасность, ее нейтрализуют так быстро, что низкие частоты не успевают причинить вред.
Нейтрализуют не физически, конечно, в Империи давно запрещена физическая расправа даже над преступниками. А разрушитель может и вовсе не знать о своей особенности. Ведь умение концентрировать низкие частоты не зависит ни от характера, ни от внешности, а иногда даже и от желания такого человека.
Нервничая, я отхлебнула чай и скривилась от запаха сена. Но, как ни странно, дурной вкус дешевого напитка помог мне собраться и прочистил разум. Думай, Кассандра! Ты всегда это умела, так начинай!
Я осмотрелась.
За соседним столиком восседали три старушки в шляпках, кружевных перчатках и старомодных бархатных нарядах, попивали чай и лакомились кремовыми пирожными.
За ними вместе со стариком-наставником расположились послушницы из духовной семинарии. Все в строгих, закрытых под горло длиннополых платьях-сутанах, с волосами, убранными у висков и распущенными сзади. Кто-то говорил мне, что они не стригут пряди до самого посвящения в монахини, а во время обета обрезают почти под корень. Мой взгляд зацепился за волосы девушки, сидящей ко мне спиной, рядом со стариком. На миг даже кольнуло завистливое восхищение – таких гладких, зеркальных, роскошных черных волос я не видела ни у кого. Словно драгоценный шелк, они стекали по спине до самого пояса послушницы. Две другие – сидящие ко мне лицом, выглядели гораздо скромнее, хотя тоже обладали длинными гривами. Одна – тоже черной, вторая – пего-русой.
На столе перед ними стоял одинокий чайник и четыре глиняные чашки. Ни пирожных, ни печенья послушницы не заказали. Может, сладкое у них тоже считается грехом?
Я усмехнулась и перевела взгляд к следующему столику. И напряглась. Там, ссутулившись и пряча лицо в провале капюшона, сидел мужчина. Рассмотреть больше мне не удалось, потому что он явно не желал себя показывать. Короткие толстые пальцы отбивали нервную дробь по столешнице, пока он ждал свой заказ. Рядом с чашкой валялась пачка сигарет и дешевая зажигалка. Нервный тип дернулся, когда мальчишка-официант бухнул перед ним тарелку с перчеными сухариками, и я возликовала. Усиливающееся беспокойство – один из возможных признаков источника разрушения! Это он!
Жаль только, не видно его нейро-панель, на мужике объемная серая куртка.
С трудом оторвав взгляд от объекта, я осмотрела два оставшихся столика. Один, к счастью, пустовал. Второй занимали выпускники архитектурного колледжа. На нашивках коричневых курток красовались изображения карандаша и гвоздя.
Я снова оглядела зал, пытаясь увидеть, у кого из подозреваемых есть панель. Увы, она могла оказаться у любого. Изначально панель создавали для миротворцев, желая прекратить бесконечные внутренние и внешние войны, раздирающие Империю. Вооруженные конфликты вели лишь к новым конфликтам, человечество слишком
