Записки охотницы (СИ) - Муравская Ирина

Деловое, конечно, но разве это так важно? Зато реакция ожидаема.

— Не понял.

— У него ко мне какое-то дело.

— Он так и сказал?

— Практически.

— Где?

— Хочешь присоединиться? — хитро улыбаюсь я. — Прости, милый. В таких делах третий лишний. Еще созвонимся, целую.

Отключаюсь и победоносно бросаю телефон на соседнее сидение. Не люблю, когда меня контролируют. Вот теперь пускай сидит и размышляет.

Оставляю машину неподалеку и с наслаждением прогуливаюсь вдоль двадцать шестой линии. Еще бы покурить, но стараюсь не делать этого в общественных местах. Запрокидываю голову. А вот и ресторан, пятнадцатый этаж. Вид на город должно быть шикарный.

Поднимаюсь наверх. Элегантное место, ничего не скажешь. Светлое, просторное и отделанное со вкусом. Народу немного. Стоило назвать имя, меня тут же повели к дальнему столику, расположившемуся у панорамных окон. Да, от вида на высоте птичьего полета захватывает дух.

Станислав уже на месте. Сидит по-барски, в своем строгом белом костюме, который оттеняет темно-серая рубашка, расслабленно откинувшись на спинку кожаного дивана. Король на троне, честное слово.

— Ну хоть сегодня не опоздала, — вот тебе и приветствие.

Игнорирую выпад, присаживаюсь по другую сторону и принимаю от официанта карту меню. У моего собеседника уже все принесено: много мяса, мало гарнира и… коньяк, судя по запаху.

Закусив губу, долго выбираю, и все же решаюсь попробовать треску с овощами под лимонным соусом. Добавляю к заказу фраппе с карамельным сиропом, отдаю меню и, закинув ногу на ногу, выжидающе поглядываю на Станислава. Он молчит. Чего-то ждет?

Дырявая голова! Лезу в рюкзак (осторожно, чтобы не засветить катар), достаю папку и передаю ему. Молодой бизнесмен с внешним безразличием листает страницы. Удовлетворенно кивает.

— К делу относишься обстоятельно. Это похвально.

— Давай только без приторности, — едва не закатываю глаза. Его похвала нужна мне меньше всего. — Что ты будешь делать со своим человеком, мне безразлично. Свою работу я выполнила. А теперь можно перейти и к твоему предложению.

— Вот так сразу? Даже не пообедав? — легкая улыбка касается губ Данилова старшего. И вот как их различать? Старший, младший…

— Успеем. Так что там у тебя? — нарушив все правила этикета, забираюсь с локтями на столешницу.

Кивнув, Станислав Николаевич выпрямляется и поправляет галстук. Деловой подход делового человека.

— На днях из моего дома была украдена весьма ценная вещица. Можно сказать, семейная реликвия.

— И я должна ее найти? Что за вещица? — собеседник достает из черного кожаного портфеля снимок и протягивает мне. Мельком разглядываю ее, киваю и отдаю.

— Она, само собой, застрахована, так что особых надежд на рьяные поиски рассчитывать не приходится. И вот здесь пригодятся твои услуги.

Мои услуги, как звучит-то. Задаю главный вопрос.

— Сколько?

Нет, я не меркантильная, но любой труд должен оплачиваться.

— Назови цену.

— Нет, так не делается. Ты назначаешь, я говорю: да или нет.

— Шестьдесят тысяч, — не успеваю что-то ответить, как Станислав добавляет. — Долларов, разумеется.

Разумеется. Пила бы, поперхнулась. Прикидываю в уме, сколько это в рублях. У меня, конечно, бывали крупные заказы прежде, но не настолько… Шкатулка рядом с этим действительно всего лишь детская шалость.

— Щедрое вознаграждение, — едва не присвистываю.

— Это очень ценный для моей семьи предмет.

— Я согласна, — вырывается у меня совершенно произвольно. Такие суммы, грех отказываться. — Предоставь мне всю информацию, и я приступлю.

— Замечательно, — согласно кивает Станислав. — Единственная просьба — держи меня в курсе дела.

Вот так вот: еще даже моя треска не готова, а сделка на несколько миллионов уже заключена.

— По рукам, — улыбаюсь я, замечая спешащего к нам официанта с карамельным фраппе. — Вот теперь можно и пообедать. Кстати, если что, ты платишь.

