Избранная страны драконов - Тася Тараканова
Мы в который раз мерялись взглядами. Я не торопился с ответом.
— Дошли.
— Как вы спустились?
— Там оказались сани. Съехали на них.
— Так просто? — Добромир нахмурился. — Никто не возвращался с Вершины.
— Это достоверно неизвестно.
— Неужели на Вершине ничего не было?
— Глупые легенды врут, там ничего нет. Все хотят верить в чудо, избавиться от боли. Наберись смелости и вперёд.
— Почему ты спустился нормально, а Соне, как ты сказал, стало плохо? — чемпион не верил мне. Так я тоже ему не доверяю.
— Мне было плохо, просто я быстрей оклемался.
— Для Сони спуск не страшен, Мерин же показал.
— Высотомер — не Великая Вершина. Вершина решает, кому жить, а кому умереть.
— Значит, Соня чуть не умерла? — голос Добромира дрогнул, и мне это не понравилось.
— Мы оба чуть не умерли. Вершина отпустила нас. Если хочешь, можешь прогуляться туда, — я встал из-за стола. Больше всего на свете мне хотелось похоронить эту тему, забыть, выбросить из головы, зажить жизнью, в которой нет места ВВ.
Если бы это было возможно!
Великая Вершина — владетельница сердец и умов, заветная мечта всех верховенцев, включая дряхлых старцев и детей. Они будут взывать к ней, молиться, просить о милости. Никто в здравой памяти и ясном рассудке не забудет о Вершине.
— Я видел тебя на Высотомере, — проговорил Добромир мне в спину, — ты не чувствуешь боли.
Я притормозил и оглянулся.
— Если обратишься за помощью к Соне, чтобы пойти на Вершину, сначала придется убить меня…. Попробуй. Если сможешь.
Соня
На следующее утро Эрвин стучал сковородками, поджидая нас к завтраку. Он не хотел ни в чём уступать Добромиру. Взять под контроль всё, до чего можно дотянуться, быть лучше противника, быть на шаг впереди, предугадать и предусмотреть любое действие неприятеля, — вот цель, которую поставил Эрвин. И теперь он сдержанно и вежливо встречал нас.
Мысленно готовясь к очередной пикировке между парнями, я дала себе слово молчать. Невозможность перемирия между Эрвином и Добромиром была столь очевидна, что я решила прекратить все попытки установления нейтралитета. Добромир с прошедшего вечера тоже, похоже, дал обет молчания. В тишине, нарушаемой только позвякиванием приборов, не проронив ни слова, наше неразговорчивое трио позавтракало. В кои-то веки я испытала облегчение. Хотя бы завтрак прошёл спокойно.
На самом деле меня мало волновали отношения парней, я до сих пор не могла обрести собственное равновесие. Я возвращалась к мыслям о кругляшах, о цветке, о взрыве Высотомера. То, что цветок наделил меня способностью к разрушению пугало намного больше, чем то, что после применения дара, я могла умереть. Увидеть Зарха мне, в действительности, необходимо. Найти деньги, заплатить кругляшам, открыть дверь между мирами. Отличный план озвучил Эрвин в Энобусе.
— Я хочу перевести сюда Грома, — нарушил тишину Добромир, глядя на Эрвина. — Он давно без меня, это плохо.
— Хочешь поехать на полигон? — Эрвин быстро смекнул, что к чему, — я с тобой.
У Добромира была отменная выдержка, он слегка повел бровью, ничуть не изменившись в лице.
— Хорошо, поедем вместе.
— Эрвин, не уезжай, — я отложила трёхзубую вилку.
— Почему? — вопрос прозвучал настолько жёстко, что я нахмурилась.
— Не хочу оставаться одна, — в моих словах не было игры, я не покраснела, глядя ему в глаза. И тут до Эрвина дошло, что он совсем недавно обещал не бросать меня. Он забыл, я напомнила.
— Двигай, как собирался, приятель, у нас дела, – сказал Вышнев, но чёрная кошка уже скользнула между нами.
Просторный гараж, к которому привёл компанию Добромир, удивил меня своей чистотой и неведомой машиной, которой не было в моём мире, но вопросы я решила озвучить после отъезда Добромира.
Сдержанно наблюдая, как Аполлон уселся в подобие капсулы с крыльями стрекозы, завел тихий мотор, поднялся от пола на полметра и, не торопясь, вылетел наружу, я молчала. Транспортное средство, негромко урча, набрало высоту, достаточную, чтобы миновать открытые ворота, потом ещё немного приподнялось над землёй и, набирая скорость, стало резво удаляться.
— Аэромобиль – быстроходная штука, — сказал Эрвин, провожая взглядом Добромира, — похож на экранолёт, но имеет дополнительную мощность. Может довольно высоко подняться над землёй. Видела, как бесшумно рванул.
— В Энобусе я таких не встречала.
Необычный транспорт, так не похожий на привычную машину, восхитил меня.
— Дорогая игрушка по карману только толстосумам.
— Красивый, — я улыбнулась.
— Кто? — посуровел Эрвин.
— Аэромобиль.
Кто о чём, а пьяница о бутылке.
— Зря мы его отпустили, — буркнул Вышнев.
Все когда-то случается впервые. Надо уже к этому привыкнуть.
**
Эрвин
Первые часа три, пока не было хозяина усадьбы, я обошёл всё поместье вдоль и поперёк. Пробежался по периметру каменной ограды, исследовал гараж, выпустил погулять страусов, побродил по саду, примыкающему к усадьбе, заглянул в хозяйственные помещения и даже нашёл ключи от заброшенного сарая, который не замедлил обыскать. Особо тщательно я изучил загоны драконов, рукотворные пещеры из камня и просторный пруд – купальню с постоянно фильтруемой водой.
Минуло несколько часов, а Добромир не появлялся. Соня после обеда заперлась в комнате и не выходила. Поговорить с ней стало невозможно, она приходила в состояние кипения, как только я произносил имя Добромира. Соня наотрез отказалась обсуждать со мной, как она выразилась, ужасы, которые замыслил чемпион. Её слова жалили не хуже диких пчел, гнездо которых я по недомыслию разорил в детстве. Молчаливый спор с Соней беспрерывно крутился в голове, словно других тем в голове не было.
Ожидание затягивалось.
Ближе к вечеру я стукнул в дверь к затворнице.
— Летит.
Соня появилась почти сразу и окинула меня мрачным взглядом.
— Я уже предчувствую зловещие козни Добромира, нет, всего Светозара, всей Верховии, — сказала она патетически, вздёрнув бровь.
— Отчего такое предположение?
— Ты таким тоном сообщил о возвращении чемпиона, что я представила вселенскую катастрофу.
Я проглотил язвительные слова, с трудом удержав ответ. Сейчас сама увидит, в чём дело. Соня умудрялась взбесить меня всего парой фраз.
Встав в тени низкорослых деревьев около пастбища, мы
