Мэгги Шайн - Сумеречные воспоминания
В кромешной темноте Роланд медленно продвигался по осыпающимся коридорам темницы, полностью полагаясь на свое сверхъестественное зрение, хотя он нашел бы выход и с закрытыми глазами, так как он глубоко запечатлелся в его сознании. Он знал этот замок как свои пять пальцев, ведь он служил ему домом в детстве, был его проклятием в юности и тюрьмой в бытность его молодым человеком. Теперь замок стал чистилищем для бессмертного вампира, местом, где он будет отбывать наказание за грех, совершенный им по отношению к своей обожаемой семье. Да, обожаемой, но осознание пришло слишком поздно.
К чему вспоминать об этом сейчас?
Роланд потянул за железное кольцо, торчащее на первый взгляд из цельной каменной стены, и, прилагая свою нечеловеческую силу, сдвинул ее в сторону. Ни один смертный не сумеет открыть эту дверь без взрывчатого вещества. Он проскользнул в образовавшийся проход и стал подниматься по проржавевшим ступеням, спиралью уходящим вверх. Каждый его шаг эхом разносился в темноте. Когда-то здесь была хорошая лестница, ведущая прямо из тюрьмы замка в нижний уровень темницы. Со временем ее потребовалось заменить, и эти спиральные ступени показались Роланду наиболее подходящими.
Он открыл дверь, ведущую в жилые комнаты замка, и оказался прямо в просторном гардеробе, заполненном вешалками с одеждой. Он тщательно сдвинул их, маскируя выход, затем выбрал костюм и направился в покои, расположенные в западном крыле здания.
Пройдя прямиком к антикварному столу, Роланд вынул из держателя длинную спичку, чтобы зажечь масляную лампу. Он повторил этот ритуал несколько раз, и комната озарилась мягким золотистым сиянием. Осмотревшись вокруг, он подумал, что Рианнон осмеяла бы место, которое он называет своим домом. Тяжелые драпировки, скрывающие большие аркообразные окна, выцвели от времени и пахли пылью веков. Некогда они были изумрудно-зеленого цвета, а сейчас поблекли, словно он смотрел на них сквозь густой туман. Сами окна — дань современности — были проделаны в стенах замка уже после смерти законных владельцев и давно нуждались в промывке. Они напоминали затянутые бельмом глаза очень старого человека.
Роланд решил, что подобрал удачное сравнение. Его замок действительно являлся очень-очень старым человеком, все друзья которого давно умерли и оставили его одиноко коротать свой век.
Парчовая обивка старинного стула вытерлась и потеряла блеск. Камин являл собой холодную черную разверзнутую пасть, еще хранящую золу давно потухшего огня. Жесткие деревянные стулья, напоминающие трон, раньше казались внушительными и величественными, а сейчас понуро стояли в комнате, словно ровесники минувших веков; текстура их древесины была едва различима, а некогда вышитые подушки на сиденьях износились и выцвели. Под потолком призраком прошлого висел покрытый паутиной канделябр с несколькими рядами свечей, темный и погруженный в раздумья. Он являлся безмолвным свидетелем того, как Роланд влачил свое жалкое бессмертное существование, запертый в старом замке.
Рианнон возненавидела бы эти комнаты.
Но ему какое до этого дело, правда?
Она уже здесь.
Роланд ясно почувствовал ее присутствие. Она находилась во владениях, и он ощущал яркие цвета ее ауры, улавливал неистовое колебание воздуха, потрескивание электрических искр, возвещавших о ее приближении. Не в силах ничего с собой поделать, Роланд поспешил завершить ежевечерние водные процедуры и быстро оделся. Он уверял себя, что торопится вовсе не потому, что стремится вновь увидеть эту женщину. Совсем не поэтому. Он просто хотел лично проследить за ее действиями. Одному Богу известно, что она может натворить, оставшись без присмотра.
Следуя за зов ее запаха, Роланд быстро и бесшумно скользил по гулким коридорам и вскоре вступил в главный зал. Но Рианнон видно не было. Теперь он ощущал присутствие Джейми, а также Фредерика и… этой кошки, но не в замке, а во дворе.
Открыв тяжелую, обшитую тисом дверь, он различил силуэт Рианнон в сумраке. Ей частенько удавалось удивлять его, но он никак не мог привыкнуть к ее выходкам.
Она бегала по лишенной растительности земле, залитая лунным светом, и гоняла футбольный мяч. Одета она была в черные джинсовые шорты, выгодно подчеркивающие ее совершенной формы бедра. Маленькие белые носочки едва прикрывали ее щиколотки, а на ногах у нее красовались черные с красными полосками ботинки со шнурками и шипами, выступающими из подошвы.
Роланд смотрел на нее, не в силах сдвинуться с места. В это время Джейми сделал выпад вперед и выбил у Рианнон мяч. Она споткнулась и упала, разбрызгивая вокруг фонтанчики грязи. Она испачкалась с головы до ног. Роланд рванулся было вперед, но замер, заслышав ее звонкий смех. Поднявшись на ноги, она принялась отряхиваться.
— Очень хорошо, Джейми, — произнесла она, снова засмеявшись. Откинув с лица волосы цвета воронова крыла, она оставила на щеке темный след. — Покажи мне еще раз, хочу запомнить этот прием.
Роланд прочистил горло, и Рианнон обернулась, словно только сейчас заметила его.
— Не смотри так на меня, милый, — проворковала она. — Я не причиню вреда мальчику.
В этот момент Роланд с ужасом осознал, что больше беспокоится о том, как бы она не причинила вреда самой себе. Подумать только! Он опасался, как бы самая могущественная бессмертная из всех, что он когда-либо встречал, не поранилась, играя в футбол с подростком. Чертовски странно. Не секрет, что бессмертные ощущают боль гораздо острее, чем обычные люди, и Рианнон в этом отношении особенно чувствительна. Но любые повреждения, которые она может получить, исцелятся во время часов ее дневного покоя. Тем не менее Роланда потрясла мысль о том, что ему невыносимо видеть ее страдания.
— Будь осторожна с Джейми, — ответил он, не желая раскрывать ей своих истинных мыслей, — у него завтра важный матч.
— Означает ли это, что ты перестал упрямиться и разрешаешь ему принять участие?
Он неохотно кивнул. Рианнон порывисто бросилась ему на шею, заляпав грязью его белую сорочку и строгий пиджак. Роланд с честью выдержал это испытание, даже несмотря на то, что она прижалась к нему всем телом, заставляя его кровь быстрее бежать по жилам.
— У меня есть несколько условий, Рианнон.
Она посмотрела на него снизу вверх — он был очень высоким мужчиной, хотя и она не могла похвастаться миниатюрностью.
— Условий? — разочарованно повторила она, удивленно поднимая брови.
Роланд снова прочистил горло. Он собирался сказать нечто, что рассердит ее. Скорее всего, любые сказанные им слова вызовут ее недовольство, тем не менее ему необходимо было прояснить ситуацию. Дурное предчувствие относительно их предприятия тугим узлом стянуло его желудок, и он никак не мог отделаться от ощущения, что она собирается подвергнуть себя риску… снова!
