Приют - Татьяна Лаас
Грей поприветствовал Кайла и Джону кивком и внезапно поделился сведениями о парне:
— Удалено правое легкое. Так же правая почка, малая доля печени, весь тонкий кишечник.
Палмер прищурился, входя в столовую и направляясь к пациенту:
— Это ваше ритуальное мучительство?
Он первым делом одел лечдок на единственную руку молодого мужчины. Проверил его зрачки, пульс, подсчитал дыхание. Потом спешно пошел мыть руки.
Грей, прислоняясь к стене, возразил:
— Отнюдь. Смысл в мучительстве — сохранить жизнь жертве как можно дольше, в идеале — бесконечно. Смысл в вивисекции — забрать все, что нужно, наплевав на жизнь.
Палмер, быстро обрабатывая края ран, скомандовал Кайлу:
— Я занимаюсь грудной полостью, сейчас главное — не допустить смещения средостения вместе с сердцем вправо. Ты занимаешься брюшной полостью — проверь печень на предмет кровотечения, потом находишь концы кишечника — проксимальный выводишь на брюшную стенку, дистальный просто заглушаешь. Заодно проверь — что там с мочевым пузырем. Не оттяпали эти коновалы и его за компанию. Все ясно?
Кайл, спешно обновляя данные по абдоминальной хирургии, лишь кивнул, а руки уже накладывали стерильную простынь и ранорасширитель. Грей внезапно вмешался:
— Моро, не пытайся связаться с синтетиком по этой вашей внутренней связи. Синтетик заражен вирусом, и тебе сказочно повезет, если только одним, тем самым от Киры. Могут быть и другие сюрпризы…
Кайл снова обошелся кивком, подготавливаясь к операции. Он отключил все мешающиеся данные (камеры, Билли и даже Кейт) — слишком много информации требовалось обновить.
Грей постоял, пару минут наблюдая за работой Палмера и Моро, а потом пошел прочь — его на Холме еще Эйч ждала.
* * *
Эйч уже приплясывала от холода, кофе давно закончился, как и интерес подсматривать в просветы между менгирами — если там и начинались дороги в другие миры, то сейчас все равно, кроме темноты и тумана, ничего видно не было.
Грей в одной толстовке возник прямо перед ней, тут же отчитываясь:
— Вирус добыт, Кира в порядке — я потер ей память, так что она ничего не вспомнит. В качестве оправдания амнезии я сымитировал падение на приборы и последующее сотрясение головного мозга. Синтетик, предположительно, взорвался, уничтожая часть оборудования… Так что… Домой?
Эйч прищурился:
— Гад ты все-таки. Я могла побывать дома…
— И словить большую дозу радиации, — напомнил ей Грей. — Тебе оно надо?
Он протянул ей руку:
— Ой?
— Не ой. — она медленно, тщательно подбирая слова, спросила. — Скажи, есть какой-то способ определить — сколько мир еще просуществует? А то мы уйдем отсюда, а он полыхнет алым пламенем, и все…
Грей сам поймал её за руку и потянул на себя:
— Ой!
Уже в другом мире, давая Эйч время, чтобы прийти в себя, он сказал куда-то в её макушку:
— Не алое пламя, а просто тьма. Ничто. Вакуум, если хочешь.
— Гррррей! Умеешь ты… Утешать.
Он фыркнул и утешил, все так и не выпуская из своих объятий:
— Твой мир относительно стабилен. Он выстоит до того момента, когда мисс Милн придумает свой выход. Кстати, Кира и твои братья тоже продержатся — не переживай.
Эйч отстранилась, вглядываясь в него:
— Ты иногда просто поражаешь своей заботой.
— Цени! — гордо выпрямился Грей.
— И тут же все портишь, — вздохнула Эйч, выходя из круга. — Ты или нарцисс, или… Тебя мало хвалили.
Она вспомнила его рассказ о детстве и отвесила себе мысленную затрещину. Впрочем, Грей умело пропускал то, не хотел услышать.
— Пройдемся пешком? — предложил он, протягивая ей тут же проигнорированную руку — просто потому, что не поняла.
— А не замерзнешь? — Эйч скептически посмотрела на Грея. — Где ты посеял свою куртку?
— Там, где она нужнее, а что?
— Ничего. Просто и тут холодно.
— Не бойся, не замерзну. — и тут же ехидно добавил. — В крайнем случае согреюсь твоей кровью.
— Размечтался! Сперва попытайся до неё хотя бы добраться!
— Пфф, тоже мне, сверхзадача! Да и не больно то и хотелось. — Он засунул руки в карманы джинсов — все равно Эйч не умела ходить под руку.
Эйч, бодро шагая вниз с холма, спросила:
— А что с синтетиком произошло на самом деле? Он же не взорвался…
Грей отмахнулся:
— А… Ерунда. Не бери в голову.
Эйч посмотрела на него, потом решила, что это бесполезно без плазмомета. Лишь пошла быстрее — городок в ночи призывно сиял уличными фонарями и еще не убранными елями в окнах домов. “Приют” с холма вообще смотрелся воплощенной мечтой — яркий, теплый, почему-то пропитанный солнцем. Эйч даже головой замотала — к такой сентиментальности она была не склонна. Вспомнилось прошлое возвращение с холма — все были изранены, Джона и Анж при смерти, но тогда “Приют” не казался Эйч землей обетованной, а ведь нужен был гораздо больше, чем сейчас.
…хотелось бы знать — что изменилось? Я или “Приют”?..
Она обернулась на хмуро шагавшего рядом Грея.
— Слушай, а можно вопрос?
— Можно. Что хочешь знать?
Они прошли мимо станции смотрителей — окна были темными, стоянка с машинами пуста, Макс больше не караулил холм в надежде на поимку криптиды.
— А… Джона вчера говорил, что о “Приюте” и его основании ничего не известно. А ты… Что-то знаешь?
— Знаю, — только и сказал Грей.
— М-да, многословностью ты не страдаешь.
Она шла по пустой дороге нагло нарушая правила — прямо по середине. Основная трасса из города все равно идет в другом месте — вдоль побережья через новый мост.
Вокруг были пустые, голые поля, чуть припорошенные снегом.
…и гораздо больше, чем в Клыках…
Грей, идя чуть на шаг позади, сказал:
— Если ты подумаешь, то сама поймешь и про “Приют”, и про мисс Милн. А не поймешь — я разочаруюсь в тебе, даже до Джоны дошло — кто такая мисс Милн.
Эйч рассмеялась, притормаживая и напоминая:
— Я же это… Дремучее Перу. Где уж мне знать…
— Я сказал — понять. А ты девочка умная, — сказал он вполне серьезно.
Она предпочла смолчать — насмешек от Грея за эти дни она уже наслушалась. Шла, вспоминая вчерашний разговор фразу за фразой, и потом её осенило:
— Слушай. А Кейт и её родственники совершенно точно из этого мира?
Грей одобрительно улыбнулся:
— Точно. Я же говорил — ты умная девочка.
— Вот черррррт… Надеюсь, сама Кейт не поймет… — она взъерошила свои волосы.
— Умозаключения не её сильная сторона. А Моро слишком дорожит ею, чтобы причинить боль ненужными знаниями.
Она развернулась и пошла спиной вперед — дороги тут были потрясающе ровными:
— Как за столько веков они сохранились, Грей? Ведь это
