Искушение Фрейи - Анна Снегова
Остаётся лишь дикая, животная страсть. Упоение обладанием. Утверждения власти над своей женщиной – наконец-то до конца, до последней клетки своей.
И что-то внутри меня на этот неукротимый голод отзывается сладким мурлыканием побеждённой самки.
Наверное, я так долго ждала, чтобы дождаться тебя – такого сильного, чтоб победил все мои страхи.
Такого, чтоб в твоих руках я не боялась стать собой.
Что такое эта боль по сравнению с той, которая терзала мою душу без тебя? Капля в океане. Я выпью эту боль до дна и забуду о ней так же, как забыла обо всём остальном, что было до.
…Моё тело постепенно расслабляется в руках сжимающего его мужчины, и начинает ловить каждый толчок не взрывом боли, а предвкушением и сладкой дрожью. И тогда где-то там, в глубине моего тела, вспыхивают первые искры.
Ещё и ещё.
Пока яркие всполохи наслаждения не сливаются в ослепительное пламя. С тёмным привкусом пепла, когда отзвуки боли ещё примешиваются в эйфорию. Но с каждым разом я обращаю на них всё меньше внимания. Потому что никогда ещё не ощущала такого глубокого и мощного удовольствия. Нельзя быть ближе, чем мы в эту минуту. Нельзя любить сильней и исступлённей. Отдавая и отдаваясь без остатка.
У Мэла всё отчетливей рвёт крышу.
Взбунтовавшееся от долгого воздержания тело хочет взять своё.
- Убьёшь меня потом, Вредина… - стонет Мэл, вбивая меня в серебристый мех всё быстрее и тяжелей. – Не могу больше держаться.
- И так уже… плечо тебе покалечила, дурак… - отзываюсь едва-едва ворочающимся языком.
Он тихо смеётся мне в шею.
- Кто ж знал… что у меня такая… травмоопасная во всех отношениях женщина!
И снова в меня – так глубоко, что искры из глаз, и я уже, кажется, на грани обморока.
Временами замедляясь, медленней, томно, словно покачивая в волнах бурного моря… а потом снова быстро, быстрее, ещё быстрее!
Срываю голос, выкрикивая его имя. Ловлю ритм, подаваясь навстречу. Выгибаюсь, подставляя грудь жадным губам, сжимаю пряди его волос в пальцах, снова делаю больно, кажется, но ему и мне плевать. Царапаюсь, кусаюсь, впиваюсь укусами ему в губы, скулы, колючую челюсть, мокрую шею… становлюсь бешеной. Я тоже скучала, слишком долго. И в отличие от некоторых гадов, у меня было намного, намного больше, чем полгода воздержания! Моё разбуженное тело тоже властно требует своё. И кажется, хочет отыграться на мужчине, по вине которого шесть чёртовых месяцев мёрзло в одиночестве.
Не знаю, что будет со мной после того, что трудно даже назвать занятием любовью – скорее, очередным сражением на выживание… но у Мэла точно после этой ночи добавится новых шрамов.
Правда, не заметно, чтоб его это останавливало.
Его резкие рывки в меня становятся только жёстче, а с губ срывается низкий рык от каждого моего укуса.
А потом, замерев на мгновение где-то на краю… глядя мне прямо в глаза, облизывает свои пальцы, указательный и средний. Просовывает их меж нашими телами, проходится жаркой лаской там, где сталкиваются наши тела.
И это уже точно больше того, что я могу вынести.
Три коротких влажных движения.
И мне хватает. Чтоб меня взорвало изнутри и разметало на мелкие осколки.
Мэл неподвижно пережидает мой взрыв, впиваясь взглядом в моё лицо, как будто старается запечатлеть в памяти каждое мгновение моего безумства.
А потом в несколько быстрых движений бёдрами догоняет меня, и мы вместе падаем в эту бездну.
Летим, сжимая друг друга руками, ногами, всем телом.
Эта тьма расцвечена яркими огнями. Растворяюсь в пламени без остатка и на мгновение, кажется, всё же теряю сознание.
…Когда прихожу в себя, моргая и пялясь в удивлении в потолок, который наконец-то снова вижу – даже не пытаюсь шевелиться. Бесполезно. Мэл по-прежнему лежит на мне, больше не пытается принимать вес на локти, просто придавливает своей многотонной тушей, не давая вздохнуть. Тяжёлые толчки его сердца мне в грудь. Медленно дышит носом, уткнувшись лицом мне в шею.
У меня едва получается хотя бы поднять руку, я слаба как младенец.
Глажу его по голове, по мокрым тёмным прядям, прилипшим к вискам.
- Слушай, Вредина… - наконец-то подаёт признаки жизни мой мужчина. Слабо шевелится, всё ещё не выходя из моего тела.
Нам обоим сейчас слишком хорошо. Хочется продлить это мгновение, когда мы одно целое. Как будто ничто в целом свете не в состоянии оторвать друг от друга. Зачем шевелиться, если так – идеально?
- М-м-м?..
- Возможно, поздновато предупреждать, - Мэл всё-таки делает невообразимое усилие, и приподнимается надо мной на локтях. Посветлевший синий взгляд сверкает знакомыми искрами веселья. – Но если ты не планировала в ближайшее время становиться матерью, то думать уже поздно.
Я тихо вздыхаю и не знаю, куда деваться от оглушающей меня саму волны нежности, которая поднимается изнутри от этих его слов. Мэл улыбается знакомой ямочкой и ласкает моё лицо взглядом.
- Потому что в ближайшие дни я точно буду не в том состоянии, чтобы вовремя остановиться. Просто прими это как факт.
Я откидываюсь поудобнее на мягком мехе, закрываю глаза тыльной частью ладони и смеюсь.
- Го-о-осподи, Мэл… я – и мама? Ну ты можешь себе это представить? Я же ребёнка никогда в руках не держала!
Он бодает меня носом в висок.
- Я зато вырастил целую кучу младших братьев и сестрёнок. Научу тебя, Вредина, не переживай! Там ничего сложного, не уронишь. И у тебя на подстраховке буду я – и ещё целая куча родственников.
Мы смотрим друг другу в глаза.
И острое ощущение счастья накрывает меня так сильно, что становится почти больно.
Я никогда, ни разу не думала о том, хочу ли я детей. Никогда не представляла себе, что у нас с Мэлом могут быть дети. Запрещала себе даже думать в эту сторону. Точно так же, как я запретила себе думать о том, что означает браслет, который так нагрелся сейчас на моей коже, что наверное, будет ожог.
Но прямо сейчас ребёнок от Мэла – с такими же синими глазами как у него, обязательно! – кажется мне самым правильным, что только может случиться со мной в моей жизни. И кажется, я ничего ещё так остро не жаждала.
Поцеловав коротко в нос, жених скатывается с меня и откидывается рядом
