Погоня за фейри (ЛП) - Уилсон Сара

Ругательства маршировали в моем разуме. Я не могла думать. Не могла планировать.

Клеймо поднялось из огня. Яркая перевернутая корона.

Мое сердце колотилось, билось так быстро, что я не могла его успокоить. Дыхание было все быстрее, быстрее, быстрее. Он заклеймит меня. Будет больно. Я не была готова.

— Куда поставим метку? — крикнул Экельмейер толпе.

Разные ответы звучали оттуда, и они не казались подходящими. Он повернулся к ним, поднял высоко клеймо над головой, пока они радостно вопили.

— Щека? Я услышал «щека»? — подбадривал он их. — Лоб?

Меня мутило. Все плавало перед глазами. Я не могла дышать.

— Щека! — услышала я рев.

— Левая или правая? — вопил он, радуясь этому кошмару.

Я стиснула зубы, но все равно заскулила от страха. Меня вот-вот могло стошнить.

Раздался звук, будто спикировал орел, крылья хлопали в воздухе. Волосы сдуло с моего лица.

А потом яркая фигура приземлилась на платформу между сэром Экельмейером и мной, дымчатые крылья развевались, мерцая черным. Я знала эти бархатные крылья. Яркая фигура выхватила клеймо из руки Экельмейера — я знала это мускулистое тело. Но это было невозможно. Как он меня нашел? И почему спасал, когда поклялся убить?

Экельмейер повернулся, выхватил кинжал из-за пояса, кривясь в гневе. Он замахнулся на Скувреля, тот пригнулся, смеясь. Я ощутила, как мой смех облегчения сорвался с застывших от ужаса губ.

Валет был быстрым, движения были плавными. Он юркнул под руку Экельмейера, повернулся и выпрямился за ним, схватил Экельмейера за волосы правой рукой, толкнул его вперед так быстро, что рыцарь упал на колени. Скуврель опустил голову Экельмейера еще ниже, его камзол рвался на спине от силы движений. Лоб Экельмейера коснулся деревянной платформы. Он молниеносно прижал раскаленное клеймо к бедру Экельмейера, и оно прожгло штаны. Рыцарь взвыл.

Что-то пискнуло. Это же была не я?

— Думаю, левая, — холодно сказал Скуврель, бросая клеймо в толпу. Духовное зрение видело хищные черты фейри в этом мире, его одежда была лохмотьями, а лицо было осунувшимся. Опасная радость озаряла черты.

Раздался крик, люди отпрянули от клейма, падая друг на друга в спешке.

Экельмейер со стоном поднялся на ноги. Он не просто так был рыцарем. Его меч покинул ножны, и лишь слабая хромота указывала, что ему было больно. Он направил меч на Скувреля. Медная игла Скувреля покинула ножны раньше, чем я моргнула. Он отбил выпад, Экельмейер выругался, крикнул рыцарям внизу:

— Не лезьте! Я сам одолею фейри!

Клинок Скувреля направился к нему, но Экельмейер закрылся в защите, и Скуврель резко устремил атаку к его колену. Кровь расцвела на штанах Экельмейера.

— Не теряй сердце, сэр рыцарь, — сказал Скуврель. — Я играл с мечами раньше, чем ты покинул пеленки. Постой. Это было в прошлом году? Думаю, так мне сказала твоя мать, когда я видел ее в последний раз.

— Не говори о моей матери, — Экельмейер уклонился от атаки Скувреля. — Ты слишком сильно интересуешься моими женщинами. Почему ты мешаешь наказывать мою жену?

— Жену? — спросил Скуврель с искрой ярости в глазах. — Боюсь, рыцарь, если вы будете так врать своим языком, придется вырвать его из вашей головы и скормить орлу, следящему за нами с дерева.

Он махнул клинком, подчеркивая слова.

— Ее отдала мне деревня, их старейшины подтвердили наш брак, хоть и в ее отсутствии, — заявил Экельмейер. — Это означает, что она законно моя, и я могу наказывать ее, как хочу.

— Да? — прошипел Скуврель, склонился так быстро, что я охнула. Он миновал защиту Экельмейера быстрее, чем раскрылся мой рот, он был так близко, что я подумала, что он мог поцеловать мужчину. Но он склонился легко, как птица, щелкнул пастью, как орел клювом, и укусил.