НАПАДЕНИЕ

Обед проходит гораздо приятней, чем я предполагала. Особо не разговаривали, лишь обсудили детали сделки и прелюбезнейше распрощавшись, возвращаюсь к “Ягуару”. В нем же я оставила и телефон, чтобы Данилов младший не смог меня отследить (а то еще взбредет в голову). Итог: семь пропущенных. Один от Евы, остальное от Димы.

Первой перезваниваю Еве, но теперь уже она не берет. Ну и ладно. Опять небось со своей дурацкой анкетой. А вот Дима сразу хватает трубку и открыто негодует. Не понравилось ему, видите ли, что я вне зоны доступа. Напоминаю ему, что я пока еще своя личная собственность и не перед кем не отчитываюсь. Не помогает, так что в наказание отказываюсь от предложенной на вечер встречи.

Возвращаюсь на свою сторону берега. В свойственной женщинам манере понимаю, что карман отяжеляет приличная сумма, так что я вроде как заслужила маленькие радости жизни: почему бы не съездить в торговый центр и не побаловать себя обновками? Про шопинг Ева весьма удачно с утра заметила.

Следующие несколько часов познаю дзен и вселенское умиротворение, переходя от магазина к магазину. Слишком скоро пакеты перестают умещаться в руках. Набрала, так набрала. Ну и черт с ним, зато обеспечила себя несколькими новыми платьями, двумя парами нереальных туфелек (взамен канувшим в лету) и шикарными комплектами нижнего белья. Даже Еве прикупила симпатичных молодежных футболок. Закусаю, если не понравится. Ужас, все — вот теперь я точно курица-наседка.   

В последний момент вспоминаю, что квартирантка просила прикупить сэндвичей, так что скинув груз в багажник, отправляюсь на их поиски. Со всей этой беготней к дому подъезжаю лишь ближе к десяти. Вот и день пролетел.

С многочисленными пакетами и рюкзаком наперевес поднимаюсь в квартиру. На улице темнеет, а все двери комнат закрыты, так что в коридоре хоть глаз выколи. Опять, наверное, лампочка перегорела. Скидываю пакеты и стаскиваю с ног танкетки, пытаясь вспомнить, имеются ли в заначке запасные.

Успеваю сделать лишь шаг, когда передо мной мелькает тень. Падаю на паркет с оглушающей болью в затылке. Сознание не теряю, но перед глазами искрится настоящий фейерверк. С моего плеча нагло и бесцеремонно пытаются сорвать рюкзак — только это приводит меня в чувство. Там же катар!

Резко разворачиваюсь и с ноги бью нападавшего чуть ниже колена. Вскакиваю на ноги, но теряю драгоценное время, пытаясь развязать шнуровку горловины, чтобы достать оружие. На меня уже снова бросаются. Кто, не разобрать. Мало того, что темно, еще и перед глазами до сих пор все сияет. Вижу лишь высокий темный силуэт.

Наконец, достаю катар, но сражаться в тесном пространстве, снося вешалки с одеждой проблематично. Соперник наваливается сзади, пытаясь обездвижить и придавить обратно к полу. Пальцы прожигает боль.

Что есть сил прикладываю затылком по лицу неизвестного. Верещит, скотина! Так тебе и надо. Вырываюсь и наугад разрезаю воздух лезвием. Тогда же меня отталкивают назад. Больно ударяюсь об угол комода, а соперник выскакивает через так и не закрытую входную дверь, с оглушительным треском снося оставленные в углу боевые шесты и сминая ногами пакеты с покупками.

Догонять нет сил. Медленно сползаю по стенке, стискивая до белых костяшек рукоять катара и пытаясь отогнать назойливые звездочки перед глазами. Досчитываю до десяти, приводя мысли в порядок и переводя дух. Становится чуть легче.

Подобно зомби поднимаюсь с пола, закрываю на все замки входную дверь и распахиваю комнатные, чтобы впустить хоть немного света. Достаю из рюкзака телефон и включаю встроенный фонарик.  

Правая рука, та в которой зажат катар, исполосована ногтями, в некоторых местах даже счесана до крови. Меня определенно пытались обезоружить. Причем не выбить его, а выцарапать! Фонарик вырывает из темноты клочок комнаты, и я лишь чудом удерживаюсь от крика.

Послание. Очередное. В этот раз на зеркале, намалеванное большими размашистыми буквами одной из моих многочисленных ядреных помад.