Юлия Фирсанова - Божественные головоломки, или Война за любовь
Ладошка с животным была подсунута сначала под нос Элии, потом, так и быть, брату (долго дуться Бэль не умела).
— Очаровательное создание, — прокомментировала, впрочем, довольно сдержано богиня к некоторому разочарованию юной любительницы фауны. А Нрэн так и вовсе окаменел от тревоги за малышку, временно позабыв все идеологические разногласия. Ведь в руке Мирабэль подремывало одно из самых ядовитых существ не только Сада Всех Миров, но и Уровня в целом. Укус крохотной тварюшки, смертельный для человека, был чреват серьезным недомоганием и для бога. Кроме того, змейка обладала феноменальной скоростью реакции, Нрэн не мог ручаться, что сможет смахнуть животное с ладони сестренки и прикончить раньше, чем змейка вонзит клыки в нежную кожу девушки.
— Она тебе не понравилась? — удивилась эльфиечка, мизинчиком погладив хохолок Зии. Та прикрыла зеленые, блестящие, как драгоценные камешки глазки, и довольно заурчала.
— Не в этом дело, родная, — мягко ответила богиня, так же как принц опасавшаяся за кузину, — твоя подружка очень симпатична, но сможет ли она, привыкшая к вольному саду и нравам животных, жить в замке, среди людей? Что если они ненароком обидят ее, такую крошку?
— Я буду заботиться о ней! — горячо заверила девушка Элию.
— Не сомневаюсь, однако, от случайностей не застрахован никто, а твоя маленькая подружка привыкла сама отстаивать свою шкурку, ее яд смертелен для человека, — продолжила цепочку выводов богиня. — Ты ведь поселишь Зию в покоях. Уверена, что Орин или кто-то другой из прислуги по оплошности не придавит хвостик змейке или не наступит на нее? Сможет ли малышка сдержать природный инстинкт и не отомстить обидчику? А если все-таки это случится, всегда ли окажешься ты поблизости, чтобы успеть спасти ужаленного целительными заклятьями? Решай сама, возьмешь ли ты на себя такие обязательства!
Бэль нахмурилась и ненадолго замолчала, поднеся змейку к самому лицу, так что язычок ядовитой красотки, ощупывающий пространство у треугольной головки, касался острого носика эльфийки. Потом скорбно вздохнула и с сожалением признала:
— Зия не уверена, что не укусит обидчика, даже если ее обидят случайно. Я верну ее в сад, и буду приходить на полянку в гости!
Хлопнув книги на столик с тонкостенной высокой вазой, изготовленной из столь чистого и прозрачного стекла, что ее контуры замечались лишь благодаря витому серебряному канту — цветочной лиане, юная принцесса поспешила в Сады.
— Ты действительно позволила бы Бэль завести змею? — уточнил Нрэн тактику богини, высокий лоб принца прорезала вертикальная морщина.
— Если б она не согласилась с моими доводами — да, — ответила Элия, не убоявшись неодобрения воителя, — логика далеко не всегда способна перевесить эмоции, даже моя логика. Малышке пришлось бы учиться на опыте. Ответственность — не тот урок, которого можно избежать. Самой девочке ничего не грозило, дорогой, ты же знаешь, эльфийская кровь делает сестренку иммунной к большинству природных ядов.
Мужчина был твердо убежден, что замок не место для животных, будь то змеи или кошки, те же змеи в пушистой шкуре, но с выводами богини согласился и даже одобрил. Воспитание ответственности превыше всего!
— Хоть одной змеей, пусть и не самой опасной, в замке стало меньше, — пошутила принцесса и, утомленно смахнув щекочущий шею локон, прибавила: — Какие мы молодцы, столько всего успели! Но, пожалуй, масштабных и малых деяний, героических и не слишком на сегодня достаточно, тело, душа и прочие структуры, не будем озвучивать весь перечень за дефицитом времени, нуждаются в отдыхе. Перевешиваю на твои надежные мужские плечи улаживание вероятных проблем со сторонниками Темного Искусителя.
— Конечно, — кивнул Нрэн, любуясь грациозными движениями принцессы.
Он-то всегда полагал сие занятие исключительно мужским, вот только убедить Элию не вмешиваться, если она изъявила противоположное желание, не удавалось. Упрямство принцессы уступало лишь ее несравненной красоте. Пусть Бога Войны родственники считали самым упертым ослом в семье (Нрэн не злился, а даже слегка гордился этим), однако, сам-то воитель знал, кому уступит пьедестал без боя. В умении настоять на своем Богиня Любви не знала равных, только действовала более мягко. Хотя, в случае необходимости и могла быть резкой, как взмах меча. Стоило мужчине представить возлюбленную с обнаженным клинком в руке, и снова взметнулось пламя едва сдерживаемой страсти.
Огонь смел все условности и запреты, Нрэн спросил:
— Позовешь меня после?
Бог очень редко напрашивался столь открыто, слишком сильно взбудоражило и его кровь воздействие чистой силы Любви и сути Пожирательницы. Зная это, принцесса не могла отказать мужчине, но и согласиться, пока не будет уверена в контроле над собственным проклятым даром, тоже не могла. А потому улыбнулась загадочной, томной улыбкой, говорящей красноречивее слов, толкнула Нрэна к стене, огладила, крепко сжала его внизу и прошептала на ухо задыхающегося мужчины:
— Обязательно… жди…
— Начинаю понимать, почему Джей так хотел, чтобы его распяли прямо в коридоре, — выпалил бог, едва осознавая себя в мучительно-сладком блаженстве, прижимаясь к стене всем телом, борясь с почти неодолимым искушением стиснуть возлюбленную в объятиях и осознавая, — нельзя. Если коснется ее, уже не сможет опустить.
— Коль тебе так нравится коридор, я не против, — разжимая пальцы, вкрадчиво прибавила Элия, — хотя, мне казалось, есть куда более удобные и интригующие места!
— Везде, где ты меня пожелаешь, — пылко пообещал воитель растворяющемуся в воздухе силуэту возлюбленной.
В ее волнующем присутствии как следует сосредоточиться на делах было почти невозможно, но и с исчезновением богини ситуация кардинально не изменилась, стало лишь самую малость полегче. Такие трудности были мужчине почти привычны. Часть сознания покачивалась на волнах эротических грез, другая взваливала на себя все трудности процесса связи с окружающим миром. Каменная маска вместо лица скрывала истинное состояние бога. Пожалуй, лишь Мирабэль могла бы почувствовать странные эмоции Нрэна, но маленькая принцесса возвращала змейку Зию в ее укромное травяное гнездышко и ведать не ведала о душевном смятении старшего брата. Не ведала к счастью для себя, ибо неизбежно запуталась бы в полубезумном страстном океане его души и получила бы моральную травму.
Мужчина промаршировал к личным покоям, парочка слуг, попавшихся в коридоре, вжалась в стены и потупила взоры, не потому что Нрэн бывал сознательно жесток, он даже не замечал людей. Невольный страх обывателей и ужас врагов являлись неизменными признаками и спутниками его профессии Бога Войны. Воитель давно привык к такой реакции, находил ее полезной, хоть и не получал от нее ни малейшего удовольствия, в отличие от Энтиора. Бог Боли, к примеру, кайфовал, впитывая всеми фибрами души дрожь потенциальных жертв.