Экельмейер завизжал, а Скуврель отскочил и сплюнул что-то изо рта.

— Еще раз назовешь эту смертную «женой», и будет хуже, чем твое ухо, — сказал он, пока Экельмейер зажимал рукой ухо, кровь лилась по его шее. Шок на его лице отражал мой шок, Скуврель лениво поднял ногу, опустил ступню на грудь Экельмейера и толкнул, отправляя его в полет за край платформы.

Глава пятнадцатая

А потом мой муж-фейри появился передо мной, вытирая кровь с подбородка рукавом. Он разрезал мои путы серебряным ножиком. Он схватил меня, чтобы закинуть на плечо.

— Я думала, фейри не могут летать в мире смертных, — сказала я, потрясение мешало сказать что-то еще.

— Недолго, — согласился он. — Но мне и не нужно было лететь долго. РОККИ!

Голем прошел сквозь толпу, отбрасывая людей с дороги. Я охнула. Это были люди! Это не… я едва могла говорить, что это было неправильно после того, что они хотели со мной сделать, да?

Я сосредоточилась на чем-то менее сложном для морали.

— Ты откусил его ухо!

— Теперь твои два мужа похожи. Я подумал, тебе понравится симметрия, Равновесие.

Рокки добрался до нас, и я услышала вопль из солдат вокруг нас.

— Защищайте королеву!

Странный крик для группы, чья королева пропала.

Голем забрал меня у Скувреля, закинул на свое плечо и протянул руку на уровне пояса. Скуврель изящно запрыгнул, ступил на ладонь Рокки, как на подставку, и забрался на его другое плечо. Медная игла уже била по ближайшему солдату, пронзила шею. Он вонзил иглу в другого солдата, я не успела даже охнуть. Мне не хватало лука и стрел.

— Мое оружие, — выдавила я.

— Хочешь сдержать обещание, Кошмарик? — спросил он. — Я думал, что ты отложишь мое убийство, пока я хотя бы не закончу спасать твою нежную кожу.

— Как противоположность твоей, твердой как железо?

Он улыбнулся.

— Ты помнишь. Я тронут.

Я не думала, что мои глаза могли стать шире, но Рокки помчался среди солдат, его каменные ноги не спотыкались, пока он несся. Представьте, как управлять армией таких големов, как солдат. Их нельзя было остановить.

Почти так же, как Валета, который забрал меня из пасти пыток.

— Ты сильна, Кошмарик, — бодро сказал Скуврель, убивая еще одного солдата, прыгнувшего к нему. — Я могу посоветовать забрать твои вещи чуть позже? Боюсь, как только они поймут, что их проблема в не дальнобойном оружии, даже Рокки не успеет нас унести.

В конце толпы уже собирали луки и стрелы. Мы были почти у края лагеря, и сердце билось в горле, когда группа мужчин преградила нам путь.

— И тут Рокки может показать, как камень бьет по черепам, — сказал Скуврель, словно вел урок в школе. — Рокки?

— С РАДОСТЬЮ, — сказал голем. Рука подо мной двигалась, и она, как огромный молот, опустилась на ближайшего противника, разбивая его одним ударом.

Ему не нужно было бить снова. Солдаты уже отступали, мечи и копья перед ними были как талисманы.

— Я был бы рад, если бы ты передумал, Рокки, — бодро сказал Скуврель. — Я усилю предложение. Я еще не встречал того, кто идеально подходит под мой взгляд на пажа.

— Ты хочешь, чтобы Рокки был твоим пажом? — спросила я. — Ты хочешь, чтобы он тебя одевал?

— Это делают пажи? Я думал, они просто помогают, и хоть застегнуть пуговицы себе я могу с легкостью, — сказал Скуврель с хитрой улыбкой, — куда сложнее крушить черепа врагов.

— Твои пуговицы расстегнуты, — отметила я, указывая на рубашку, расстегнутую до пояса. Его раны стали красными шрамами среди лоз и перьев, и хоть я пыталась ненавидеть его каждым кусочком себя, я невольно таяла при виде них. Он все-таки получил их за меня.