Всё перемелется в прах - Ирина Игоревна Голунцова
— Можешь… одеться?
Оде… што?
— Ты серьезно? — от подобной просьбы я даже проснулась. — Ты меня сколько раз голой видел?
— Я не хочу отвлекаться…
— От чего?.. От моего помятого жизнью лица? — протяжно зевнув и зажмурившись, все же обернулась и нащупала хлопковый халат, который перекрутило вместе с одеялом.
Тем не менее, исполнив просьбу парня, заставила его не сразу обратить на себя внимание, и пока он путался в своих мыслях, я позволила себе осмотреть его. Из-за отворота кимоно выглядывали царапины и засосы на его коже, кажущиеся при дневном свете особо яркими. От их вида в груди разлилось приятное тепло, однако лицо мое сохраняло спокойствие, несмотря на удовлетворение от столь прекрасной картины.
Юмичика заметил мой взгляд, как я наблюдала за ним, но ничего не сказал. И несмотря на проснувшийся азарт, в голову полезли и другие мысли, из-за которых я напряженно выдохнула и отвернулась. М-да, ночка была просто офигеть какой во всех смыслах, а думать мне сейчас нужно о другом…
О другом… блять. Я ведь этот отгул взяла не для того, чтобы развлечься — то есть, не только для этого, — но и по больше части, дабы увести Юмичику подальше от центра Серейтея. Под любым предлогом, хоть на несколько дней в надежде, что повезет и дерьмо под названием «нападение квинси» бахнет именно в этот периода, а не… не… да кого я, блять, обманываю? Парень же не офицер низшего звена, его в любом случае призовут на передовую, но если в сам момент внезапного нападения он окажется как можно дальше…
Скривившись и зажав переносицу, едва не выругалась. Потому что мои попытки уберечь Юмичику от попадания в эпицентр бури сродни тому, чтобы ловить воздух голыми руками.
— Все нормально?
Отрицательно покачав головой на заданный вопрос, я даже не пыталась притворяться.
— Можешь считать это дурным предчувствием.
— Ты в состоянии дурного предчувствия последние несколько месяцев существуешь, если что, — не без колючей нотки недовольства подметил Юмичика. — Ты у нас, конечно, важная птица, но… ты всегда можешь снизойти до меня, чтобы поделиться мыслями.
Обидно, однако, и тем не менее пришлось проглотить болезненный укор, да продолжать тупо смотреть перед собой немигающим взглядом. Сама виновата. Я просрала выстроить с Юмичикой нормальные отношения уже не раз, потому что не смогла усмирить гордость. Банально извиниться, молить о прощении и признать, что виновата в том, как обошлась с его чувствами. Но нет… это же ниже меня, да? Признавать ошибки и молить кого-то. Проще проявить жестокость… Как знакомо, блять, кого же я себе напоминаю, а?
Внезапная потеря равновесия из-за легкого удара по предплечью, заставила меня удивленно взвизгнуть и упасть на простыни. Заняв сидячее положение, пока я в недоумении замешкалась, Юмичика резво забрался на меня сверху и прижал руки к полу. Что ж, такого… я не ожидала, о чем откровенно говорил мой взгляд, в то время как недобрый огонек в глазах парня подсказывал о его серьезном настрое.
— Что с тобой происходит?
— Ничего.
— Врешь.
— Ничего из того, что тебе не было бы известно, — более развернуто ответила я, явно не удовлетворив любопытство парня.
— Момо… я ведь знаю о тебе чуть больше остальных. Так что не думай, будто я даже не попытаюсь понять тебя. Я ведь… — болезненно выдохнув, Юмичика на долгий миг прикрыл глаза, собираясь с мыслями. — Мы оба знаем, что я никуда от тебя не денусь. Сколько бы ты ни причиняла мне боли, Момо, я не смогу… не знаю, правильно ли так говорить, но ты что-то во мне сломала. И заменила это собой. Знаю, ты можешь не ответить, но… тебе страшно… подпускать меня? Или ты не хочешь?
Вот… и чё началось-то с утра пораньше?
И не уйдешь от ответа. В прямом смысле слова, Юмичика довольно крепко держал меня за запястья, а его взгляд жег сиреневым блеском.
— Боюсь, — прищурившись и отведя стыдливый взгляд, не постеснялась для проформы скривить губы. — А чего ты ожидал? Что я кому-то теперь так просто поверить смогу?
— Поверить? Прости, но это ты тут всех за нос водила, ты… — умолкнув на полуслове, парень, к счастью, хотя бы сообразил, что я не это имела в виду, но было поздно. Его слова все же задели за живое. — Извини. Хоть глупо прозвучит, но… я не такой, Момо. Не такой, как он, я…
Стук в дверь заставил Юмичику умолкнуть и напряженно замереть, насторожиться. И не без причины. Потому что, интуитивно прислушавшись к окружению, я также поняла, что человек, стоящий за дверью, скрывал свое присутствие. Мое безмолвное сопровождение из отряда тайных операций вдруг решило показаться?
— Капитан Хинамори, вам донесение из штаба, прошу, откройте.
Переглянувшись с Юмичикой, не могла не отметить искру страха, промелькнувшую в его взгляде. Но не от дурных новостей, а, скорее, потому что его присутствие могло не быть секретом. Ох, парень, спешу тебя разочаровать.
Поднявшись и закутавшись в халат, я не без дурного предчувствия подошла к двери. Дотронувшись до нее, на мгновение замерла, ощутив внезапно нахлынувшую слабость. Пальцы дрогнули. Черт… взглянув на правую руку, прячущуюся под перчаткой, отметила, что дрожь не собиралась уходить из-за волнения, которое оплело сердце тугим узлом.
Раздраженно выдохнув и отворив наполовину створку двери, ожидаемо обнаружила человека в черной униформе, скрывающей лицо.
— Адскую бабочку нельзя было прислать? — не скупясь на недовольство, полюбопытствовала я.
— Прошу простить за беспокойство, однако главнокомандующий созывает срочное собрание капитанов. Бараки первого отряда были атакованы неизвестными, есть убитые и пострадавшие.
Сука… нападение на первый отряд. Не сразу на Серейтей. Я совсем забыла о том, что квинси нанесут предупредительный удар, а не обрушат свою мощь в первое же нападение. Тогда получается, что все мои попытки сберечь как можно больше своих людей?.. Блять!
— И… — неловко протянул незваный гость, поежившись от взгляда, которым я обожгла его. — Всех старших офицеров также созывают в штабы отрядов. Это… все.
Мысленно досчитав до трех, захлопнула дверь перед носом у шпиона, с трудом удержавшись от того, чтобы вложить в удар максимум силы. Иначе бы появилась еще одна дыра в бюджете по страховой.
Сука, неужели я и здесь проебалась? Конечно, могла сказать главнокомандующему о скором нападении квинси, но струсила. Ведь и так каждое мое слово и поступок рассматривали под
