Зверь-из-Ущелья. Книга 2 - Соня Марей
В этот момент бард взял последний фальшивый аккорд, и, пока публика не успела остыть, заиграл очередную весёлую песенку. Я откинулся на спинку стула, поглядывая краем глаза на подозрительного мужика – я видел его в Лестре впервые, но что-то в его чертах казалось смутно знакомым.
Он переговаривался с Эдом, возившимся за стойкой, то и дело бросая в мою сторону хмурые взгляды. Потом натянул шапку по самые брови и сгорбился, будто всеми силами старался остаться незамеченным.
Наконец, решившись, он поднялся и направился в мою сторону. Отодвинув стул, сел.
– Здравствуй, Зверь-из-Ущелья, – начал, потирая гладкий подбородок со следами недавнего бритья.
На вид ему было слегка за сорок. Из-под шапки на плечи спадали чёрные кудрявые волосы, туника натягивалась на крепких плечах – незнакомцу был близок тяжёлый ручной труд.
Я не стал спрашивать, откуда он знает моё прозвище и моё лицо, это и так каждой собаке известно.
– Чего хотел?
Он откашлялся и подался вперёд, сверля меня тёмными, как угли, глазами.
– Есть для тебя послание.
– От кого?
А вот это уже интересно. Кому понадобился верный пёс лорда? И, главное, зачем?
Мужик осмотрелся, будто хотел убедиться, что нас не подслушивают. Но посетители были увлечены женщинами и пойлом, да и бард орал так истошно, что даже при большом желании нас подслушать было бы сложно.
– От женщины. Даже не знаю, за каким духом ты ей сдался, – не удержался от едкого комментария мой собеседник.
– Не интересует, – грубо прервал его я, давая понять, что разговор окончен. Передавали мне пару раз подобные предложения. Один раз знатная дама, жена чиновника, другой – вдовушка, которая на людях пыталась казаться святой. Обе хотели со мной встретиться для приятного времяпрепровождения, рассчитывая, что осчастливят меня подобной просьбой.
Я хотел было встать и уйти, раз этот тугодум продолжил сидеть, не поняв прямого намёка, но он вдруг схватил меня за руку.
– Рамона велела передать, что будет ждать тебя на ярмарке.
Незримый кулак впечатался прямо в солнечное сплетение, на миг лишив способности видеть и дышать. Отзвуки знакомого имени отозвались глубоко внутри тянущей болью.
Ра-мо-на…
Когда я, придя в себя, хотел выпытать подробности, то понял – его и след простыл. Как будто он был подгорным духом, каким-то чудом попавшим на равнину.
– Эй, Зверь, чего такой огорошенный? – подоспевший Лейн похлопал меня по плечу. Около него вились две густо накрашенные девицы, одну он держал за талию. – Я тут нашёл нам компанию на вечер… Ренн?
Но я уже пересёк прокуренное помещение таверны и вылетел за дверь. Куда делся этот...
Проклятье!
Двор был пуст, только какого-то пьянчугу шумно рвало у порога.
Ругая себя за невнимательность, я бросился в погоню. Выбрал самый плохо освещённый проулок, догадываясь, что он мог свернуть именно туда. И кто он вообще такой? Почему кажется, что я его раньше видел?
И каким образом эта неугомонная жрица задумала попасть на лестрийскую ярмарку?! Опять в мальчишку превратится?
В памяти вспыхнули глаза цвета сосновой смолы, тонкие запястья, мягкость и гибкость молодого тела, и запах – тот сладкий и нежный аромат, которым может пахнуть только желанная женщина. Она была такой беззащитной – одна, в окружении чужих подвыпивших мужчин. Если бы они только решились… Если бы хоть пальцем её тронули…
Я выругался. Перескочил наваленные посреди дороги ящики, груду мусора, потревожил спящего возле объедков кота. Быстрей, быстрей! Пока этот человек, если он, конечно, не бесплотный дух, не успел уйти далеко.
Наверное, боги всё-таки существуют – в конце проулка мелькнул тёмный силуэт, и я прибавил шагу. Догнал в два счёта, схватил за плечо и со всей силы приложил о стену.
Спрятанный в рукаве нож в одно мгновение оказался у чужой глотки.
– Говори, кто ты такой, и откуда знаешь её, – процедил сквозь зубы.
Незнакомец дышал, как загнанный зверь. Прожигал меня тяжёлым и злобным взглядом.
– Я передал всё, что нужно. Остальное тебя не касается.
– Говори, я не люблю повторять дважды, – для убедительности сильнее надавил на нож. Пусть только дёрнется.
Он молчал ещё какое-то время, потом произнёс:
– Она спасла меня и мою дочь.
– Ну, и? Что дальше? – приходилось тянуть слова буквально клещами, но отступать я не собирался. Если понадобится, найду способ разговорить этого молчуна.
– Убери это, – он бросил короткий взгляд вниз. – Я не сбегу. Слово искателя.
От неожиданности я ослабил хватку, но оружие убирать не спешил. Никогда не доверял таким подозрительным типам. Да, пусть думает, что я дикарь. Плевать.
– Ты пришёл в Лестру только затем, чтобы передать послание? И не побоялся?
Мужик вздохнул – кадык на жилистой шее дёрнулся, а я всё же отвёл руку с ножом. Он потёр шею ладонью, потом стянул шапку и смахнул капли пота с лица.
– Это не совсем так, Зверь-из-Ущелья. Это история долгая и невесёлая, я бы не хотел обсуждать её с тобой.
– Но тебе придётся это сделать, если хочешь уйти отсюда живым и невредимым.
Искатель недовольно поджал губы и снова поглядел на нож в моей руке. Сообразил, что свою кличку я получил не зря.
– Хорошо, – буркнул и снова натянул шапку.
Только сейчас я понял, что интуиция не подвела – мы встречались мельком! И раньше он выглядел куда лучше.
– Следуй за мной, Зверь-из-Ущелья.
Глава 11.
– Чего подкрадываешься, как кошка к хозяйской сметане? – грубо спросил брат, разворачиваясь корпусом и бросая на верстак перчатки.
Вокруг в беспорядке лежали инструменты, пол был засыпан металлической пылью, которую он не спешил убирать. Когда такое было?
Я уже несколько недель наблюдала за Ормом, чутьё подсказывало – он стал сам не свой. С раннего детства я чутко улавливала изменение чужих эмоций и поведения, могла читать настроение только по движению губ или глаз, а мой старший брат… Он ушёл в себя. Мог бесцельно бродить по коридорам Скального города, ссутулив плечи, долго корпеть в мастерской над очередным амулетом, но все они получались безликими. И это работы Орма, которого называли одним из лучших мастеров Антрима!
– Что с тобой происходит? – не выдержала и подошла ближе. Стиснула пальцами плечо и заставила обратить на себя внимание.
Вокруг глаз серые круги, на белках выступили росчерки алых сосудов, губы побледнели. Кажется, кто–то плохо спит…
– Ничего особенного, – буркнул
